Leka-splushka - Фехтовальщица
— Некоторым людям физически необходимо добывать себе счастье. Выгрызать его. Эта община, о которой вы так волновались, разве она достигла бы нынешнего положения, не случись того, что случилось? Ведь я права?
— Правы, — зачарованно отвечала я, контуженная слишком сладким запахом ее духов и обилием розового цвета вокруг, но тут же прибавляла, — но все же я не согласна ни с вашими взглядами на мир, ни с методами.
— А разве вы считаете, что все и во всем должны смотреть на мир одинаково? Во всем и всегда соглашаться?
— Нет.
— Вот и правильно.
— В мире всегда все должно быть разнообразно, вы правы… — но продолжить мне не дали, перебив на вздохе.
— Именно, Гермиона, именно. И люди, люди тоже рождаются, чтобы быть разными.
А за скобками ясно читалось продолжение фразы: «Кто–то рождается повелевать, остальные — подчиняться».
Потом Долорес Амбридж пригласила меня на чай еще и еще раз. Так, что приходя с мистером Малфоем, я уже сомневалась — с кем я? Кто меня пригласил? Кому нужно и интересно мое присутствие?
Эти чаепития приводили меня в замешательство. Я чувствовала подсознательно опасность, но выразить — в чем именно она выражается — не могла.
И происходило что–то, происходило. Я догадывалась, что мистер Малфой, а за ним и мисс Амбридж, нашли возможность как–то использовать мою пресловутую избранность. Но не могла ни на что повлиять. Наставник Бёрк только разводил руками, советовался с коллегами и опять разводил руками. И все шло так, как шло, пока не пришло к финалу. Финалу выборов в Министерство Магии. Заветное кресло с достоинством заняла Долорес Джин Амбридж.
Рональд Уизли устроил по этому поводу форменную истерику с воплями в духе: «Нам всем конец!» и едва ли не беготней по стенам:
— Папа говорит, что она чудовище! Темный маг! Садистка! — вопиял наш однокурсник, будоража общественность.
Ну надо же, и у него тоже «папа говорит». Это первый раз, когда Рон упомянул своего отца. До этого все больше про маму говорил: опасался, стыдился, жаловался на нее.
— Все и впрямь так плохо? — спросила я тем же вечером у Малфоя.
— С чего вдруг? — не понял тот.
— Ну, сегодняшнее выступление Уизли было впечатляющим.
— Пф! Только голосить и может. Не о чем и переживать, не думай даже Уизела слушать. И вообще, у нас удивительно толстокожее чиновничество. Папа говорит, что им ничто не помешает бумажки перекладывать. И при Реддле так же сидели бы. Делали, что приказали. И Ронов отец в том числе, я тебя уверяю. Веришь?
— Кто я такая, чтобы не верить, когда папа говорит?
— Эй!
— Прости. Вырвалось. А аристократам что–то грозит? Вы–то не пострадаете? Ты ведь и вправду говорил когда–то, что Амбридж вполне могла стать Темной Леди.
— Так это па… гм это я про матушку нашей любезной Долорес говорил. Но вообще, у папы с мисс Амбридж нормальные отношения. Что с первой, что со второй. И ты зря думаешь, что в бытность свою помощником министра, Долорес имела меньше власти, чем сейчас. Я бы сказал — больше. Папа го… вот же! Достали вы меня с подколками вашими! А как по–другому сказать, если действительно папа так сказал?
— Да так и говори, пааадумаешь, — я изобразила гримаску, с какой Маугли повторял это смешное словечко за дядькой Рыжим.
— Пааадумаешь, — у Драко тянуть гласные получалось лучше, сказывалась давняя привычка. — В общем, должность эта — исключительно дань честолюбию. Папа сам в министры никогда не баллотировался. И мне в будущем не советует. Проще и надежнее действовать из тени. И пространства для маневра больше.
— Ясно. А чем же ты думаешь заниматься? Я‑то думала, будем за тебя голосовать через шесть лет.
— Мэнор, балы, охота, круизы — дел полно. Пошли к нашим уже. И почему, интересно, через шесть лет? Мы школу заканчиваем через пять с половиной. Это на первой попытке вы бы за меня не голосовали?!
— А ты бы, разве, не взял год на обустройство политического плацдарма? Ну истинный гриффиндорец. С выпускного и сразу в бой!
Глава 38
Я стояла перед зеркалом в трусах и майке и придирчиво рассматривала отражение.
Грация «дикой, но сытой и симпатишной» кошки, упругая попка, шикарная грудь — все это осталось в том прошлом, еще даже до падения. Теперь от былой красоты осталась, пожалуй, лишь попка да горящий праведным гриффиндорско–комсомольским пылом взгляд выискивающей жизненные несправедливости наивной балбески, которая с криками «ура!» кидается на каждое препятствие. Чтобы все и всегда было по–честному. Эх!
А помнишь, Леночка, как кто–то говорил, что от большой груди одни проблемы? Безобразия хулиганить мешает. Атоса с ней не отыграешь, а Миледи скорее ядом, чем клинком действовала. Допросилась? Иди теперь, можешь сшить себе плащ и камзол и изобразить Шарля де Бац[48] с тонкой шеей и цыплячьим гонором.
Эх, Атос…
А сегодня открытие аттракционов.
И Этьен приедет.
Со своей мымрой (я специально уточняла).
А я сопровождаю Долорес. Ну конечно, а кого еще мне можно заполучить в спутники? Барри Райана[49] или вовсе — Гидеона Крумба[50]?
Угу.
Утешает, что при мисс Амбридж будет еще толпа народу — секретари, помощники, мистер Малфой с семейством. Так что фактически мы везде будем с Драко. Настолько везде, что кое–кто, кто не в курсе, может решить, что я с Драконом. А это — «зашибись, как круто» (нахваталась у Гарри сленговых словечек, вот же волк бесцензурный!).
Еще на открытии точно будет профессор Блэк — он же пайщик. С крестником, поскольку Гарри новые аттракционы ужасно интересуют. Он и так слишком много веселья пропустил. И, если вспомнить, что Поттер — человечек простой, открытый и очень эмоциональный, те самые, которые не в курсе, сочтут меня за воплощение Морганы. Напридумывают всяких глупостей о нас троих. Девица в свите министра магии, рядом с которой неотступно вьются МКВ и наследник Малфой.
Хи–хи–хи.
Жалко, что Этьен как раз тот, кто в курсе, что мы с мальчишками просто друзья.
Еще и папочка, наверняка, рассказывает про меня что–то такое… неромантическое. Они с Этьеном так и общаются с лета.
А вот я давно домой не писала.
Смешной повод — мой птиц сел на яйца.
Давно своего Бубу не видела. И тут мне Малфой сообщает «новость». Сперва я ему по шее дала за неуместные шутки. И до сих пор хожу перед ним по струнке и извиняюсь через слово. Оказывается, у магических птиц именно самец высиживает потомство, пока мамаша добывает еду. А потом, оказывается, они еще и воспитывать свой выводок какое–то время будут. В общем, мы двое без почты, Малфой строит обиженного, чтобы получить максимальную прибыль (папина гордость, тоже мне), друзья ржут, а Поттер, сквозь смех, грозит подать на алименты за то, что у Хедвиг и Бубы случилась их великая любовь с последствиями. Будто это я виновата! Дракону пусть предъявляет — это он птичку выбирал!
Друзья заикнулись, что на Рождество скинутся и мне нового питомца подарят. Я чуть в бассейне не утонула! Не хватало еще!
Подарят магическую жабу, чего доброго, и буду я Тревору, в смысле, Невиллу, алименты выплачивать. А кто за действия кота с претензией придет — даже и подумать страшно!
Ладно, пора собираться.
Ваты, что ли, в лифчик напихать?
***Министерские тетки способны обзанудить любое мероприятие. Даже если это зажигательнейшее открытие парка аттракционов, срежиссированное и выверенное поминутно неимоверным сочетанием вкусов, дичайшим дуэтом «Люциус Малфой — Сириус Блэк III».
По счастью, все приветственные речи когда–то кончаются. Долорес и Гарри Поттер с двух сторон щелкнули золотыми ножничками, вырезая из ленточки памятный кусок, и шоу началось.
«Тиры и батутик», — я говорила? Как бы не так!
Полеты на облаках, охота на иллюзии, ужин в хрустальном замке или завтрак на огромном подсолнухе, море соревновательных аттракционов, типа кто быстрее — ты на метле или твой противник на ковре–самолете, кто выше залезет, кто дальше плюнет (местный колорит), кто ярче зажжет — всего не перечесть. У магов и вообще очень много заклинаний, предназначенных для анимации и развлечений, для шоу. А сейчас это еще подсвечивалось фейерверками, озвучивалось зазывалами, освещалось вспышками колдографов.
Использовали и мои идеи. К примеру, моментальное колдофото с яркими животными типа пеплозмеев, пегасов, фестралов (на фото костлявые коняшки проявлялись даже для тех, кто их не видит — удивительное, должно быть, ощущение) и даже можно было сфотографироваться со спящим щенком цербера по кличке Пушок, который спал под звуки арфы (Гарри рискнул, мы с Драко — нет, ну его).
Бегали загримированные аниматоры на ходулях, пели на эстраде приглашенные артисты, среди которых — сюрприз, мисс Грейнджер! — был и Крумб. Ну ни за что бы не сказала, что этому могучему бородатому парню меньше двадцати! Он Хагриду не сын, нет? Симпатичный. Я подмигнула Гидеону из–за плеча Долорес, замешкалась дожидаясь — вдруг ответит? Свита министра ушла без меня. И тут…
