Александр Авраменко - Волк. Окончательное решение
…Огонь туннельщиков, выбивших два из пяти «подавителей», его рота смогла задавить, но когда из космоса по позициям бригады ударили турболазеры и плазменные пушки, стало тяжко. Их штатным оружием не возьмешь, и ничего не оставалось, как дать команду пилотам покинуть машины. Терять подчиненных ротный не собирался. С воем и ревом перед его позициями врезался в землю пылающий искристым пламенем обшивки изуродованный до неузнаваемости аэрокосмический истребитель, расшвыривая во все стороны искры напалма из неизрасходованных контейнеров. Наш? Их? Без разницы. Пилота в кабине он не смог разглядеть. Задрал на мгновение голову, пытаясь что-то рассмотреть в покрытом толстым слоем черного жирного дыма небе. Бесполезно. Он точно знает, что там, в космосе сейчас идет свалка. Настоящая бойня. Потому что открылись сотни воронок гиперпереходов, и оттуда один за одним начали вываливаться туши линкоров, дредноутов, штурмносцев и прочей гадости Альянса. Аари-Смерть подняла навстречу всех своих птенцов, вылетев и сама. Но в следующий миг и на поверхности планеты началась атака на десантников. Причем невероятной силы и мощи, с использованием новейших видов оружия, иногда даже и незнакомого десантникам, но от этого не ставшем слабее. Наоборот, эти новики оказались ужасающе эффективны против техники и людей. Но… Десант держался. Неся потери. Теряя людей. Технику. Выигрывая время. Потому что глушилки, наконец, нашли, и усиленные отряды выдвинулись на их уничтожение. Так что теперь требовалось лишь продержаться и удержать плацдарм до того момента, пока не включатся планетарные ворота Союза…
…От надвигающихся стеной вражеских киберов темнело в глазах. Шам шевельнулся, устраиваясь поудобней в ложементе управления и прикрыл глаза, входя в слияние со своими «подчиненными». Привычные уколы системы обеспечения заставили вздрогнуть. Сколько уже лет он воюет, а так и не привык. Миг, темнота перед глазами плавно рассеялась. Вперед! И из контейнеров хлынула его армия. Шевеля ступоходами, перешагивая через препятствия, его киберы бросились в контратаку. Сейчас он был способен практически на все, ощущая себя Богом Войны. Такова побочная проблема боевых коктейлей, помогающая достичь полного слияния с боевыми механизмами. Волна боли прокатилась по телу — это первые машины встретились друг с другом и началась резня. Вгрызаясь друг в друга пилами, пробивая корпуса выстрелами протонометров и бластеров, выжигая внутренности и интеллектронику импульсами разрядников киберы с невиданным ожесточением уничтожали друг друга. Отлетали в стороны конечности, рассыпались искры, когда вращающиеся пилы вскрывали корпуса, в эти мгновения оператор сам себе казался машиной. Он ощущал мгновения боли, когда его подчиненные теряли манипуляторы, воздействие лазерных лучей воспринималось как ожоги своего собственного тела. Конечно, это всего лишь фантомные боли — цена за слияние, позволяющее ему действовать киберами так, словно это его собственное тело, но все-равно, иногда восприятие становилось таким глубоким, что после сражения приходилось ложиться в регенерационную капсулу, чтобы убрать неведомыми путями появившиеся на коже шрамы и язвы…
…Ротный выпустил остатки заряда батареи лучемета и торопливо отщелкнул израсходованную емкость, меняя ее автоматическим движением. Индикатор вспыхнул зеленым, тоненько свистнул накопитель, выходя в рабочий режим, и он снова нажал на курок. От ребристого ствола, через который непрерывно прокачивался охладитель, исходили струи раскаленного воздуха. Еще никогда он не сталкивался с подобным ожесточением! Волна за волной людские толпы плохо вооруженных, зачастую не имеющих никакой защиты врагов с перекошенными в диком вопле ртами накатывались на позиции его роты, чтобы остаться на нейтральной поле в виде разорванных и хорошо пропеченных кусков мяса. Пару раз доходило до рукопашной. Совершенно безнадежной для халифатцев. Голые руки, ножи и древние, примитивные кинетические автоматы и винтовки против мощных индивидуальных боевых скафандров-костюмов союзных войск. Ударом усиленной экзомышцами руки дробились черепа, ломались кости. Движением перчатки мышцы мясо превращалось в алую кашицу, вырывались конечности, отрывались головы. После очередной отбитой атаки темные щитки лат становились багрово-черными от крови, а под ступнями хрустели тела и хлюпала вражеская кровь. Особой опасности не было, но… Горели нервы, разум просто не выдерживал подобной нагрузки, и аптечки исправно впрыскивали лекарства, приводя людей, саури и аури в чувство, не давая разумным переступить за грань… И, самое страшное, что несмотря на подавляющее технологическое превосходство союзных войск, они, тем не менее, несли потери. По одному, по два разумных, но несли. Офицер потерял всех «подавителей» вместе с операторами, троих «погонщиков», не сумевших выйти из слияния. Или не захотевших. Взвод тяжелого оружия выбили подчистую. Фактически от роты остался лишь он, старшина, да еще шестеро бойцов, засевших в его командном бункере, но, тем не менее, удерживающих свой участок от прорыва врага уже третьи сутки. Под непрерывным обстрелом орудий и ракет, выжигая волны киберов и людей, уничтожая мины и попытки противника пробраться к ним под землей при помощи проходческих комплексов. Благо, хватало боеприпасов и оружия. И практически все трое суток он не спал, держась на стимуляторах и собственной силе воли. Спасало то, что в небе было чисто. Он не знал, что творилось в космосе, потому что связь была фактически уничтожена, задавлена системами глушения. Но поскольку при очередной атаке начиналась заполошная стрельба, и на поле вырастали фонтаны взрывов, бригада держалась, выполняя приказ. Истекая кровью, из последних сил, но держалась…
— Тридцать секунд!
— Фиксирую повышение энергии в реакторах вражеских кораблей!
Перебил доклад артиллериста старший разведчик.
Не раздумывая ни секунды, командующий флотом Говоров скомандовал:
— Стоп машины! Реверс! Разворот «все вдруг»!
— Выпустить все штурмовики, сориентировать их по вектору сорок шесть-пятьдесят четыре-ноль два. Перебросить команды с эсминцев «Разящий» и «Стремительный»! На базовые корабли немедленно. Перед эвакуацией перевести управление эсминцами на автоматику и замкнуть на меня! Десанту — одеть снаряжение для боя в космосе! Всем кораблям — сомкнуть строй, организовать построение «Клин»!
…«Клин?» Старший офицер удивился — этот строй не использовался уже лет сто. Он напоминал чем-то построение псов-рыцарей Американской Демократии во время великого сражения при скоплении Ладога. Когда русские корабли под командованием полного адмирала Александра Невского вдребезги уничтожили значительно превосходящие их по численности эскадры противника, заманив их к туманности Альпака, где расположили засадный полк из тяжелых монитаторов… Но удивляться не было времени — теперь и он видел на голосфере выползающие из-за естественного спутника планеты Халиф-аль Зухрейн тяжелые носители. Десять. Одиннадцать… Пятнадцать… А корабли все появлялись, появлялись, выбрасывая с палуб стаи вертких машин, сверкающих в лучах звезды. На их фоне небольшое, по сравнению с противником, количество штурмовиков Флота выглядело бледно. Говоров неожиданно успокоился — что же, как говорится, рано или поздно, но такое случается.
— Перестроение завершено. Флот сгруппирован, штурмовики выпущены.
— Оттянуть пилотов внутрь строя.
Что? Она же только что давал совершенно противоположную команду! Но раз так…
— Начать движение к планете!
…Да что они творят то?! Или от страха мозги переклинило? Не похоже… Но операторы уже дублировали его команды подчиненным, и повинуясь на первый взгляд нелепому приказу, Флот начал оттягиваться к планете.
— Начать зарядку накопителей! Всем орудиям — приготовить бризантные боеприпасы! Штурмовикам — по команде выбивать двигатели носителей, заклепывать ворота и подъемники!
Вражеские истребители уже сформировали свой привычный строй в виде пчелиных сот, растянувшись по всему видимому сектору, а его корабли, напротив, сбились в кучу, образовав гигантское веретено, внутрь которого загнали все корабли обеспечения, а прикрывали их тяжелые линейные суда. Мошками вились штурмовики, но бой у поверхности планеты сковывает маневр! Это же прописная истина! Зато артиллеристы врага не смогут свести огонь по ним, боясь попасть в планету. Уж слишком ценна она для Альянса. В то время как корабли флота смогут это делать… Да, маневр будет затруднен, но, он, командующий, рассчитывает на своих бойцов, на пилотов, на всех, кто сейчас находится на боевых постах и кабинах штурмовиков и истребителей…
— Залп по носителям!
Линкор тряхнуло. Артиллеристы сработали автоматически, едва услышали команду в своих виртуальных шлемах. В башнях главного калибра коротко прошипели накатники, возвращая решетчатые стволы в исходное положение, фильтры с воем разорвали воздух на атомы, отсеивая гарь и вонь, приводя атмосферу в привычно-стандартное стерильное состояние. Провернулись элеваторы, подавая вновь многотонные заряды и снаряды в стволы. Сыто чавкнули затворы, запирая будущую смерть. Новый залп! Тем временем, выпущенные во время первого залпа боеприпасы миновали сетку истребителей противника и врезались в борта носителей врага… Вспышки разрывов, разлетающиеся обломки, клубы атмосферы, вырывающиеся из пробоин вместе с языками пламени… Зрелище завораживало своей жуткой красотой, если не знать, что там, вдали, огненные языки пламени прокатываются по коридорам и колодцам, энерговодов. Осколки рвут в клочья переборки, крошат тончайшую аппаратуру, режут на куски хрупкие человеческие тела… И в ответ — ни единого выстрела. Потому что позади — планета Халифата, входящего в Объединенное Человечество. Конечно, рано или поздно нервы избиваемой эскадры не выдержат, и рано или поздно кто-нибудь ударит в ответ… Но тогда об этом узнают в мирах муслимов, и коалиция обречена на развал. Горячие жители Халифата вспыхивают мгновенно, и успокоить их практически невозможно. А учитывая возможности пропаганды Трех Народов… Злая усмешка заиграла на губах Говорова — вы просчитались, сволочи!..
