Подмастерье палача (СИ) - Тюрин Виктор Иванович

— Нет, Клод, в этом деле я тебе не помощник. С мошенниками и разбойниками никаких дел не веду. У меня солидное заведение, где часто останавливаются важные гости и богатые купцы, а по вечерам приходят послушать музыку и выпить уважаемые горожане. Зачем мне порочащие меня слухи? Вот если тебе наемники нужны, то тут мог бы кое-что посоветовать, — увидев мой заинтересованный взгляд, продолжил. — Остановились у меня четверо шотландцев. Говорят, что дворяне. Судя по их ухваткам и оружию, могу предположить, что они неплохие бойцы, но при этом считают каждую монету. Думаю, при найме цену заламывать не будут.

"Интересно конечно, только толку для меня никакого. К тому же дворяне, а значит, с гонором".

— Зачем они приехали?

— Как и все. Предложить свои мечи нашему королю. У него, если знаешь, вся гвардия состоит сплошь из шотландцев. Видно, у этих парней, там кто-то из родственников есть, потому что просто так туда не попадешь.

"Точно. Если так, то они, действительно, дворяне. Нет, мне нужен жулик и вор, который среди местных уголовников свой. Ведь его не просто надо найти, но и посадить на такой крючок…".

— Ну что, Клод? — перебил мои мысли хозяин заведения. — Дать тебе знать, когда шотландцы появятся?

— Не надо. Дело у меня, спорить не буду, хлопотное, но воевать пока ни с кем не собираюсь.

— Тебе виднее. Ты же не прямо сейчас уезжаешь?

— Нет.

— Есть будешь?

— А что есть?

— Свинина тушеная, бараний бок с чесночной подливой….

— Давай свинину.

Я сел за стол, а когда принесли, стал есть и думать о полученном задании, которое было сродни работе детектива или частного сыщика, к тому же отлично знающего город и его жителей. За месяц, что я прожил в Туре, у меня появилось, в лучшем случае, полтора десятка знакомых людей. Из них можно выделить только Пьера Монтре, который, более или менее, подходил на роль хорошего приятеля. И это все.

"Ходить по тавернам и спрашивать про шайку. Идиотская идея. Хотя, что он мне другое может предложить? Положение у мужика, скажем так, паршивое. Похоже, все его информаторы, не желая сдохнуть в сточной канаве, попрятались по щелям, бросив своего хозяина. Только что я могу здесь сделать? Иди туда, не зная куда, найди то… Хотя… о "Красных плащах" должен знать Пьер. Дело широко известное, может чего и вспомнит. Еще можно с Амелией поговорить… Она любит слухи всякие собирать. Может, что интересное слышала".

Встал, расплатился, затем попрощался с Жераром и пошел к выходу. Идя к Монтре, думал о том, как правильно наладить с ним разговор, так как тот довольно щепетильно относиться к своей профессии, к тому же живет по своим понятиям. Колокола к вечерне только что отзвонили. Несмотря на то, что было еще светло, народу на улицах стало заметно меньше, рынки, торговые дома, где вершились крупные сделки, лавки ювелиров, золотых и серебряных дел мастеров, продавцов тканей закрывались в первую очередь. Исчезли с улиц мелкие разносчики товара и зазывалы, чьи крики немало меня раздражали. Я уже хорошо изучил городской "распорядок дня", поэтому знал, что последними закрываются пекарни и мясные лавки, после чего, через пару часов, сменится стража и тогда городские улицы окончательно опустеют, за исключением запоздавших прохожих, пьяных гуляк и шлюх.

"Интересно, есть кто у Пьера или один сидит? — подумал я, подойдя к двери.

— Кто там? — раздался из-за двери настороженный голос палача.

— Я, Пьер. Только я.

Впустив меня, он закрыл за мной дверь на засов. Пройдя в комнату, я увидел открытую на столе толстую книгу, а рядом подсвечник с тремя горящими свечами.

— Садись, мой друг.

— Что читаешь?

— Про пчел. Меня давно интересуют лечебные свойства меда. Вот мне мой хороший знакомый, профессор университета, дал почитать эту книгу. Ты знаешь, очень интересно.

Пчелы меня не интересовали, но разговор надо продолжать, так как от его хорошего отношения будет зависеть, как сложится наш дальнейший разговор.

— Тут есть описания лекарств?

— Нет. В книге "Всеобщее благо о пчелах" доминиканец Фома из Кантимпре описывает жизнь пчелиных государств.

— О, как! — не удержавшись, воскликнул я. — Я тебя правильно понял: речь идет о пчелиных государствах?

— Именно так. Каждый улей являет собой идеальное общество тружеников, послушных своему государю. Они преисполнены всяческих добродетелей и никогда не воюют. Пчелы любят друг друга, ходят друг к другу в гости. У них есть царь, который заботится о своих подопечных. Когда приходит время царь оставляет трон и передает свою должность более молодому, но достаточно зрелому представителю, способному следить за царством. Известный богослов, ученик Альберта Великого, Фома рисует пчелиное царство, как образ идеального государства.

Мне уже приходилось сталкиваться с разными нелепыми суждениями средневековых ученых, поэтому я не удивился очередной нелепости. Мы еще немного поговорили на эту тему, после чего хозяин дома поинтересовался: — Ты зачастил ко мне, Клод. Неужели не с кем больше поговорить? Друзей новых себе так и не завел?

— Ты знаешь, Пьер, не завел. А где толстый свин?

— Где ему еще быть! Как и положено свинье, валяется в луже распутства и мерзости!

— Бог с ним. Ты лучше скажи, что тебе известно о "Красных плащах"?

— Вот оно что. Хм. Только причем здесь ты? Или тебе поручили это дело, потому что ты нашел убийцу-слугу дьявола?

— Думаю, что так.

— Ты необычный человек, Клод. Подмечаешь то, чего не видят другие и смотришь как-то на все по-особому. Не знаю, кем ты был раньше, но, похоже, свой хлеб не зря ел на королевской службе. Только вот что я тебе скажу: если есть возможность, не лезь в это дело. Это шайка головорезов, которые не боятся ни бога, ни черта, ни виселицы. Так пусть ими занимается городская стража.

"А ты не прост, товарищ. И ведь молчал все это время насчет меня".

— Да не собираюсь я их ловить, Пьер. Мне просто поручили узнать о них все, что можно.

— Клод, ты меня знаешь: я стараюсь не вникать в то, что не касается моей работы, так что ничем не помогу. Правда, припоминаю, что тогда Амелия сильно заинтересовалась этим делом. Приходила, расспрашивала об этих разбойниках, а получив такой же ответ, обиделась. Что тут скажешь, Клод, эти женщины временами состоят из одного любопытства и нетерпения. И ведь никакого отказа не хотят принимать.

"Странно. С чего бы это Амелии палача расспрашивать об этом деле? Мне уже интересно".

— Может тогда Амелия больше знает об этом деле? — при этом я сделал лицо попроще. — Женщины они такие, любят собирать разные слухи.

Городской палач внимательно на меня посмотрел, видно не сильно поверив моим словам, но потом сказал: — Может и знает. Могу поговорить с ней, если хочешь.

— Скажи, Пьер, ты ей ничего такого обо мне не говорил?

— Сказал, что ты слуга одного важного господина, который послал тебя с поручением, но на тебя напали разбойники и чуть не убили. Ты долго не мог вспомнить, кто ты, а когда увидел тебя на эшафоте, приехал и забрал с собой.

— Спасибо тебе, Пьер.

— Жду тебя завтра, мой друг.

ГЛАВА 11

Утром я проснулся не от боя колоколов, к которым успел привыкнуть, а от громких криков какого-то ретивого зазывалы. Слов разобрать не смог, так как крики доносились с соседней улицы.

"Заспался я что-то сегодня".

Встал, привел себя в порядок. Открыл дверь и сразу наткнулся на хозяйку.

— Вы сегодня поздно встали, сударь.

— Много дел, мадам Бове. Устал, вот и решил выспаться.

— Вы слышали о…

— Извините, мадам Бове, я спешу, — перебил я сплетницу, не желая слушать очередной набор слухов.

Не успел выйти на улицу, как меня прямо окутало облако запаха свежего хлеба и понял, что зверски хочу есть, поэтому, недолго думая, сразу направился к Жерару. Улицы были уже полны народу, а сам город наполнился скрипом тележных колес, цокотом копыт и человеческими голосами.