Отморозок 2 (СИ) - Поповский Андрей Владимирович

Как только я зашел домой, на меня тут же налетела мать, как будто мне одного Васгена не хватило.

— Куда ты опять вляпался, Юра? Я ничего не поняла, кроме того, что Армена вчера ударили ножом, и ты в этом как — то замешан.

— Мам, да все нормально. Это дядя Васген видать, со сна не разобрался, что к чему, и прибежал к нам права качать. Я ему все на улице объяснил, и он уже успокоился. Просто мы с Арменом вчера гуляли и на нас напали хулиганы. Мы с ними подрались, и Армена немного поцарапали ножом. Хулиганы убежали, а я поймал машину и отвез его в больницу. Его там оставили на несколько дней, чтобы заражения крови не было. Скоро уже домой отпустят.

— А почему тогда Васген кричал про какую-то групповую драку с бандитами из Заводского? Почему в милицию хотел идти, на тебя заявлять? — удивленно спросила меня мать — Юра, это же не ты Арменчика порезал?

— Нет, мам, ну как ты могла такое на меня подумать? — возмутился я. — Армен же мой друг. Я наоборот ему помог и отвез в больницу, когда его немного ранили. А насчет каких-то бандитов с Заводского, я и сам не понял. Наверное, малолетний фантазер Ашотик ему что-то наболтал, а он с дуру и поверил.

— Ну, слава богу, — перекрестилась мать, садясь на стул. — Я уж подумала, что это ты Армена порезал. Ужас, что на улицах сейчас творится. Я тебе всегда говорила, чтобы ты не шлялся по улицам до ночи. Вон видишь, вы вчера с Арменом на хулиганов нарвалась, а теперь Армен в больнице. Хорошо хоть не убили. А ведь и ты тоже там был! Чтобы с этого дня, как стемнеет, дома сидел!

Мы таскаем в открытый бортовой ЗИЛок наше имущество из зала в общаге торгового техникума. Кузов машины уже почти заполнен, двадцать больших матов два на метр, груши, макивары, зеркала, куча железа и еще разнообразный спортинвентарь. Все это занимает очень много места, и боюсь, одной ходкой мы все не вывезем. Свои сокровища из тайника я достал днем раньше и спрятал в своей комнате в ящике письменного стола среди разного хлама. Потом нужно будет найти место понадежней, но пока и так сойдет. Тем же вечером я занес отцу Армена упакованную пачку новеньких пятирублевок. Тот взял, пробежался пальцем по банковской упаковке и удивленно хмыкнул.

— Далеко пойдешь, если вовремя не остановят. Насчет зала и Армена ты все понял?

— Да, Васген Арутюнович, все будет так, как мы с вами договорились. — Кивнул я. — Через пару дней мы освободим ваш зал. А с Арменом, вы поговорите сами, я же его не буду пинками от себя отгонять. Мы с ним с детства дружим, и он мне ничего плохого не сделал. Наоборот, стоял, плечом к плечу стоял и не струсил. Хороший у вас сын. Настоящий мужчина.

— Ладно, — подумав, сказал отец Армена. — Я сам с ним поговорю.

Все спортивное оборудование было решено везти на дачу к Ване. У него на участке есть большой и почти пустой сарай, и до момента, пока мы найдем новый зал, все наше имущество полежит там. Водитель закрыл задний борт, и в кузов на маты запрыгнули два Игоря и Сашка Петров. Ваня полез в кабину, чтобы показать дорогу водителю до своей дачи. Я остался в разоренном подвале ждать вторую ходку. Зашел в бойцовский зал и, закинув руки за голову, лег на спину на длинную деревянную скамейку в ожидании возвращения машины с парнями.

— Опаньки! А что это у нас тут за разоренное гнездо? — Тима стоит на входе в бойцовский зал и озадаченно чешет свой затылок. Он же еще ничего не знает про наши злоключения и про потерю зала.

— Ничего хорошего, мой друг, — говорю ему я, не вставая с лавки, — у нас забирают зал. Вот вещи вывозим.

— А что случилось-то?

— Да, не сошлись во мнениях с хозяевами этого помещения.

— Блин, как это не вовремя, — сокрушается Тима. — Нам же надо готовиться к третьему бою. Мне Абрамыч уже шепнул на ушко имя твоего будущего противника.

— Ну и кто на этот раз? — лениво интересуюсь я.

— На этот раз тебе попался хороший борец. Ему двадцать четыре года, вес чуть больше семидесяти, так что, он полегче тебя будет. Прозвище у него Спрут. Если затянет вниз, уже не выберешься, поэтому так и называют. На моей памяти, он паре человек руки ломал. С ударкой у него слабовато, поэтому твоей задачей будет, чтобы он не утянул тебя вниз. Двигайся побольше. Встречай его сериями рук и не пускай на ближнюю дистанцию. На этот раз играть с ним не надо, вали его сразу, как получится. Нам водить публику за нос, смысла уже нет. Заработаем еще раз и завязываем со ставками. Хотя, боюсь, что ставки на победу твоего противника на этот раз не будут такими высокими. Ты все же одержал уже две победы и ни разу не проиграл, а это неплохой результат.

— Будем надеяться, что на моего противника с таким замечательным прозвищем будут ставить все же больше, чем на меня. А на счет самого боя, думаю, я и в борьбе смогу с ним потягаться, — хмыкаю я. — Ребро у меня уже поджило, и за оставшиеся пару недель я смогу подготовиться к борьбе.

— Может и сможешь, но лучше сам туда не лезь, — качает головой Тима. — Где же мы с тобой теперь готовиться будем, раз зала с борцовским ковром у нас уже нет?

— Я в самбистский зал на Динамо похожу все оставшееся время. Там есть очень классные парни, поработаю с ними, — немного подумав, отвечаю я.

— Давай так и сделаем охотно — соглашается Тима — Готовься сам, помни только, что тебе проигрывать нельзя по любому.

— Да, помню, — отзываюсь я, вставая с лавки. — Мне еще ни на одном турнире Абрамыча проигрывать нельзя было.

Этим же вечером я с парнями навестил Армена в больнице. Каким бы меркантильным козлом ни был его папаша, Арменка то в этом не виноват. Он в доску свой, и когда было нужно, он стоял с нами в одном строю рядом и не струсил, не убежал. Наш раненый приятель уже довольно нормально ходил и производил вид почти здорового человека. Мы притащили ему яблок с рынка, трехлитровый баллон густого абрикосового сока, до удобных литровых тетрапаков здесь еще не додумались, и целый пакет разных конфет. После дружеских обнимашек и рассказов о житье бытье в больнице, я отозвал Армена в сторонку и тихонько сказал.

— Твой отец там немного буровит, сказал, чтобы я не подходил к тебе на пушечный выстрел.

— Да это младший братишка все разболтал про драку, — покраснел Армен. — Я с ним, как со своим, поделился, а он, змеёныш маленький, все отцу доложил. Приду домой, уши ему оборву.

— Ладно, оставь это, не трогай его, — я покачал головой, — в следующий раз просто знай, что и кому говорить, а что нет. Про зал уже знаешь?

— Знаю, — уныло кивнул Армен.

— Ты, давай, голову не вешай. Пока тепло, потренируемся у нас на поляне, а к осени найдем новый зал.

— Может, я еще отца уговорю пустить нас обратно?

— Не надо. Сами что-то найдем. Просто не рассказывай больше никому о наших делах.

— Больше не буду, — повесил голову Армен.

— Да не расстраивайся ты так, — хлопнул я его по плечу. — Все, что ни делается, все к лучшему. Ты лучше выздоравливай побыстрее.

Мой более тяжелый противник атакует и делает мне подсечку изнутри на левую ногу, я, уходя от подсечки, иду вперед и прижимаюсь к нему грудью. Тут же взлетаю, попадаясь на подхват, оказывается, подсечка была только обманкой, чтобы заставить меня пойти вперед. Лечу, но успеваю в уже воздухе сделать перескок, и оказываюсь снова на ногах. И теперь я уже атакую сам, делаю зацеп снаружи и мы оба летим на ковер, но в последний момент мой противник перекручивается и оказывается сверху в позиции удержания сбоку. Он сразу пытается сделать мне узел руки, но ему не удается, и теперь уже я отжимаю ему голову двумя руками и пытаюсь закинуть свою левую ногу ему за голову, чтобы сделать треугольник. Мой противник, преодолев сопротивление моих рук, грамотно прижимает голову вниз к моей голове и лишает меня такой возможности. Я бы мог попробовать сделать переворот с моста, но он тяжелее меня и к тому же опытнее. Тогда я, вспомнив одну фишку из прошлой жизни, вместо того, чтобы тщетно переворачивать его через себя, наоборот, сам проворачиваюсь дальше вбок и закидываю левую ногу ему за корпус, проворачиваясь еще сильнее, разрывая его замок и забирая его спину сзади. Теперь уже атакую я, пытаясь сделать удушение из положения сзади за спиной. Противник грамотно защищается, втягивает голову в плечи и закрывает шею руками. Около двух минут мы с ним пыхтим, я пытаюсь его задушить, а он успешно срывает все мои попытки.Наконец, он удачно выскальзывает из моего захвата, а я, обессиленный затяжной силовой борьбой, ухожу в позицию черепаха, чтобы восстановить силы.