Как пятое колесо (СИ) - Сысолов Дмитрий

– А еду? — тихо, чуть ли не шёпотом спросила девочка. - Сколько вы за машину еды дадите?

– Еду? — искренне удивился Саня. Вот с едой-то проблем он никогда не знал. Да и как можно голодать летом в деревне, абсолютно не представлял. Да на одной картошке прожить можно! — Надо смотреть, что за машина, — наконец нашёлся разведчик.

– Шрам, — тихим и каким-то странным голосом сказала Гришка, словно у неё в горле какой-то комок застрял и говорить мешал. — Да они голодные все тут!

Саня перевёл слегка недоуменный взгляд со своей подчинённой на детей, наткнулся на их вопрошающие, ждущие ответа глаза и что-то понял. Скинув свой рюкзак с плеча, расстегнул и стал торопливо выкладывать всё, что там было съестного. Благо продукты в поиск брали с запасом. Настоящих сухпайков у них не было, так что собирали сами. Буханка хлеба (ценность невероятная. Хлеб нынче был куда дороже даже мяса! Пышка пекла не больше десятка булок в день. И эта буханка была одна на весь разведвзвод, на всё время задания), две банки тушёнки, две консервы с рыбой, какая-то овощная консерва (то ли горошек, то ли кукуруза), пакетик с гречкой, картошка россыпью (основной продукт так-то в рационе), несколько головок лука, поздние, уже невкусные огурцы, морковка, яблоки и так далее.

Если на картошку и овощи дети и смотрели жадно, но без какого-то особого ажиотажа, то вот консервы, а особенно хлеб (настоящий! Прям как до Беды!) их сразили наповал. Сообразивший наконец Шрам больше не стал дожидаться подсказок от Гришки и тут же стал нарезать хлеб на куски и скармливать голодным детям. Причём он отметил, что девочка свою часть не съела, а спрятала куда-то в карман, явно намереваясь оставить на потом.

– Не надо, — странно сиплым голосом попросил Шрам, заметив это. — Ешьте. Это всё вам будет.

– Надо спрятать, - встрепенулась девочка, — а то Эдик опять всё отберет.

– Да что это за Эдик такой? — спросил Шрам, начиная потихоньку звереть в адрес пока неизвестного, но явно мерзкого персонажа.

– Это парень из Галкино. Большой. После того как Грека пропал, он стал к нам в посёлок приходить. Сначала по пустым домам шарился, но там ничего и нет. Всё давно вынесли. Тогда он к нам пришёл и сказал, что он теперь вместо Греки будет, а мы должны ему за охрану еду давать... За неделю всю картошку выкопал и к себе в Галкино увез. И в огороде тоже. И вообще почти всю еду забрал. У нас, кроме лука и яблок, ничего не осталось уже...

Девочка говорила каким-то потухшим, бесцветным голосом. Но, странное дело, Шрам от её монотонного рассказа всё больше и больше наливался какой-то звериной яростью к этому выродку рода человеческого, фактически обрёкшего этих маленьких детей на долгую и мучительную смерть от голода. Что-то глубинное, подсознательное рвалось наружу. Хотелось убивать. Даже тогда, весной, когда он попал на арену к восточникам, он не испытывал такой ярости, как сейчас. Да лучше бы этот козёл пристрелил бы детей. Так было бы, по крайней мере, честнее. И мучиться меньше. А так...

– И как бы мне с этим Эдиком встретиться? — с трудом протолкнул слова по враз пересохшему горлу Шрам, до боли сжимая ладони на цевье своего ружья.

– А, похоже, сейчас и встретишься, — заметил Сумрак, давно уже перебравшийся внутрь двора, но, по прежнему, наблюдающий за подходами через забор. - Едет кто-то. Один. На велосипеде.

– Это он!!! — трагичным шёпотом заявила изрядно побледневшая старшая девочка, выглянув наружу.

– О, как хорошо-то! — неприятно хищно улыбнулся Шрам, вставая. — На ловца и зверь бежит!

– Прячемся, — негромко скомандовал Саня своим ребятам, и, когда те понятливо кивнув, начали прятаться, обратился к хозяйке. — А ты не бойся. Ничего вам этот Эдик больше не сделает. Мы тут. Рядом. Мы поможем.

Шрам окинул взглядом участок. Рюкзаки ребята подхватили с собой, а вот вытащенное угощение так и осталось лежать на бортике колодца. А и правильно. Приманка лишняя для жадного негодяя.

Разведчики спрятались неплохо. Недаром Шрам с Лешим их натаскивали всё это время. Так что, несмотря на то, что эти его напарники были самыми неопытными во взводе, но этот экзамен они сдали. Гришка просто зашла за угол кирпичного гаража, выходящего воротами на улицу, а Сумрак сместился в противоположную сторону, к дому. Но дом далеко, а Сумрак умудрился спрятаться на практически пустом поле. Картофельная ботва со всего поля была навалена в одну кучу. Не такую уж и большую. Не больше метра в высоту, но парень присев, ловко спрятался за ней. Отлично. Два направления перекрыто. Остается только сама калитка. Ну её Шрам решил взять на себя. Вдоль забора слева от калитки росла разросшаяся вишня. Вот в этот-то кустарник Саня и пролез вдоль забора, стараясь сильно не шуметь. Буквально втянулся туда и замер в ожидании.

Скрипнула калитка. Раздались чьи-то уверенные шаги и наглый противный голос насмешливо протянул, когда Шрам по миллиметру начал обратный путь из кустов к калитке вдоль забора:

– О-о-о! Какое богатство! И это всё мне?

Похоже, заметил продукты у колодца. Идиот! Даже мысли не возникло откуда у нищих детей, которых он изо дня в день грабит, вдруг появилось это «богатство»? Жадность разум застила.

– Нет! — звонким голоском бесстрашно заявил старший из мальчишек, тот самый, что хотел застрелить грабителя из ружья. - Это наше! Мы тебе ничего больше не дадим!

– Что-о-о? — чуть ли не смеясь, протянул налётчик. — Вы тут совсем кукухой съехали? А ну иди сюда, сопля нахальная, я тебе щас...

– Ка-а-кой большой мальчик, — Шрам выбрался-таки из кустов и сейчас стоял как раз за спиной грабителя, отрезая ему путь к калитке, - и не знает, что маленьких обижать нельзя. И девочек — тоже.

Во всей этой фразе не было ни одной буквы Р, но Шрам всё равно умудрился её прорычать. Рык так и рвался наружу, царапая ему горло. Эдика проняло. Перепугано обернувшись он уставился на ствол дробовика в руках Сани, смотрящий ему в живот и изрядно побледнел. Попятился назад, нервно обернувшись через плечо и внезапно замер как парализованный, увидев поднявшегося с автоматом в руках Сумрака. Заметался глазами по сторонам. Тут и Гришку с Кедром, вышедшую из-за гаража заметил. На подонка было противно смотреть. Куда девалась его вальяжность и хамская уверенность в собственной безнаказанности? Глаза вытаращились так, как явно было не предусмотрено природой. Рот раскрылся, а нижняя губа задрожала. Вот-вот расплачется. Слизняк!

«Большому мальчику» было от силы двенадцать лет. Это только для здешних малышей он был большим, а для Шрама (да и для его бойцов тоже) он был щенком. Этот «кадр» даже свою двустволку из-за спины не сдёрнул. Так и стоял, лупая вытаращенными гляделками на подходящих к нему с трёх сторон разведчиков.

Сумрак, подошедший к нему со спины, начал действовать первым. Неуловимым движением он ловко сдёрнул ружье с грабителя, а когда тот дёрнулся-таки за своим стволом, его перехватил Шрам, схватив рукой за куртку на груди и дёрнув в свою сторону.

– Чего молчишь? — Саню буквально трясло от сдерживаемой ярости, и он боялся, что сейчас сорвётся и тогда... Что он сделает с этим ничтожеством?

– Ви кто такие? — позорно тоненьким голосом заверещал Эдик. — Вы Мешка знаете? Это его земля! У него знаете сколько бойцов?

– Неправильный ответ, — Шрам всё-таки сорвался. Этот недоносок ему ещё и угрожать пытается?! Продолжая удерживать его за грудки левой рукой, правой Саня отпустил цевье своего ружья, повисшего на плече, и от души припечатал ему в морду. Со всей, как говорится, пролетарской ненавистью. Мальчишка тут же рухнул на землю, зажимая лицо и свернувшись в каральку. Шрам не удержался и добавил ботинком по рёбрам. Замахнулся ещё разок пнуть его, и не стал. Медленно опустил ногу. На штанах захватчика расплывалось позорное мокрое пятно. Бить его дальше Шрам побрезговал. «Обоссать его, что ли?» — промелькнула мысль, но Саня её отогнал. Убить этого недоноска он был готов. А вот унижать, издеваясь... Не его это. Ничего кроме брезгливости он уже не вызывал.