Иннокентий 2 (СИ) - Коруд Ал

И не сказать чтобы Васечкин об этом не догадывался. Но что ему еще оставалось делать? Или взбить лапками сливки и выбраться из этого дерьма, или утонуть, потянув за собой ничего не подозревающую молодую жены. Да и Вероника отнюдь не была дурочкой и отлично представляла, чем он на самом деле занимается. Их же этому учили. И часть её отчетов уходили «кому следует».

Таковы были правила игры!

Но больше Иннокентия расстраивал тот факт, что он еще не нащупал ту ниточку, что поможет ему убраться отсюда куда подальше. И не был уверен, что Вероника последует за ним. За эти месяцы он с удивлением осознал, что та безмерно дорога ему. Вот так вот, жил себе не тужил и в итоге вляпался. Проклятое колесо Сансары! Вот и думай, в какую сторону идти дальше. В СССР его возможно ждет яркая карьера. После удачной и необычайно важной командировки Иннокентий сможет попасть в пул тех журналистов, кто не вылезает из зарубежных командировок. Да и в Москве ему место найдется. Он внезапно открыл в себе способность ярко выражаться. И если сами тексты с точки зрения литературности ему помогала вычесывать Вероника, то заголовки и подписи к снимкам откровенно восхищали коллег по цеху.

Да и работоспособность нового фотокора произвела на руководство впечатления. Он послал в Москву десятки пленок, в том числе и слайдовых, отсняв самые интересные объекты столицы Каталонии и окрестности. Это не считая тех кадров, что он оставил для себя. В архиве ТАСС его снимки пригодятся. Хотя бы фоном для новостных программ ЦТ. Да и ведущие газеты Союза частенько используют эти снимки для иллюстрации новостей.

Так что в этом направлении все выглядело более-менее радужно. Карьера, семья, детки. После ряда удачных зарубежных командировок Вероника наверняка получит неплохую должность в Москве, они смогут завести детей, стареть вместе и ждать развала страны. Он, конечно же, подсуетится, подготовится. Но все это время придется сидеть на пороховой бочке ожидаемых событий, находится в советских экономических реалиях, где дефицит будет только нарастать. И главное — оставаться игрушкой в руках могущественной конторы. Это довольно сильно напрягало. Иннокентий не питал иллюзий по поводу изменения будущего Союза. Насмотрелся на советские реалии, эту страну было ужасно сложно переделать.

А пока для ухода в сторону сделано крайне мало. Разве что намечены пути через Канары или Касабланку. Да заведены знакомства в бассейне Карибского моря. Островов там много, а также представителей власти, что за мзду малую смогут помочь с документами и гражданством. Жаль, что самому туда не смотаться и не провентилировать насущный вопрос. Разве что выбить командировку на Канарские острова. Мекку будущего туризма.

И еще пора найти дополнительный источник дохода. Черная касса пока лишь покрывает текущие расходы. Живет же Иннокентий на широкую ногу. Даже Вероника, приложившись к бутылке в честь интернационального женского дня, начала задавать ему неприятные вопросы. Она то отлично видит, что они тратят больше валюты, чем зарабатывают. Дядя Толя догадывается, но в его внутреннюю кухню не лезет. Ему нужные люди в посольстве все объяснили. Да и опыт не пропьешь. Разве что посоветовал на глазах нашей диаспоры не сорить деньгами. Слухи разные пойдут, потом анонимки жди.

И вот вместо помощи доблестная разведка ПГУ приносит очередные неприятности.

Глава 32

Шпионские страсти

В Торгпредстве расслабленного к вечеру Иннокентия встретили очередные неожиданности. Пока еще непонятно какого рода — приятные или наоборот. Во дворе ТАССовца приветствовал Слава, знакомый ему крепыш из охраны посольства. Тот частенько выполнял щекотливые поручения от лиц, причастных к разведке. Владислав крепко пожал руку:

— Как настроение, боец?

— Могло быть лучше.

— Отойдем?

Они прошли по двору, и Владислав показал на блестящую канареечной расцветки машину. Чем-то она ему напомнила приснопамятную «зубило» восьмерку. Васечкин застыл в восхищении:

— Опа! Откуда дровишки?

— Махнули не глядя! Тут один взаимозачет нарисовался. Так что прошу любить и жаловать — SEAT 1200 спорт. Тебе же нужна машинка для разъездов?

— Как бы да, — Кеша кивнул в сторону чуда испанского автопрома шестидесятых, ютящегося в углу. — Каждый раз не напросишься.

— Тогда принимай аппарат! Пойдем с документами поработаем.

Во взгляде приехавшего из столицы Испании товарища читалось больше.

— Слежку наших с тебя сняли. Договорились.

— Да ладно?

— Понимаю тебя, парни те упертые. Но сами запалились.

— Неприятности?

— Гости заморские на след упали. Вот те и нервничают. Ты у них, видать, в какой-то разработке. Но больше не знаю.

— Вот даже как! Ну, спасибо, ну, обрадовали!

Владислав налил Сангрии со льдом. Глянул на недовольное лицо Кеши и выдохнул:

— А что поделать? Потому тебе авто в усиление и прислали. На нем уйдешь от кого угодно.

— Ясно.

— Завтра с утра приходи, обкатаем ласточку. Вечером получишь ЦУ от майора.

— Договорились.

Утро было солнечным, настроение отличным, хотелось выжать из автомобиля все, что в него было заложено. Владислав, видимо, был к такой экспрессии не готов. И если поначалу пытался слабо возражать, то потом просто вцепился в ручку двери и благоразумно помалкивал, бросая на Кешу странные взгляды. А тот плавал, вернее, мчался в привычной ему стихии. Что ему улицы Барселоны после будущей Москвы двадцатых, забитой транспортом под завязку.

Юркая малолитражка лихо обгоняла поюзанное ретро, коим были полны дороги не самой богатой страны Европы. Дешевые Сеаты, Фиаты, пикапы неизвестных марок, все они оставались позади. Вот Иннокентий нагло подрезали похожий на Лендровер внедорожник «Сантану», а здесь обошел понтового «Мерседеса». А вот и аристократический Hispano-Suize нехотя уступил дорогу лихому наезднику.

На улицах столицы Каталонии правила дорожного движения соблюдались постольку, поскольку это не мешало автомобилистам. Поэтому Кеша то и дело сам пользовался клаксоном, игнорировал гудки остальных, время от времени от избытка эмоций постукивал по крыше своего седана. Что ему испанские водители после движения по Махачкале двадцатых. Как-то занесли его нелегкая и в те диковатые места и это был полный треш с квестом в придачу.

— Красотка! — выкрикнул он, в очередной раз сыграв «в шахматы». — Слава, как там хвост?

— Давно испарился. Поначалу пыжились, но ты их сделал. Не подскажешь, где ты так классно научился ездить? Явно не в Москве. Я почти полгода привыкал к испанской манере вождения. И то время от времени попадаю впросак.

— Да ничего сложного, Слава. Делай, как все и ничего более. Ты, наверное, все пытаешься действовать по правилам. Так уж они вбиты в подкорку.

Представитель советской агентуры задумался и хмыкнул:

— Наверное, ты прав. Опачки, вот и приехали! Стопе, адиос.

Дородный инспектор выскочил из-за угла перекрестка и смотрел в сторону Кеши не с тем выражением лица, которое обещает свежие булочки на завтрак.

В дальнейшем необычайно экспрессивном диалоге, что проходил на улице, Владислав то и дело вычленял из скороговорки инспектора и Васечкина. — Ихо де ла чингада, Ходэте! Хамон! Мальпаридо. То есть полный набор не всегда понятных в Мадриде идиом. Наконец, мелькнули слова Ррусо, Моску, амиго. Наконец, препирательства окончились, и Кеша уселся за руль, вытирая вспотевший затылок.

— И что это было? Я думал, тебя сейчас заберут в участок.

— Еще чего! Просто этому хамону стало интересно, почему мы не пропустили автомобиль одного важного начальника. Им аж по рации о нас сообщили.

— И?

— Да какое ему собачье дело! Эстар ходидо! Пришлось объяснить, что я решил покатать по самому красивому городу Испании своего друга из Москвы.