Св Са - Выродок из рода Ривас
В те часы, когда Даниэль не рыскал по комнатам в поисках того, что плохо лежит, он наводил порядок в вещах Терезы и вообще оказался ужасно милым и добродушным созданием. Лично я всего один раз видел его разъяренным: Тереза решила немного полениться и не пойти на наши занятия.
Воспоминание
— Александра, где Тереза?
— Она просила передать, что плохо себя чувствует и не сможет сегодня полноценно заниматься.
— Странно, но ладно, выясним потом. Сейчас…
В этот момент все услыхали приближающийся шум. Вскоре все смогли разобрать в этом шуме отдельные элементы: «Ой! Не надо! Даниэль! Больно! Плохой! Ой! Пожалуйста!» Двери класса распахнулись и внутрь влетела, иначе и не скажешь, Тереза. Держась обеими руками за пятую точку, она мгновенно переместилась за спину ко мне и зачастила:
— Ну вот видишь, я уже здесь. Не надо больше, я всё-всё поняла!
Только проследив за её взглядом, я увидел, с кем она разговаривала. Это был Даниэль. Но в каком виде! Шерсть стоит дыбом, по ней пробегают электрические разряды, глаза горят. Он взлетел в воздух, оказавшись на уровне глаз Терезы, погрозил ей кулаком, фыркнул и вылетел за дверь. Все присутствующие были в шоке. Взгляды скрестились на Терезе:
— Ну что?! Ну, решила немного отдохнуть. А то всё занятия и занятия. А этот… этот Цербер как набросился!
Хохот прекратился далеко не сразу. Да, и за всё это занятие, Тереза ни разу не присела.
Конец воспоминания.
Из данного происшествия я сделал вывод, что детям нужна передышка и несколько снизил интенсивность занятий.
Глава 22
Празднование дня рождения Терезы перенесли на субботу, двадцать второе апреля. Гостей было значительно меньше, чем на обручении или даже на свадьбе, практически «узкий семейный круг» — члены семьи и представители родов и семей союзников.
Поскольку я уже вручил свой подарок имениннице заранее я подошёл поздравить её ещё до официального вручения подарков. Вместо того, чтобы дать себя поцеловать, как обычно, в щёчку, она протянула мне руку для поцелуя. Улыбнувшись про себя (малышка хочет казаться взрослой) я склонился к её руке.
В этот момент Даниэль выскочил и под платья Терезы и бросился мне в ноги. Не удержавшись, я бухнулся на колени.
В первый момент я даже не осознал, что произошло. И только по наступившей в зале тишине понял — что-то не так. И тут меня пронзила мысль: Я! Встал! Перед человеком намного ниже меня по положению! На колени! Да и ещё по её прихоти!! Во время поцелуя её руки!!!
Конечно же, из-за малого возраста, как моего, так и её, никакой катастрофы не произошло. Несколько успокоившись от этой мысли, я встал и отвернулся от Терезы. У меня появилась шальная идея, как обыграть данную ситуацию, превратив её из очень неприятной в глупую детскую шутку. Теперь всё зависело от того, поймёт ли меня Грета и захочет ли поддержать. Я крикнул:
— Грета! Не хочешь поприветствовать королеву сегодняшнего вечера!
К моему глубочайшему облегчению, Грета всё поняла правильно. Она подошла к Терезе и бухнувшись перед ней на колени, схватила её руку для поцелуя. Единственное, что она себе позволила, это сжать руку именинницы так, что та вскрикнула.
Вслед за Гретой, уже по собственной инициативе, подобный ритуал сотворила и Александра, кинув на меня взгляд: оценил ли я по достоинству её жертву? Потом подтянулись Франц, Кристина и Ричард.
На лице Терезы во время этого представления поочерёдно сменяли друг друга непонимание, страх, обида, паника.
Праздник, естественно, был испорчен. Сразу после окончания нашего представления, я ушёл. Следом за мной ушли не только все члены моей команды, но и Франк.
Сержусь ли я на Терезу? Да, причём не за то, что она сделала, а за то, что вообще посчитала себя вправе шутить надо мной.
* * *Георг пришёл на следующий день. Зайдя в мой кабинет, он встал на колени:
— Первородный, прошу наказать меня как главу семьи, нанесшей Вам умышленное оскорбление.
— Перестань, Георг. Тереза просто опять не подумала о последствиях своих поступков.
— Я говорю не о Терезе.
— Так. Во-первых, ты немедленно встаёшь с колен. Во-вторых, объясняешь мне, в чём дело. В-третьих, или пусть это будет во-первых, я не переношу обиду, нанесённую одним из членов твоей семьи на всю семью и на тебя, как её главу.
— Благодарю, первородный. — Георг встал и начал рассказ.
Одна «выжившая из ума старая дева» (характеристика не моя), очень обиделась на Марию за то, что та перехватила Георга у наследницы рода Шульц — как раз про неё говорила Мария в больнице. Объектом своей мести старушка выбрала меня, а инструментом — Терезу. Именно она подговорила Терезу настолько зло «подшутить» надо мной с призраком. Впрочем, я подозревал, что и к неприязни Дуйсбурга ко мне эта дама приложила свою руку. По крайней мере, заткнула рот Дуйсбургу во время фехтовального поединка именно она.
Конечно же, ситуация для меня была неприятна, хотя такое дружное заступничество детей смогло смягчить эффект, однако, по словам Георга, который счёл нужным меня проинформировать, по соседям уже идёт нехороший слушок о моём «недостойном поведении для наследника столь высокого рода». Будь я не первородным, а хотя бы высокородным — посудачили бы и забыли, а вот в моём случае это может всплыть и через года. Терпимо, но неприятно.
Для Терезы же наступили «чёрные дни». Как её наказали Георг (как глава семьи) и Анжела — я не интересовался. А вот дети, все, без исключения, не сговариваясь объявили ей бойкот. Мало того, этот бойкот был поддержан и Даниэлем. Конечно же, фамильяр не мог противиться прямому приказу хозяйки, но вот высказать ей после всё, что он думает по данному поводу, Даниэлю ничто не мешало.
Где-то через неделю я понял, что если я не протяну Терезе руку примирения, её попросту затравят, поскольку для неё игнорирование было, пожалуй, самым худшим вариантом поведения окружающих. Так что я задавил обиду и сразу после гимнастики подошёл к ней:
— Сегодня после занятий тренировка, не забудь.
Она подняла на меня глаза. Я улыбнулся ей и поправил выбившийся из причёски локон. Тереза сначала закивала, потом тут же замотала головой и разрыдалась. Она прижалась ко мне, стала повторять, что она больше никогда, ни за что. Я отстранил её и держа за плечи строго произнёс:
— Та ситуация закончена. И больше я на эту тему говорить не хочу. — После чего развернулся и ушёл переодеваться. Краем глаза я успел заметить, как Тереза пошла по направлению к Грете, и усмехнулся про себя.
Следующим утром я уехал на очередную «сессию».
* * *Доехал я в этот раз без малейших приключений. Если в первую поездку я занимался в тишине и покое, то в эту, из-за приближающейся сессии (она проходит два раза в год: перед летними каникулами и перед окончанием учебного года), мне часто приходилось «делить» профессоров со студентами, сдающими свои «хвосты». Один раз профессор де-Бейкелар даже поручил мне принять у группы отстающих студентов знание кровеостанавливающих природных ингредиентов.
В другой же раз мастер-ремесленник Браувер использовал меня в качестве «учебного пособия».
Воспоминание:
Я скромно стоял в углу аудитории, одетый в плащ, спиной к учащимся, а мастер Браувер с важным видом расхаживал перед группой из двенадцати одарённых. К слову сказать, только у одного из них резерв превышал пятьдесят единиц, что, после изучения брошюрки мастера, меня не удивляло. Мастер Браувер меж тем говорил:
— Итак, уважаемые дамы и господа, сейчас я проверю качество исполнения вами очков Брейна.
Тут следует немного пояснить. Хотя магического зрения у жителей Земли нет, с помощью очков Брейна они могут видеть, так сказать, цвет магии одарённого. Градация следующая:
У первородных — яркое, чистое сияние.
У высокородных — чистый ровный белый свет.
У родовитых — магия различных цветов, считается, что чем ближе к синему участку спектра, тем больше потенциал развития мага.
У благородных — блеклые, но чистые цвета, зависимость между цветом и потенциалом сохраняется.
У полукровок — смешение цветов, в большей или меньшей степени «загрязнённое» коричневым. К полукровкам относятся потомки от связи одарённого и неодарённого, а также потомки связей с «сокрытыми» отцами.
У потомков неодарённых — грязно-бурый.
Сам артефакт не имеет большого практического значения и используется, в основном, для обучения артефакторов.
По команде мастера все студенты надели очки и посмотрели на меня. На это им было предоставлении пятнадцать секунд. После этого каждый написал на листке бумаги, к какой категории, по их мнению, я отношусь. Посмотрев листочки, мастер Браувер произнёс:
— Плохо, дамы и господа, очень плохо. Только Отто Рад правильно указал, кто перед вами. Позвольте представить — первородный Серж Ривас, маркиз Ипрский.
![Екатерина Русак - Забытая Атлантида[дилогия ; СИ]](/uploads/posts/books/262837/262837.jpg)
