Кирилл Клеванский - Чужое сердце
Адъютант съежился, как если бы без плаща попал под ливень, но собрался с духом и продолжил:
– Не ранее чем полчаса назад обозники обнаружили пропажу бочонка лингорского, доставленного гильдией Вестников специально по вашему заказу. В партии было пять таких. Как только Вестники передали груз обозникам, была выставлена охрана, семь легионеров, но все они сейчас отлеживаются у лекарей. Каждый описывает происшедшее по-своему, но одно сходство есть – неизвестные налетчики точно знали, где располагается груз, и являлись умелыми воинами. Они за считаные мгновения вырубили легионеров, замели следы и скрылись в неизвестном направлении. Также была обнаружена записка, прибитая к повозке.
– Текст?!
– Ваше сиятельство, послание сильно испачкано грязью и восстановлению не подлежит. Удалось разобрать всего два слова «Нимия» и «крысы».
– Сукины дети! – прорычал Часит и стукнул кулаком по столу так, что у того ножки затрещали.
«Обставили, подонки, – думал маршал. – Это могли быть только Тени, только они. А заказали нимийцы, сделали подлый укол, показывая, что плевать хотели на имперцев, взявших в осаду город. Ну ничего, мы еще посмотрим, мы еще увидим, кто посмеется последним и кто заплачет, когда Часит эл Рисут будет самолично отрезать ему яйца!»
– Лэр Гордокус! – обратился аристократ к генералу. – Так что там с вашей «вилкой»?
Все это время Старший пытался не показывать вида и вообще сохранять спокойствие, но это ему удавалось с трудом, ведь он точно знал, кто спер бочонок…
Удивительны пути судьбы – если бы не любовь маршала к хорошему алкоголю, в лагере никогда бы не появились эти злосчастные бочки. Если бы у одного эльфа не оказался знакомый среди Вестников, никогда бы наемники не прознали о грузе. Если бы не… Да еще много таких «если бы», но жизнь идет своим чередом, а тысячи случайностей, неувязок и казусов порождают будущее.
Об этом не думал Старший, планировавший, как сначала выпьет с друзьями, а потом срежет с них по десять золотых. Об этом не думали Пило и компания, только-только откупорившие бочонок. Не думал и Принц, недавно проснувшийся и теперь мучившийся кошмарным сушняком. Да и последний из неугомонной пятерки вообще ни о чем не думал, он самозабвенно храпел в своей палатке. И лишь один человек, вернее, разумный, смутно догадывался о хитросплетениях старушки-судьбы, но продолжал улыбаться и подставлять кружку под черпак.
Тим
Поутру я встал посвежевший и отдохнувший. Это неудивительно – четырнадцатичасовой сон я мог себе позволить, только будучи студентом. Эх, были же деньки-денечки: в понедельник – вечеринка, во вторник – экзамен, а в среду ты доступен только для подушки и одеяла. Не то что сейчас – побудка, клинки в зубы, солнце еще еле красит небо, а ты уже машешь сталью в воздухе. Хотя, надо признать, я уже привык и прошлый образ жизни кажется мне слегка тусклым, как будто ненастоящим, неживым.
Засунув в зубы палочку, заменявшую зубную щетку, и вытянув колбочку с белым порошком, я выбрался наружу. Если верить солнцу, а не верить ему у меня нет причин, то сейчас что-то около одиннадцати часов. М-да… прямо-таки царский сон. На поляне уже вовсю… А чем это они занимались?
– А чем это вы занимаетесь? – недоуменно поинтересовался я у своих друзей, которые безвольными кулями лежали в упоре лежа.
– Отбывают наказание, – ответил Старший, ковыряя кинжалом в зубах.
– За что?
– Государственная тайна, но могу рассказать тебе, чего не было. Вчера никто не ползал в тыл, не тырил бочки, и вчера совершенно случайно никто не придвинул начало штурма.
– О как! – выдал я.
Откуда-то с земли раздался стон, полный боли и призыва. Как ни странно, это был Пило, самый стойкий из нас, но и его то ли сломил зеленый змий, то ли доконали истязания брата, от которого тоже неслабо несло перегаром.
– С-сп-паси-и-и-и, – с придыхание прошептал товарищ.
Я только брезгливо сморщился. Сами виноваты. Для начала в том, что в очередной раз попались. Учил я их учил, а толку чуть, не оправдывают ожиданий. И я их действительно учил, преподавал основы «скрыта» и теорию проникновения во вражеский лагерь. Так, ничего конкретного, но это повышало наши шансы на выживание, все же нас зачастую использовали как диверсантов, а не как разведчиков.
Я уже было собрался проигнорировать мольбу Младшего и отправиться к бочке с водой, как наткнулся на полный надежды взгляд Руста. Эх, да кто я такой, чтобы судить их! Сколько раз меня Добряк чуть ли не за руку ловил.
– А когда на приступ пойдем? – как бы невзначай спросил я у командующего.
– Этой ночью.
Признаюсь, не ожидал такого, и поэтому испытал двойственные эмоции – страх и предвкушение. Все, крыша поехала окончательно, записывайте меня в адреналиновые маньяки, я теперь их крови. Конечно, меня радует перспектива награбить и свалить, но, опять же, я еще ни разу не участвовал в осаде и почувствовал себя желторотым духом, у которого руки дрожат перед первым боем. А был я им не так уж давно, чуть меньше года назад, под Борсом.
– Так если ночью пойдем, чего ты ребят мордуешь? Или сегодня без нас справятся?
– Куда там без нас, – отмахнулся Старший и задвинул кинжал за голенище. – Нас же в первую волну и поставят. Будем южную стену брать. А эти… Да демоны с ними, думал жалованье порезать, но тут така-а-ая наглость. Ладно, топайте себе. И чтобы до срока я про вас вообще не вспоминал!
Старший встал и, закинув руки за голову, потопал куда-то по своим делам. Пило и компания тоже попытались встать, но, окончательно уверившись в бесплодности подобных попыток, поползли к палаткам. Хмыкнув и посочувствовав Самберу (ему досталось больше всех: сперва веселая травка, потом попойка, а под конец гнев Старшего – такому ассорти точно не позавидуешь), я зашагал к местному умывальнику.
Без понятия, кто придумал подобную систему, но он был просто гением. Ведь раньше как было: если хочешь сполоснуться, чапай себе до ближайшего водоема. А теперь технологии продвинулись вперед и в лагерях стоят бочки с водой и хитрым артефактом, который охлаждает и очищает жидкость. Артефакт стоил слишком дорого, чтобы использовать его в промышленных масштабах, но для таких вот нужд – спокойно. Так что умыться можно было в любой момент.
Побрившись (да-да, теперь и у Ройса растет щетина) и почистив зубы, я закинул на плечо полотенце (обычную, но чистую тряпку) и вернулся на стоянку. На мгновение мне показалось, что к нам заехала столичная опера, но нет, это друзья устроили концерт по заявкам, и их стоны можно было даже на тональности разложить. Закинув мыльные принадлежности в палатку и одевшись, я прогулялся до обозников, чтобы выторговать у них щит. Выложил семь серебрушек за доску, обитую железом, – воровство, что тут еще можно сказать, но выбирать не приходится. В лагере я с полчаса потренировался, повспоминал тактику сражения, когда в твоей руке короткий клинок и хреновый щит. Вроде все просто: прикрылся, ударил, толкнул, прикрылся, ударил – и так пока не победишь или пока не убьют. Удостоверившись в том, что сумею выдержать хотя бы первые полчаса рубки, я положил свое оружие около палатки и лег на траву. Сегодня глотать релаксант не имеет смысла, а то буду смертельно медлителен во время осады. Пришлось бороться с нервами другим способом – нырком в подсознание, где, кроме энергоканалов и источника, ничего не было. Вот так, предаваясь медитациям, я дождался громкого «гу-у-у-ум». Это зазвучали трубы, знаменуя своим звуком начало штурма.
Вопреки ожиданиям – никакой скрытности. Да и какая может быть скрытность, когда с треском, под лошадиное ржание и брань магов везут требушеты и башни. Единственный плюс ночного покрова – это сбитый прицел у защитников, если так можно выражаться в реалиях Ангадора.
Резко вскочив на ноги, я стал лихорадочно собираться. То же самое делали и остальные. Мы как один затягивали ремешки на поножах, поправляли кольчуги под латами и затягивали ремешки на наручах. Помня науку, я заранее взял длинный лоскут ткани и с помощью левой руки и зубов привязал клинок к руке. Теперь не выскользнет. Многие обходились плотными шнурками, но я по указке Пило, а ему в таких вопросах я доверял как себе, использовал только ткань. Последним штрихом стали шлем с решетчатым забралом и щит, давящим грузом легший на левую руку.
– Оттов? – донеслось от соседа.
– Забрало подними.
Принц дугой щита приподнял «воротник» и облегченно вздохнул:
– Так лучше.
Я только хмыкнул, а сзади кто-то засмеялся. Нетрудно догадаться – это подоспели остальные.
– Эх, совсем пропал наш Зануда, – трагично произнес эльф. – Где тот птенчик, представший перед нами на неровной дороге? Еще год назад у него коленки дрожали при виде кухонного ножа, а сейчас смотрите – по бабам бегает, пьет что твой гном, Пило под орех разделывает, а теперь еще и новобранцев поучает. Что же будет дальше?
