Анатолий Матвиенко - Демон против люфтваффе (СИ)
В марте другой асс-пилотажник, пытаясь произвести впечатление, попробовал на "Кобре" покрутить фигуры на предельно малой высоте. У русских принято говорить - хоронили с музыкой. Погибший парень полгода отвоевал на И-16, куча орденов, и я как олицетворение империалистической авиационной промышленности получил кучу косых взглядов. Выходит, на Р-39 в тылу летать опаснее, чем в бою на "Ишаке". Хорошо хоть - не пытаются морду бить.
В начале тридцатых точно также пострадал Бадер. Он потерял ноги именно во время выпендрёжа на бреющем. Авиация не терпит ошибок - это банальность, хорошо известная каждому. Тем не менее, люди продолжают гибнуть, как здесь выражаются, ни за понюх табаку.
После похорон, где говорилось исключительно о славном боевом пути и ни слова - о разгвоздяйстве, погубившем импортный самолёт и подготовленного пилота, я вернулся в общежитие. Привычная обшарпанная дверь в полутёмном коридоре, когда-то выкрашенная зелёной краской, койка, жалобно скрипнувшая под мелким в общем-то телом, запахи подгорелой рыбы и портянок, мутный вечерний свет в окне... Когда живёшь на одном месте больше месяца, невольно ко всему привыкаешь. Советский Союз - он такой вблизи. Плевать, что минимум комфорта. В первую очередь душит чувство безысходности. Нескольких инженеров и техников-сержантов отправляют на фронт, включая толковых Кацмана и Иконникова. Я представил следующее поколение технарей, которые под чутким патронажем Риммы Леопольдовны будут изучать руководство по прогулкам внутри кабины истребителя, искать революции и лампочки той же кабины, а потом кувалдой и едрёной мамой совершенствовать американскую технику. Джеральд тоже собирается домой. Я позвал Ванятку на большой военный совет.
"И так, попутчик, "Кобры" скоро начнут перегонять на фронт. Твоё видение нашего ближайшего будущего?"
"Самим бы на передовую!"
"Кто бы возражал! Вопрос - на какой фронт? Здесь не Мурманск, на иностранцев смотрят косо. Даже представим на секунду ситуацию, что удастся "добровольцем" записаться в истребительный авиаполк. Ты будешь рад тупо барражировать над районом прикрытия на заношенной и уставшей "Аэрокобре" или даже "Харрикейне"? Телом заслонять бомберы от "Мессеров"? Эффективность этого дела боюсь оценить".
"Если нет другого выхода - пусть так!"
"Э, дружище, в Красную Армию тебя никто не приглашал. Тем более в ВВС, где всё секретно, даже конструкция "Харри". Больше светит штрафбат за дезертирство, с ним - торжественное лишение звания Героя Советского Союза. А выход есть, и он очевиден. Возвращаться в Англию, там принимать эскадрилью или крыло "Спитфайров". И в бой. Ты же понимаешь, для Германии Восточный и Западный фронт - это как сообщающиеся сосуды. Чем больше фрицев сдохнет на западе, тем меньше их полетит в СССР".
"Здесь я - дома!" - выстрелил Ванятка последний и далеко не самый убедительный аргумент.
"Зашибись. Но если ты обратил внимание, война не кончилась. Сражаться можно там, в Союзе мы груши околачиваем. Вспомни наши первые договорённости, ещё до Испании. Цель - бить немцев. Ну?"
"Делай что хочешь. Ты всегда сам принимаешь решения".
"Сука ты, пассажир. Кто первый предложил в Польшу перелететь?"
"Хочешь сказать, что если я буду категорически против отъезда, останемся в СССР?"
"По крайней мере, попробуем. Переходить на нелегальное положение я точно не собираюсь. Поэтому здесь - только в качестве подполковника Ханта. Даю сутки на обдумывание. Но учти, нужны не эмоции, а конкретный расчёт: где и в каком виде мы поспособствуем уничтожению немцев. Ошибёшься, и вскоре прилетит недобрый ангел. Меня отправит по прежнему месту службы, тебя, вероятно - тоже в преисподнюю, в статусе новопреставленной грешной души".
Ване хватило получаса.
В Мурманске я первым делом выхлопотал пропуск в Ваенгу, тем более есть время до отправления парохода в метрополию, и навестил Сафонова, чей авиаполк переименовали во 2-й гвардейский САП.
- О, Билли! Гав дую ду! - обрадовался Борис. Он показал письмо, что за успехи в деле сокращения германского воздушного поголовья король Георг наградил его Крестом "За выдающиеся лётные заслуги".
Я поздравил его, затем на сутки погрузился в атмосферу праздника и длинных спичей о несокрушимом мужестве, стойкости, массовом уничтожении трусливых фрицев и так далее. А на следующий день в штабе 2 ГСАП зачитали приказ, который Кривощёков не стал мне переводить. Пусть думают, что англичанин ничего не понимает из казённой казуистики документа.
В преамбуле раскритикована истребительная авиация за случаи недостаточной активности в воздушных боях с противником, а также за халатность во время прикрытия штурмовиков и бомбардировщиков. Далее - гром стандартных фраз: обеспечить, повысить, обязать, принять меры и, главное, строго наказывать в случае невыполнения вплоть до трибунала и расстрела. На фоне этого Крест "За выдающиеся лётные заслуги" выглядит не то чтобы несправедливо, скорее - несвоевременно. Сафонов молодец и герой, слов нет, только его полк должен быть типовым в русских ВВС, а не исключительным гвардейским. Пока - увы.
Путь из советского тыла в британский промелькнул без приключений, если не считать холод, сырость и качку. Наверно, строгий ангел чуть-чуть следит за нами, помог избежать встречи с немецкими кораблями и самолётами. В том 1942 году глубины вокруг Скандинавии сплошь усеялись затопленными британскими и русскими кораблями.
В Лондоне мало что изменилось. Разве что город слегка заживил шрамы от бомбёжек. На улицах расхаживает множество бравых парней в военной форме США. Гитлер в декабре официально объявил войну американцам. Не удивлюсь, если за время моего русского вояжа янки решили приняться за дело всерьёз.
Это я ощутил, когда после пространного доклада о командировке Даудинг сплавил меня в Интеллидженс сервис. Большинство вопросов, в том числе самых неприятных, задал отиравшийся в офисе рослый нагловатый лейтенант из Штатов.
Не взирая на протесты шизофрении, об увиденном я рассказал достаточно откровенно.
- Ваш общий вывод, мистер Хант? Насколько эффективны русские ВВС?
Надо бы поставить выскочку на место. Старшего по званию боевого офицера полагается величать "сэр", британский капитан этим обращением не брезгует.
- Впечатления неоднозначны, сэр лейтенант, - интересно, поймёт ли заокеанская образина намёк; англичанин уловил его, улыбнувшись одними уголками глаз. - Рядовой и офицерский состав действительно может воевать и обслуживать технику достаточно эффективно. Несовершенна насаждаемая сверху система управления.
Американец что-то пометил в блокноте и двинул челюстью, словно корова, жующая траву.
- По вашему мнению, если в случае окончания войны с Германией русские нападут на Великобританию и США, на чьей стороне будет перевес в воздухе?
"Получишь в рожу!" - радостно завопил пассажир, я же не разделил его оптимизма.
- КВВС существенно сильнее. Так как авиация США не принимала участия в европейских боях, а в Пёрл-Харборе ничего не сумела противопоставить японцам, я затрудняюсь дать ей оценку, лейтенант.
Тот, похоже, поперхнулся жвачкой, покраснел и вскочил на ноги.
- Да вы бы без нас... Как вы смеете!
- Смею, лейтенант. Я лично уничтожил не менее двадцати пяти самолётов гуннов, мои звено и эскадрилья - более сотни. Сколько вы убили врагов, лейтенант? А заговоров раскрыли? - я повернулся к капитану. - Если вопросов больше нет, разрешите идти.
- Спасибо, сэр, что уделили нам время.
Капитан разведки поднялся из-за стола и пожал мне руку. Американец не шелохнулся.
Заокеанский выскочка до боли напоминает урода из НКВД, лишившегося почек после нашего краткого знакомства. Не лицом - повадками. Высшее существо, ангел без крыльев. Но я спокоен, собран и держу себя в руках. Больше никаких срывов. Тем более союзничек не угрожает пистолетом.
Используя короткий отпуск до нового назначения, сразу же рванул в Тангмер, где с тревогой обнаружил здоровенную заплату на весь фасад в доме, где жила Мардж. С упавшим сердцем спустился в бункер командования сектора. Вроде Хор красоток на месте, лица знакомые...
- Билли!
Люси, новая соседка Мардж по комнате, вышла из-за огромного горизонтального планшета с картой и потерянно глянула на букет. Глаза её моментально взмокли, подтверждая худшие предположения.
- Ты ещё не знаешь... Зимой был дневной налёт на аэродром в Тангмере, "сто девятые" с одной бомбой на подвеске... Ваши их отогнали, они побросали бомбы куда попало. Мардж была дома и почему-то не побежала в убежище. Городок никогда раньше не бомбили...
Я обнял её. Потом поехал на кладбище в Чичестер и всё-таки подарил Мардж эти цветы, прислонив букет к типовому столбику в ряду таких же печальных знаков войны. Мисс Остин никогда не превратится в миссис Хант.
