Превосходство Пробужденного. Том 3 (СИ) - Ра Дмитрий

Как он это делает, не убиваясь о стволы сосен и елей, для Ли остается загадкой.

Но рано или поздно это закончится. Выходец спалил уже половину леса вокруг. Парень не может передвигаться в огне. А ножи не могут пробить ауру.

Ли грустно усмехается. Вот ведь не свезло…

Трясущейся рукой, он достает еще одно зелье. Пурпуровое и последнее в его жизни. Выпивает залпом, закрывает глаза, прислушиваясь к ощущениям…

Содрогается, его рвет кровью. Последним усилием заставляет себя подняться на ноги, достает из ножен такой же клинок, какие отдал парню.

Вдыхает глубокой грудью, мысленно произносит название особого приема Джунсиначи. Ведь оно такое красивое…

«Поступь седьмая. Резонирующий взмах бабочки»

Взмах!

Клинок, который Ли заряжал каждый день устремляется во Фрагоровца и рассыпается в воздухе. Материя не выдерживает остаточной суммы, выплескиваемой наружу. По принципу действия умение похоже на выстрел из огнестрела с заряженной пулей. Только тут используется метательное оружие.

Фрагоровец пошатывается. Зеленая аура моргает один раз, второй, на третий из леса вылетают сразу два ножа со скоростью, лишь слегка уступающей пуле.

Идеальный выбор времени. Парню достаточно было лишь два раза увидеть, как аура бликует, чтобы попасть на третий раз. Ли правильно оценил его возможности…

Семнадцатый фрагоровец падает на колени. Его капюшон спадает. На изуродованном шрамами и струпьями лице ужас и неверие в происходящее. Он падает на живот, булькает, затихает…

Тишина. Только запах дыма, крови и стрекочущий хруст горящего леса.

Ли падает на спину, не в силах больше пошевелиться. Его легкие наполняются кровью из лопнувших сосудов. Он косит глаза вбок, туда, где еще остались тени.

Константин Киба выходит не спеша. Сначала показываются его ноги, потом торс. Лицо еще в тени, и Ли не видит, на что смотрит парень.

Что видят его глаза?..

Спустя секунды парень выходит из тени. Вся его одежда рваная. Тело избито — в синяках и ссадинах. Лицо измазано в крови. Его боевые маневры недешево обошлись его организму. А скоро еще и откат от «Синхрониума» начнется.

Парень даже не глядит на трупы, подходит к Ли, смотрит на него сверху вниз.

— Не… непло… хо… парень… — выдавливает Ли.

Существо, зовущее себя Константином Кибой, не отвечает. Его лицо каменное, непроницаемое и…

Ли улыбается. Он знает такие лица. О да, он знает, какое желание скрывается за таким выражением лица.

Свист!!!

В руку существу влетает нож. Он смотрит в глаза Ли. Глазами… убийцы.

Ладно…

Наверное, теперь уже можно закрыть глаза.

Что Ли и делает.

Глава 3. Сумма внешних факторов

Тело раскалывается, саднит от острых веток, жжется от ожогов. Разум в эйфории боя, но под строгим контролем рассудка.

«Убить всех» — таков приказ госпожи.

Ли тяжело дышит. Уши слышат, как его сердце выбивает ритм, качая кровь по разорванным жилам и наполняя ею лёгкие и внутреннюю полость тела. Через пять-десять минут он умрет от внутреннего кровоизлияния. Какое бы зелье он не выпил в последний момент — это его добило. И это не излечить даже «Ласточкой». Артерии сами не соединятся, их нужно зашивать медициной этого мира под названием «Хирургия».

Сжимаю нож. Он умрет. И я ускорю это. Избавлю его от страданий.

Ли улыбается, закрывает глаза. Коротко киваю, выказывая свое уважение. Он не боится смерти и задорого отдал ее. Если бы он не ослабил выходцев, то вряд ли я смог бы справиться с ними. Особенно с семнадцатым. Жуткая сила. Взмахом руки выжечь пол-леса. А если такое умение использовать в помещении?

Ладно, это сейчас неважно.

Нагибаюсь, подвожу нож к горлу Ли. Быстрая смерть. Почти мгновенная. Вжимаю лезвие и…

… замираю на месте.

«У…бить… в… сех» — вспоминаю шёпот в голове.

Морщусь, сжимаю рукоять до белизны костяшек. Ну же, Первый Хранитель, ты давно пережил все эти сентиментальные превозмогания. Делай, что должен!

Цыкаю. Провожу лезвием по горлу…

Ткань режется. Ворот рубахи, сдавливающий горло Ли, теперь не сдавливает ему трахею. Дышать будет чуть легче. Выпрямляюсь, резко дергаю рукой, вонзая нож в землю, рядом с головой Ли.

Ли кашляет… открывает глаза:

— Ч… что… п… перед… думал? — пытается улыбнуться он, но больше скалится от боли. — Д… деньги…

— Молчи, — негромко говорю я, концентрируясь на коротких обрывках зубной нити на ладони, придавая ей жесткую форму иглы. Зубочистками тут не отделаешься. Это намного более утонченная работа.

Мимо проезжает одна машина, вторая, третья. Никто не останавливается, чтобы помочь. Лишь один притормаживает, но, увидев трупы, кровь, фрагорцев, дает по газам.

Сажусь на корточки, смотрю в глаза Ли:

— Больнее уже не будет.

Аккуратно стягивая с Ли бронежилет, разрываю остатки рубахи, оголяю ему грудь. Судя по всему, действие крепости тела уже прошло. Быстрое движение рукой и первая игла-нить вонзается чуть ниже ключицы. Еще одна под другой ключицей.

— Что…

— Молчи, я сказал. И прислушайся к своему сердцу. Дай ему расслабиться, успокоиться. Почувствуй тьму и погрузись в нее.

— Бомба… во мне… если… умру… очень… мощная…

Рука с нитеиглой замирает в сантиметре от кожи Ли. Но я быстро беру ее под контроль, повторяю маневр иглоукалывания.

Засучиваю рукава. Целительское иглоукалывание не самая моя сильная сторона. Замедлять свой ритм сердца я мог и без этого, погрузившись в транс. На других же делал это всего пару раз в жизни, когда нужно было замедлить кровотечение.

Тук! Тук! Тук! Тук! Тук!

Видимо, это из-за зелий. Сердце Ли бьет так, будто он бежит сотый километр на марафоне. И именно из-за этого он умирает.

На десятой игле сердцебиение замедляется…

Тук! Тук! Тук…

И либо он точно умирает, либо у меня получается.

— Дыши медленно. Погрузись во тьму, она твоя мать… Она не предаст…

Тук! Тук… Тук… Тук…

Ли закрывает глаза. Он больше меня не слышит и не видит. Уши слышат его дыхание… Его сердце…

Это даст ему еще полчаса. Максимум час.

Встаю, иду к перевернутому минивэну. Хорошо, что огонь еще не добрался до бензобака. Найти свои вещи оказалось просто. В бардачке. Аккуратно завернутый в салфетки палец, выключенный телефон, зубочистки, немного налички.

Так, а где остальные мои деньги? Не понял, где деньги? Не мог же Гэкару их просто оставить… Осматриваю все, что можно в минивэне. Не нахожу. Иду к девятке фрагоровцев, открываю багажник. Ну слава Шииле. Они успели перенести сумки. Вытаскиваю свою дорогую поклажу, оттаскиваю ближе к лесу.

Включаю телефон, звоню в экстренную службу. Хоть вдалеке и слышатся сирены, но я не уверен, что среди них окажется скорая. Сообщаю оператору, где нахожусь, и что человек при смерти, истекает кровью. Подчеркиваю, что это очень важный депутат, добавляю в голос истеричных ноток, чуть ли не плююсь в трубку…

Сбрасываю вызов. Лицо становится непроницаемым. Обыскиваю фрагоровцев. В их тряпках ничего нет. А вот вид их вблизи меня впечатлил. Непонятно, как с такими волдырями и струпьями можно жить. Это все, наверное, невообразимо болит и чешется. Эти… люди… заслуживают покоя. Вряд ли они сами выбрали такую участь. В их машине тоже ничего больше не оказалось. Перехожу дорогу, заглядываю в кювет. Третья машина, на которой приехал Ли, перевернута. Ого, бугатти. Не самая лучшая машина для езды по подмосковному бездорожью и тарана минивэнов, но это объясняет, как Ли успел догнать меня. Он не просто так выбрал машину. Судя по всему, понял, куда меня везут. Трасса до Белоруссии не самый популярный маршрут.

Ладно, попробую доехать на фрагоровской «девятке». Заглядываю в салон, сглатываю. Нет, наверное, лучше пешком. Или бегом.

Хотя о чем это я…

Судя по подступающему ощущению херовости, откат от выпитого зелья будет незабываемым.