Олег Данильченко - Из варяг в небо
– Учебный фрегат базы резерва Гео-3, бортовой номер 22-777 запрашивает разрешение-допуск на полигон.
– О, резервисты пожаловали. Пройдоха, ты, что ли?
– Он самый, нужен допуск в сектор пилотажа.
– Подопечного выгуливаешь? Хорошее дело. Первый вылет?
– Угу.
– Тогда дуйте в первый сектор, там как раз сегодня наших салаг гоняли, трассы ещё не демонтировали.
– Прекрасно, это мы удачно зашли. Прошу обозначить маршрут.
– Включаю маяк, как принимаете сигнал?
– Лис, дальше сам, – прозвучало по внутренней связи.
– Здесь курсант базы резерва, позывной Лис. Сигнал принимаю отчётливо. Начинаю движение по пеленгу.
– Удачи, Лис.
– Спасибо, вышка.
То, что происходило дальше, описать и легко и сложно одновременно. Слово «восторг» подходит идеально, а вот всю бурю эмоций и ощущений передать было бы проблематично. Пока Илья крутился на полигоне, его душа пела. Корабль чутко реагировал на любое желание своего пилота, являясь за счёт слияния его продолжением. Землянин чувствовал, что вот это всё, чем он сейчас занимается, его. Он просто создан для этого. Всё получалось интуитивно. Он без запинки, на удивление легко, раз двадцать прошёл всю трассу из конца в конец. Хотелось ещё и ещё увеличивать скорость, наращивая тягу. Но сигнал перегрева левого движка постоянно напоминал о себе. Из-за этого появлялось чувство легкой хромоты, однако настроения не испортило. И когда Балах напомнил, что пора закругляться, накатила тоска.
Черим всё это время не только следил за действиями ученика, но ещё и наблюдал за ним визуально. На лице парня сияла счастливая улыбка, а из уголков глаз текли слезы. Старый пилот прекрасно понимал состояние своего подопечного. Когда-то он сам прошёл через это. Первые впечатления от слияния с машиной всегда самые острые. Поэтому, видя, как страдальчески сморщилось лицо курсанта на его заявление о прекращении тренировочного полета, не смог настоять на своем и продлил время. Да и чего греха таить, ученик был молодцом. Он прошёл трассу идеально. У него самого много циклов назад с первого раза не всё получилось. А этот шурует так, как будто уже проходил здесь не раз и выучил каждый поворот. Однако всё когда-то заканчивается, закончилась и эта тренировка.
– Лис, закругляемся. Мы и так уже перебрали все мыслимые лимиты. Заканчивай круг и уходим на базу.
– Принял, – послышался расстроенный голос ученика. – Вышка, курсант Лис тренировочный полет закончил. Ложусь на обратный курс.
– Понял тебя, Лис, молодец. Прекрасно справился.
– Спасибо.
– Обратно пойдёшь тем же коридором, только в седьмом эшелоне.
– Принял, до свидания.
– Пройдоха, – диспетчер не унимался, – ты где откопал этого парня?
– Не поверишь, вышка, он сам пришёл, – отшутился Балах.
– Нам такие ребята в армии нужны, а не в резерве.
– На гражданке пилоты тоже нужны, так что нечего на чужих курсантов зариться.
– Жадный ты, Пройдоха. Ну ладно, удачи. Предупреди заранее о следующем вылете. Может, устроим совместные полеты с нашими балбесами, да и трассу подготовлю более сложную. Посмотрим, как твои справятся.
– Добро, вышка, сделаю. Очень интересное предложение. Только для начала я всю группу обкатаю, дам ребятам освоиться, а уж потом можно соревноваться. Лады?
– Договорились.
Обратный полёт прошел без помарок. Илья точно вывел корабль к доку и так же уверенно встал к магнитным захватам транспортёра, который доставил машину в ангар. Отключение интерфейса вызвало негативные эмоции. Землянин как будто ослеп и оглох. Он прекрасно понимал, что это всего лишь субъективные ощущения, однако лишиться всего того, что давало слияние, было до боли неприятно. Вставать с ложемента не хотелось.
– Лео, – позвал Балах, – ты в порядке?
– Да, всё хорошо, только ощущения такие, как будто после отключения лишился чего-то важного.
– Это нормально. Первый раз всегда так. К этому надо привыкать постепенно. Можно и зависимость словить, если переборщить в начале. Минут через пятнадцать-двадцать всё пройдёт. Ты ещё хорошо держишься, если учитывать, сколько времени занял вылет.
Илюха взглянул на часы и обалдел. С момента вылета прошло почти десять часов, а он этого даже не заметил. Время пролетело махом.
– Ого, – поразился он.
– Вот тебе и ого. – Улыбнулся Балах. – На сегодня всё. Иди, отдыхай. Завтра в первой половине дня у тебя базы, после займёшься оснащением корабля. Надо установить вооружение, ну и исправляй неисправности. Техника я предупрежу, чтобы после обеда он подошёл.
Уходить желания не было, но Илья усилием воли заставил себя это сделать. В последний на сегодня раз оглянувшись на свой первый корабль, он решительно взгромоздился на тележку, отправляясь к лифту. В арсенале Деда не оказалось. Илюха сам, не без удовольствия, кстати, произвёл чистку скафа, а потом сложил его и убрал в личную ячейку. Пока он занимался СПБшкой, чувство потери сначала поблекло, а потом и вовсе прошло. От хорошо сделанной работы поднялось настроение, вместе с ним прорезалось и чувство голода. С этим надо было что-то делать. Илюха прикинул время. «Скорее всего, придется хомячить в одиночку», – размышлял парень по пути к пищеблоку. Но не тут-то было. Вся команда была в сборе и сидела за столом, о чём-то негромко переговариваясь.
– О, лёгок на помине! – Первым заметил Илюху Риго. – Чего вы тут все, заняться нечем? – спросил землянин, присаживаясь за стол.
– А сам где шлялся? – Нахмурилась Беррана.
– Ага, – поддержали крохи, – ещё и весёлый весь такой, как будто хихишника объелся.
– Ничем я не объелся. Наоборот, голодный как не знаю кто.
– Вот-вот! Так оно и бывает, – обличительно тыкнула в Илюху пальцем Рилла. – После него зверский жор просыпается. Где взял?
– Ещё есть? – заинтересовалась её сестра.
– Вообще не понимаю, о чём вы. Кстати, что это?
– Легкое ширево. Легальное. Вызывает веселье, а эффекта привыкания нет. Этот наркотик на тусовках среди молодежи очень популярен, – пояснила Милла.
– Нее, – выставил ладони вперёд Илья, – сам не балуюсь такими вещами и вам не советую. А насчёт настроения скажу так, с вами будет то же самое, когда сделаете первый настоящий вылет.
– Так ты летал? – Подалась вперед Беррана. – Без нас? Так нечестно!!
– Правда, Лео! Как так вышло, что ты уже полетел, а мы в пузырях преем? – Нахмурился Риго.
Близняшки тоже обиженно засопели.
– Ребята, ну что за наезды? Не я ведь решаю, кому и когда лететь, – пошел в отмаз Илья. – Ну, в самом деле, что вы как дети? Вы же знаете, что я чуть опережаю вас, вот и Балах решил, что пора. В утешение могу сказать, что он проболтался, мол, вы тоже скоро получите свои первые птички и начнёте тренировки на полигоне.
– Когда? – Требовательно уставилась на парня Вер.
– А я знаю? На этой неделе, видимо, ну, может, максимум на следующей. Хотите быстрей?
– Ты ещё спрашиваешь?
– Ну, так какого хрена расселись? Марш по матрёшкам, грызть гранит науки, – весело рявкнул Илюха. – Нечего сидеть, время ещё есть.
– Опять ты со своими словечками. Сам что будешь делать?
– А я что, особенный? Сейчас доем и тоже за вами. Давай, давай, Вер! Иди уже, вон Риго с близнецами как метнулся. Перед отбоем пообщаемся. Вы мне все нужны, поэтому, чем быстрее полетите, тем лучше для всех. Одно очень хорошее дело намечается, но для этого нужно, чтобы все на крыло встали.
– Какое дело?
– Беррана, сказал же, перед отбоем поговорим. Проваливай, дай спокойно поесть, будь человеком.
Механически поглощая обед и вспоминая слияние с машиной, Илья поражался той огромной разнице между тренажёром и реальным кораблем. Ведь программа учебно-тренажёрного комплекса тоже, по идее, должна давать полное погружение, вплоть до ощущений. Только получается, что должна не значит обязана. Почему так? А хрен его знает, единственное, что приходит на ум в качестве объяснения, это намеренное урезание подобного. Если его самого в первый раз так накрыло, плюс Балах упомянул, что не мудрено и зависимость словить, то выходит, что тренажёр специально режет это дело. Всё верно. Иначе и нельзя. Ведь курсанты проводят в пузырях большую часть времени. Будь по-другому, и мозги закипят у большинства сразу, а у остальных чуть позже, но всё равно закипят.
От размышлений парня отвлёк шкрябающий звук, всё было уже съедено, а он слепо скрёб вилкой по пустому дну. Опомнившись, он быстро влил в себя сок и поспешил присоединиться к своей команде.
Перед отбоем Илья, как и обещал, рассказал о предложении диспетчера потренироваться вместе с курсантами военной академии. Ребята прониклись и разбрелись по каютам, обдумывая будущие перспективы. Вот таким насыщенным оказался день, когда землянин почувствовал себя пилотом. Прав был Черим Балах. Первый раз запоминается на всю жизнь. Что бы потом ни произошло, как бы жизнь ни сложилась, а ощущения первого полета будут с тобой всегда.
