Гай Орловский - Небоскребы магов
Я взбежал по ступенькам на палубную надстройку, сюда волны не достигают, но все равно мокро, поскользнулся и чуть не вылетел за борт, но успел ухватиться за натянутые канаты, удерживающие на распорке мачту.
Снизу кто-то прокричал отчаянно:
— Море только что было спокойным!
Я крикнул в ответ:
— Не совсем, надо уметь видеть признаки надвигающейся бури.
— Какие, глерд?
— Не знаю, — ответил я сердито. — Слышал, они есть. Ну там ласточки над водой низко, муравьи подгибают брюшко… В общем, не мое это дело знать такие мелочи, а извозчики на что?… Шевелитесь, а то все утонем!.. Понсоменер, беги к Джонадеру, помоги ему держать руль!.. И подтяни линь!.. Только не спрашивай, что это такое, просто найди и подтяни, что бы это ни было…
Джонадеру помогают удерживать рулевое весло Фицрой и Ваддингтон, получается плохо, Фицрой вскрикнул:
— Небо… Там…
Следом за ним еще двое матросов закричали в ужасе и начали тыкать трясущимися пальцами в черное грозное небо с мятущимися тучами, уверяя всех, что там огромные гневные лица морских божеств.
Я заорал:
— Эй там, вороны внизу!.. Немедленно привяжитесь к мачте!.. Да не все, идиоты… Джонадер, привяжись, ты у руля, ты нужен, а глерд Фицрой может и не привязываться, его не жалко…
Тут же волны с такой силой прокатились через палубу, смывая все на пути, что если бы те не привязали себя канатами, смыло бы всех за борт.
Я отыскал взглядом Фицроя и Ваддинттона, помогающих Джонадеру держать весло, крикнул изо всех сил:
— Разверните мордой к волне!
Понсоменер, блеклый настолько, что почти невидимка, тут же в одиночку налег на руль, а Джонадер крикнул:
— Командир, это самоубийство!.. Надо уплывать…
— Выполнять! — рявкнул я. — От шторма не убежать!.. И ни в коем случае не дать волнам развернуть корабль боком!.. Ни к ветру, ни к волнам!.. Быстрее, все быстрее!..
Волны становились все громаднее, но когда Фицрой громко охнул и указал трясущимся пальцем вперед, даже у меня похолодело внутри. Волна не волна, а настоящая водяная гора катит к нам мощно и неотвратимо.
Я крикнул бодро:
— Девятый вал!.. Это нормально, чего вы все?… Вот девятый из девятых — это да, это будет волна…
Корабль начало поднимать все выше и выше. Со всех сторон крики ужаса стали громче, спереди водяная пропасть, такая же сзади, а наш корабль на гребне, что только издали двигается медленно, а так несет нас, и как хорошо, что в открытом море, а то на берег бы выбросило, разбив о рифы… Правда, там есть шанс выплыть…
Замерев надолго на гребне, корабль наклонился и, как с ледяной горки, понеся вниз в далекую страшную бездну.
Но крутой спуск становился все более пологим, корабль на большой скорости влетел в долину между двумя водяными горами и, кто бы подумал, начал, как мелкий жучок, мужественно карабкаться наверх, подгоняемый свирепым ветром, что ухитряется и в корму дуть с такой мощью, словно у нас развернут парус да еще штук пять дополнительных.
Фицрой, жестом послав на свое место двух гвардейцев, вбежал наверх ко мне, но с размаха впечатался мордой в бухту промокших канатов, завопил:
— Да что же это за…
Я поморщился.
— Ты чего орешь?
Он застыл с распахнутым ртом, только сейчас ощутил, что кричит, хотя везде блаженная тишина, если не считать привычных ласковых шлепков волн о деревянные борта.
Я заулыбался, глядя на его растерянное лицо. Шторм утих так же легко, как и появился. Вернее, он не утих, а унесся дальше, но для нас это уже неважно.
— Как же это, — проговорил он с трудом, — я чуть не сдох… Это длилось сутки? Или двое? Небо было черным…
Он ощупывал пальцами обеих ладоней лицо, морщился, кривился. Я смотрел с сочувствием, пара заметных кровоподтеков появятся, но, конечно, Фицрой будет рассказывать, как дрался и голыми руками прибил дракона.
— Минут десять, — сказал я, — дада, минут десять, а это даже долго. Фицрой, вот теперь ты настоящий морской волк, даже морской лев!.. Может быть, даже дюгонь… Нет, морской лев звучит лучше… Эй вы все, морды!.. Поздравляю с боевой победой!.. Вы с честью выдержали первый шторм, а это значит — море вас признало своими и приняло. Поздравляю. Ура!
На меня таращили глаза, только гвардейцы дружно крикнули «Ура!.. Ура!.. Ура!», а Ваддингтон, с трудом отклеившись от мачты, проговорил со вздохом:
— Я думал, из меня душа выскочит… Но вообще, если подумать, то не так уж и страшно. Это же не каждый день?
— Нет, конечно, — сказал я успокаивающе. — Даже ветерок бывает не всегда, а уж бури вообще редкость… Но от них есть польза. Если бы не они, сколько бы здесь всяких дураков плавало?… И трусов?… А глерды — тьфу!., толстых баб катали бы на лодках…
Фицрой крикнул бодро:
— Море — для героев!.. Командир, Гарн, я думаю, уже близко! Мне кажется, буря нас несла в нужную сторону.
— От бури только польза, — сказал я бодро. — Говорил же великий мудрец, что штиль хуже самой страшной бури… Проверить, ничего ли не повредилось, проверить веревки, подтянуть узлы, потому что…
Перекрывая мой командный голос, Понсоменер завизжал с верхушки мачты, когда он только там и оказался:
— Земля!.. Берег!.. Вижу берег!
Я поднес к глазу трубку оптического прицела. Оранжевое солнце разлито поверх моря, то и дело стреляет шаловливо зайчиками с волн прямо в глаза, потому не сразу отделил от него другой блеск, солидный, неподвижный, так победно горит золотой песок на пляже.
— Осторожно к берегу, — велел я. — Идти так, чтобы видеть отчетливо, но не слишком близко.
— Пока не увидим, — добавил Фицрой, — из-за чего приближаться стоит!
— Именно, — согласился я. — Деревушки рыбацкие пропускаем, нужен большой город. Чем больше, тем лучше.
Фицрой в сильнейшем возбуждении потер ладони с таким скрипом, словно размалывает крупнозернистый песок.
— Впервые, — признался он, — приближаюсь к чему-то вот так… ну, не сам, а когда меня несет… В этих плаваниях по морям Что-то есть. Стою и двигаюсь… здорово. Непривычно.
— Но опасно, — заметил Ваддингтон ровным голосом. — Потому нужно быть начеку. И чтоб меч под рукой.
Корабль изменил курс, продолжая ход в том же направлении, но и постепенно приближаясь к берегу.
Я рассмотрел не только песок, но и роскошные деревья по ту сторону пляжа, который пока что никто не считает пляжем, а назови его так, любой удивится, берег можно использовать вот так — не для чего, а просто так вот.
— Выравнивай, — велел я. — Ближе не стоит.
Все жадно всматривались в берег, хотя тот абсолютно такой же, как и в Дронтарии, но всегда от чужой страны ожидаешь чего-то особенного. Дважды видели проходящие совсем близко у берега кораблики, которые теперь не только у меня не поворачивается язык называть кораблями, а так, суденышки.
— Телеги, — пробормотал Джонадер пренебрежительно.
— Представляю, — сказал Ваддингтон с гордостью в лице и голосе, — что они говорят о нас!.. Для них мы просто гиганты, сошедшие с небес!
Грегор долго всматривался в берег, сказал ревниво:
— А корабликов немало. Вон те совсем уж телеги…
На берегу то и дело проплывают мелкие города и села, расстояния между ними не больше двухтрех миль, а это почти вплотную, я всматривался с тревогой, Гарн населен плотно, хотя, конечно, это лишь прибрежная зона, здесь три четверти населения королевства, если не больше, так что не показатель, но резкий контраст с пустынным берегом Дронтарии…
Понсоменер прокричал с мачты:
— Город!.. Большой город!
Я торопливо приложил к глазу трубку прицела. Далекий пляжный берег переходит в зеленый роскошный оазис, а дальше высятся белоснежные здания, дворцы, башни…
Сперва мы всматривались просто в туманный берег, потом начали проступать из марева вертикальные полоски, и лишь когда внизу наметилось нагромождение зданий, я понял, что это высокие башни, настоящие небоскребы, на которые даже не знаю, кто и поднимается, если учесть, что лифтов не существует…
Берег приближается неспешно и торжественно, я не отходил от борта, всматриваясь в исполинский город, что раскинулся вдоль берега на полмили, но и в глубину наверняка не меньше, можно догадаться по уходящим в глубину башням.
Фицрой время от времени выдергивал у меня трубку и жадно рассматривал медленно плывущий к нам город.
— Гарн… а он хорош.
— Даже слишком, — пробормотал я.
Фицрой указал на растущий в пропорциях роскошный дворец на холме.
— Там на башне флаг с королевским гербом. Похоже, это все-таки столица. Их знаменитый Карбер.
Глава 7
Подошел Ваддингтон, всмотрелся, он выглядит взволнованнее, чем любой на корабле, что и понятно, он представляет армию Дронтарии, когда-то потерпевшую ряд унизительных поражений.
