Мария Сакрытина - Там тебя никто не ждёт (СИ)
Красочно представляя, как бушевал Эдвард, когда узнал, что меня похитили, я нашла среди толпы Аглаю, помахала ей. Клушка, запричитав, бросилась ко мне, явно забыв про вставших оцеплением Проклятых. Я махнула, чтобы её пропустили и сама скатилась с седла - Эдвард почему-то замешкался, обычно же он спешивался первый.
Никогда не думала, что так обрадуюсь этому месту. Гомонящему двору, взволнованно кудахчущей Аглае, церковному колоколу. Пробившаяся через оцепление клушка бросилась ко мне, торопливо накинула какой-то плащ на мою грязную, рваную сорочку. Я быстро объявила, что сейчас не до этого, пусть лучше отведёт меня на кухню - есть жутко хочется. Обернулась...
Выпустив поводья, Эд безвольно завалился набок... и рухнул на землю. Точнее на меня, а мы вместе - уже на землю.
- Эдвард, - непонимающе шепнула я, садясь и тряся его за плечо. - Эдвард, что с тобой?
Юноша не отвечал. Его глаза были закрыты, щёки лихорадочно алели, по лбу стекали капельки пота.
Нет. Неправда. Нет!
***
От местной медицины хотелось повеситься. Неудивительно, что они тут повально мрут во время чумы. Странно, что их простуда не сваливает. Если не лечиться и уповать на милость бога, "ибо все мы в руке Его", то можно радостно отправиться в Царство Его, посверкивая нимбом и наигрывая на арфе. Серьёзно, все тут думают: раз помер, значит, так и надо. Раз заболел, значит, почти наверняка грешил, и это кара Господня. О том, что все мы грешны, но одни почему-то здоровы, местные "философы" забывают.
Врачи - десять стариков - собрали вокруг Эда консилиум, посовещались и... Натурально, решили, что "всё в руках Его". А королю один шепнул по секрету, что вообще-то, выражаясь языком современным, вероятность летального исхода почти сто процентов. Придя к этому светлому выводу, господа-эскулапы спокойненько разошлись. Один, правда, предложил вскрыть нарывы, но на него зашикали. Ну да, ну да - всё ж от Господа зависит. Молитесь, молитесь больше, чтобы Его Высочество в рай попал. А мы его радостно туда и проводим...
В спальню к Эду пропустили сиделку, нас, нервно ждущих снаружи, окурили какой-то мерзко пахнущей гадостью, облили уксусом и запретили даже приближаться к больному. А чтобы ни у кого соблазна не возникло (вообще-то желающих и так не было), у комнаты поставили стражу, жутко воняющую уксусом.
Поглядев на всё, я сначала решила, что это шутка такая. Ну, или ритуал. А может, у меня культурный шок и я чего не понимаю? Но, когда Аглая, шепча мне на ухо утешения, подтолкнула к двери, стало ясно: нет, не шутка. Вот тут я и правда испугалась. Они что, так и оставят Эда... умирать? Как тех людей на улицах этого... как его... Заглеса? Ну да, примочки какие-то приложили... но и всё?!
В комнате - гостиной? - уже почти никого не осталось, только стража, да кто-то из врачей, когда я качественно и со смаком устроила форменную истерику. Сначала под лозунгом "Да сделайте же вы что-нибудь!", потом - "Как вы смеете меня к нему не пускать?!". Кто-то из врачей - дедок с длиннющей седой бородой, сильно смахивающий на Леонардо да Винчи на автопортрете - раздражённо сообщил: чудо, что я сама не заразилась и "молись, девица, больше". Я истерила дальше и неизвестно, чем бы это кончилось (хотя почему неизвестно? Стражу позвали - меня в охапку и заперли бы в спальне), но кому-то пришла в голову светлая мысль, что раз не заразилась, значит, пусть сидит у постели больного, если так хочет. Я хотела и немедленно предложением воспользовалась. Кажется, все вздохнули с облегчением.
Через полчаса я выгнала сиделку - благообразную старушку-божий одуванчик. Она молилась, и это жутко действовало на нервы.
Эд был не то без сознания, не то спал - но очень крепко, раз даже мои вопли его не разбудили. Так что я побесилась ещё себе тихонечно, а потом устроилась рядом с Эдом на кровати, держа его за руку. И как-то незаметно заснула.
***
Ещё не рассвело, когда Эдвард меня разбудил. Сам при этом явно не проснулся - глаза были закрыты, точнее, крепко зажмурены, лицо горело, пот тёк ручьём. Думаю, температура у него зашкаливала. А ещё он метался и бредил. Сильно метался - меня сначала сбросил с кровати (а она вообще-то огромная), а потом и сам, не просыпаясь, попытался встать. А, когда я его уложила и хорошенько укрыла, вдруг стал стонать, напомнив крики, которые я слышала из домов в том ужасном городе.
Надо ли говорить, что я до смерти испугалась? Хуже: я понятия не имела, что делать и отдала бы всё, появись сейчас в комнате врач. Но, как меня не хотели пускать в спальню Эдварда, так теперь не желали выпускать - а стучала и звала я очень громко.
Спустя где-то час я в полной апатии сидела рядом с Эдом, держа его за руки и постоянно укрывая. И лила слёзы - очень полезное занятие. Эдвард в бреду вырывался, хватаясь за грудь - думаю, его очень сильно беспокоили вздувшиеся болячки, образовавшиеся в районе ключиц и подмышками (теперь ясно, почему он сам осматривал меня именно там). Врачи, если мне память не изменяет, называли их бубонами, и мазали какой-то дрянью. Не то дрянь, не то сами болячки причиняли жуткую боль, потому что когда я их случайно коснулась, укрывая Эда, он не то что застонал - закричал от боли.
Так страшно мне не было, даже когда отец Эдварда кинул факел в дрова на помосте и те занялись красивым огоньком. Тогда я просто потеряла сознание - и, слава богу, довольно быстро. Сейчас же я ничего не могла сделать, а мой друг, мой принц, мой Эдвард умирал. Мучился и умирал у меня на глазах, а я была совершенно, абсолютно бессильна. Я отдала бы что угодно хоть за малюсенькуюю возможность его спасти, но её не было...
- Отчего же, - раздался знакомый насмешливый голос рядом. - Есть. И даже не малюсенькая. Отдай мне свою душу, Катя, и он выживет. Я обещаю.
***
Я резко обернулась. Демон сидел в кресле и улыбался. Тёмные глаза алчно блестели, да и весь вид, несмотря на человеческое обличье, был какой-то... звериный. Точно вчерашний мастифф, почуявший оленя.
- Душу, - пробормотала я, во все глаза смотря на Чёрного. - Душу?
Он кивнул, и то ли намеренно, то ли нет, облизнулся.
Эдвард снова застонал и вывел меня из ступора. Душу, значит? Да нафига она мне? Я вообще атеистка! Я в неё не верю!
- Да подави.., - начала было я и осеклась. В глазах демона сверкнул алый огонёк - наверняка отблеск свечи, но он заставил вспомнить... многое. Ад, например. Ну как он ещё хуже, чем это замшелое Средневековье - или бред, или параллельный мир? А ну как... - Постой-ка,- севшим голосом начала я, с силой сжав руки Эдварда. - Ты мне за душу небо в алмазах обещал, помнишь?
Демон быстро кивнул и подался вперёд.
- Вот и огласи-ка расценки! - объявила я как можно суровее. - Если небо в алмазах - одна душа, то здоровье человека - половина? Четвертинка? Место в Чистилище? А?
Зря Чёрный выбрал человеческий облик. Точно зря. Потому что вид у него сделался обалделый настолько, что я даже рассмеялась - истерически.
- Катя, - надо же, у него лёгкий акцент прорезался. Странный какой-то, - ты не понимаешь? Он сейчас умрёт, - объявил демон, и я судорожно выдохнула. - Чудо вроде возвращения из мёртвых совершенно точно стоит души.
- Так ещё ж не умер, - нервно хмыкнула я. - Значит, и стоит дешевле. Давай, демон, колись. И кончай меня разводить, я всё поняла.
Чёрный моргнул пару раз и выругался - по-русски, грязно помянув капитализм и оборзевшую молодёжь, у которой ничего святого нет.
Я прикусила губу от нетерпения.
- Эту проблему очень легко решить, - заявил опомнившийся демон. - Я зайду сюда через какое-то время, и ты сама прекрасно на всё согласишься... котёнок.
- Не смей меня так называть! - зашипела я. - И чтоб ты знал: тогда я в состоянии аффекта сброшусь с крыши. Потому что не верю ни тебе, ни клирикам - никому. А если Эдвард умрёт, меня здесь ничего хорошего не ждёт. И вообще, давно пора попробовать самоубиться - может, домой вернусь.
Глаза Чёрного округлились.
- Ты.., - начал он и замер, явно поняв, что я не лгу.
Ещё минут пять - драгоценных пять минут жизни Эдварда - мы с демоном пялились друг на друга. Потом Чёрный, не сводя с меня глаз, выдохнул:
- В таком случае... желание.
- Какое? - вскинула бровь я.
- А вот это, милая Катя, уже на моё усмотрение, - отчеканил демон.
- Хорошо... Но которое я в силах выполнить! - быстро поправилась я.
Демон скорчил забавную рожицу и протянул мне какой-то пергамент.
Я непонимающе его осмотрела и протянула обратно.
- Так, давай на русском. Я эти закорючки не понимаю. Ты бы ещё японскими иероглифами зашифровал, умник, - а у самой руки трясутся, пергамент пляшет...
Демон снова выругался, махнул рукой и пергамент быстренько "перевёлся". Блин, мне бы на уроках так!
