Вингер. Танке (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич

— Им бы «Крылатая пехота» лучше подошла, — на автомате отвечаю я.

Открываю бутылку воды и осторожно интересуюсь:

— А разве видео уже сняли? Я думал, что съёмками завтра займутся.

— Сашка, а ты разве моё письмо на почту не получал?

— Я вчера играл, а сегодня к тебе летел. Некогда было посмотреть, — делаю ещё один глоток. После самолёта у меня всегда горло сушит.

— Видео начали снимать через несколько дней, когда ребята вернулись из Турции. Там очень красиво получилось. Вы сначала играете в футбол, потом садитесь за стол. Тебя решили в самый конец вставить, когда куранты двенадцать бьют. Ты в костюме Деда Мороза в двери зайдёшь с хамоном.

— Так меня разве одного снимать будут?

— Ну да. Тимати вчера сняли, он запечённую индейку на блюде нёс.

Да уж… «Песня объединяет, сынок», — вспомнил я маму. Я думал, шашлык сделаем, пообщаемся, а получается, что никого из сборной и не увижу. Зато в видео будут левые десантники, Валерия и Тимати. Интересно, свиная ляжка хоть настоящей будет или муляж?

— Я сейчас сигнал включу, чтобы проехать, — прервал мои размышления водитель.

Сирену? Когда мы садились в машину, было темно. Я даже внимания не обратил, так был поглощён своей девушкой. Это милицейская машина?

По ушам ударил звук сирены, и машины впереди стали послушно расступаться. В их окнах отражался синий маячок на крыше нашего внедорожника. Проехав сложный участок дороги с пробкой, водитель отключил звуковое сопровождение.

— А куда мы спешим? Ещё же только четыре часа? Блин… Я же часы не перевёл. Это же шесть получается?

— Да, уже шесть. Ты когда в Испанию летишь, то два часа отнимаешь, а к нам — два часа прибавляешь. Чёрт, я самое главное тебе не сказала. У тебя в десять вечера прямой эфир с Познером на сорок пять минут. Они попросили, чтобы самое позднее мы туда к восьми приехали. Нужно за час-полтора в студии всё успеть.

— Стоп. Подожди. Лена, какой Познер? Мне агент ничего не говорил по этому поводу.

— Ты мою почту не открыл. Я вчера тебе всё переслала и с Олей по скайпу поговорила.

— Оля мне ничего не сказала.

— Саша, ты себе представить не можешь, что у нас здесь происходит. Хоть у вас там и тарелка, но Оля сказала, что ты телевизор практически не смотришь. Тебя, Андрея Ещенко, Мануэля Руса в геи записали.

— Чего? — У меня реально упала челюсть.

— В «Экспресс-газете» вышла статья. Её написала одна студентка, которая на последнем курсе журфака у нас учится. Она там такое насочиняла, что моей маме прямо на работе скорую вызвали из-за давления. Ей же отпуск за свой счёт дали на неделю, и я ей туристическую визу через турагентство сделала. Заплатила из тех, что мне Иосиф Игоревич за бэк-вокал заплатил. Много отдала, но быстро сделали. Она в Валенсию с ребятами из «Динамо» 26-го летит, а обратно со мной… Ну и вот, про тебя написали следующее…

Услыхал звон, да не понял, откуда он. Оказывается, я и Ману — любовники. Но я, гад такой, изменил Русу вместе с Ещенко. У бывшего случился нервный срыв, и он покинул клуб, а я устроил на тёплое место Дюху.

Чувствуется мне, что Андрей будет подкалывать меня по поводу этой брехни до конца моей жизни. А не та ли это журналистка, которая брала у меня интервью на базе в Бору? Она ещё пальцем в меня тыкала: «Ты у меня ещё пожалеешь». Это в 2019 году можно погуглить всё что угодно. А сейчас достоверную информацию найти ещё сложно. Видимо, она что-то прознала про Мануэля, вот и додумала остальное. Дурдом.

— Посольство России в Турции закидали гранатами, — продолжала Лена.

— Пару самодельных коктейлей Молотова бросили, — вмешался водитель, не отрывая глаз от дороги.

— Да какая разница, оно же всё взрывается. От этих бомб полыхнуло так, что десяток пожарных машин приехало. Одного человека даже в больницу увезли.

— Подожди, так что там с Познером?

— За интервью тебе дают пятьдесят тысяч евро. Ты их можешь обратно на ребят потратить. Они уже и лотерею провели.

— Какую лотерею? — растерялся я.

— Как какую? Выбрали одиннадцать ребят, которые поедут в следующий раз в Валенсию.

От потока новостей у меня произошла некая перегрузка системы. Пожар в посольстве, я гей, тёща едет в гости, прямой эфир с Познером, Лена у Валерии бэк-вокалисткой пристроилась.

— Подъезжаем. Пока не выходите. Сделаю звонок и проверю периметр.

Непростой у нас водитель, очень непростой. Через минуту дверь открыли, и меня буквально передали на руки Пригожину.

— Герой ты наш! Приехал! Ну, здравствуй, Саша! Как там Испания поживает?

В студии я поздоровался за руку с десятком людей. Каждый старался обнять меня, спросить о моем здоровье, выразить свое недовольство по поводу турок и пожелать удачи на первенстве мира. Наконец, я остался наедине с Владимиром Сергеевичем и Пригожиным. Лена убежала, чтобы приготовить мне горячий чай и что-нибудь перекусить.

— Песня наилегчайшая, — подбодрил меня Морозов-старший. — Я думаю, что запишем с первого раза, потом снимем вас с хамоном и сразу отпустим к Познеру. У нас уже тут телефон оборвали — звонят и звонят оттуда. Сейчас Леночка чай принесёт, лёгкий перекус — и распоёмся.

— А можно песни послушать? Мне Лена в машине хвасталась, что она бэк-вокалисткой у вас подрабатывает?

— Грех такой голос упускать, — присоединился к разговору Пригожин. — Сейчас включу «Эйфорию». Знаешь, Саша, ни в одну песню не влюблялся, как в эту. Эрнст тоже в полном восторге. В мае едем покорять Элладу. Если эта песня не займёт первое место, то я даже не знаю.

— Why, why can’t this moment last forever? Tonight, tonight eternity’s an open door…

Его жена пела мягче, эмоциональнее. Но именно от этого песня ещё больше выигрывала. А уж когда она взяла верхние ноты, у меня будто холодок пробежался по спине. Ну и вокалище! Я и не думал, что Валерия может так петь. Вот что значит Гнесинка.

— Йо-о, братан! — раздался голос Тимура сзади. — Дай тебя обнять! Вот молодец! Слушай, не мог не приехать сегодня.

— Очень рад тебя видеть, Тимур! — обнял я его в ответ.

Подошла Лена с чаем и бутербродами с холодной курицей. Я глянул на часы. Ого, уже семь часов.

Пока я ел, Тимати рассказывал об успехе в Штатах, интересовался у мужа Валерии каким-то бизнесменом, который заказал ему новогоднее выступление. А я с интересом сравнивал этого Тимура с прошлым. В Штатах ему придали лоск. Ему затемнили кожу, придали блеск волосам. Он отрастил аккуратную бородку. Никакой золотой ювелирки, кроме бриллианта в левой серьге. Вся его фигура излучала ауру успеха, богатства и абсолютной уверенности в себе.

— Я Лене вчера приглашения отдал. Буду ждать тебя к восьми. У тебя же самолёт в пять утра? Я тебя провожу. Даже не возражай, обидишь, брат. Вот смотрю я на тебя и просто не верю, сколько всего поменялось с лета. Как подумаю, что меня могло в Москве не быть и мы с тобой никогда не встретились, так прямо до дрожи пробирает. Саша, вот расскажи, открой тайну, как ты сочиняешь всё вот это?

— А как Пушкин говорил стихами? — вмешался Морозов-старший. — Вы же, Саша, не только песни пишете, но и футболист хороший. Мой сын после вашего матча с Турцией под таким впечатлением ходил, что всю ночь не спал. До сих пор ваш матч пересматривает буквально по минутам, не может поверить, что видит. Говорит, что, чем чёрт не шутит? Может, и возьмём кубок в Германии.

— Конечно, возьмём. Зачем туда вообще ехать, если не собираемся выигрывать? А вы чем планируете заниматься, кроме преподавания?

— А чем я ещё могу заниматься в мои годы, Сашенька?

— Я за этот месяц кое-что придумал… — Ставлю пустую кружку на стол и начинаю рассказывать концепцию телешоу «Голос».

Чем дальше углубляюсь в детали, тем более заинтересованными становятся мои собеседники. Тимати даже достал ручку и стал делать пометки в блокноте.

— Как видите, это телешоу будет отличаться от «X-Factor» и «Idol» тем, что в первую очередь будет фокусироваться на способности петь. Можно сделать «Голос» с детьми или пожилыми людьми, с людьми, которые исполняют народные песни, либо с военными ансамблями.