Константин Калбазов - Рубикон
В следующее мгновение вслед за выстрелами на атакующих набрасываются четыре стремительных серых тени. Волкодавы атакуют моча. Это отличает Кавказскую овчарку от других. Она может пробежать облаивая ту же машину в течении целого километра, считая окружающую местность своей территорией. Это характерно для кошар расположенных на открытых участках, в окрестностях которой собственно и выпасается скот, кавказцы все же в первую очередь пастухи. Но когда доходит до нападения, то они практически всегда делают это молча. Только когда лохматые чудовища вломились в скопление людей, послышались крики боли и яростное рычание.
Не ожидавшие ничего подобного, охотники несколько растерялись. Кто-то замедлил бег, еще при выстрелах и гибели товарищей, все же поселивших в них страх и неуверенность. Кого-то напугали вот эти звери, бесстрашно бросившиеся на превосходящего противника.
Все же прав был тот мудрец, который утверждал, что собака это самый преданный друг человека и самый бесстрашный его защитник. Можно ожидать предательства от самого старинного друга, но только не от собаки, которая будет защищать своего хозяина и друга в любой ситуации и до последней возможности.
Все это внесло расстройство в сплошную волну нападающих. Позволило встретить не накатывающий вал, а разрозненный удар. Отыграть краткие мгновения передышки, переоценить которые в рукопашной схватке очень сложно. Численное преимущество все еще на стороне нападающих, но перевес уже не столь критический как это было в начале.
Дмитрий отбросил назад ружье, выхватил меч и нож. Теперь все решится в рукопашной. По телу пробежал разряд, его даже слегка тряхнуло, от переполнявшего кровь адреналина. Этот бой вовсе не тот, что был в сумеречном лесу, на берегу озера, названного им и Ларисой, Байкалом. Сейчас все иначе. Он действует не из засады и атакует открыто. Совсем иные ощущения, которые не предать словами. В звучащие кличи родственных, но все же разных племен вплетается еще один, ранее никогда и никем не слышанный.
— А-а-а, падла-а!!!
Он вламывается в ряды нападающих, приняв грудью удар копья. Конечно будь этот удар даже прямым, то вряд ли сумел бы добраться до плоти, каменный наконечник не обладает той проникающей способностью, что железный, но возможно это его опрокинуло бы или по меньшей мере остановило. Однако, удар пришелся вскользь, переполненный адреналином Соловьев его практически не заметил. В свою очередь Дмитрий выставил свой короткий меч и буквально вогнал клинок в незащищенную плоть.
Вот в паре шагов он видит второго, тот что-то кричит, широко разивая рот, но Дмитрий не слышит этого крика. В ушах ясно отдается только биение его сердца и как-то утробно, словно звук идет изнутри, а не снаружи, слышит несущиеся одной волной сплошные маты. Меч слишком глубоко засел в противнике, быстро вырвать его, нет никакой возможности. Соловьев отпускает рукоять и успевает правой рукой отвести в сторону наконечник, который оцарапал ее, но не серьезно. Левая рука поднимается вверх и нападающий, вложивший в удар всю силу и инерцию своего тела, сам насаживается на выставленный нож.
Этот готов. Дмитрий выдергивает нож, перекидывает его в правую руку. В паре шагов от него голая спина. Это может оказаться и Отар, но об этом в пылу схватки он не думает. Голый, значит чужой. Два стремительных шага и нож входит точно между лопаток. Что за… Перед ним еще один голый по пояс охотник.
Не раздумывая Дмитрий бросается в атаку, но охотник ведет себя как-то странно. Несмотря на рогатину в его руках, он отступает перед нападающим с одним только ножом. Мало того, даже в такой неудобной ситуации он умудряется, ткнуть своим оружием, оказавшегося на должном расстоянии хакота. Стоять! Отар! Едрить твою через коромысло, йошки матрешки!
Осознание произошедшего словно что-то переключает в сознании Дмитрия. На смену методичным и гулким ударам сердца в уши врываются совсем другие звуки. Крики, стоны, стук, рычание, хрипы. И наконец, переполненное торжеством.
— Ий-я-х-ха!!!
Они побежали! Хакота не выдержали побежали, оставляя на месте схватки убитых и раненных. Вместе со слухом, к Дмитрию возвращается и способность мыслить. Поле боя осталось за сауни. Пока непонятно чего это им стоило, но враг обращен в бегство, а бойцы ринулись его догонять. Нет. Это уже лишнее. Не стоит сейчас увлекаться. Здесь вскоре могут появиться и другие, так что лучше заняться чем-нибудь другим. Например уносит поскорее ноги, пока не стало поздно.
Над степью разнесся сигнал сбора, подаваемый Дмитрием с помощью свистка. Соловьев подает сигнал непрерывно, мысленно молясь, чтобы парни его услышали. Буквально только что он сам обуреваемый яростью схватки, увлекся настолько, что уже не отдавал отчета своим действиям. Да, он успел протрезветь, но как оно обстоит у парней, поди еще пойми.
Но нет. Вроде нормально. То один, то другой, останавливаются, крича и потрясая оружием вслед удирающим. Он сумел отчетливо рассмотреть Тынка, который остановился, посмотрел в его сторону и с явной досадой тряхнул щитом и мечом, находящимися в его руках, пнул землю, поплелся к командиру. Как видно, сутки проведенные им в подвале, пришлись ему не по вкусу, и это радует. Наказание получилось вполне действенным.
Соловьев и не думал объявлять амнистию в связи с наметившимся походом. Он перед строем (ага начал уже приучать бойцов) объявил, что наказание не снимается, а откладывается, так-что оставшиеся четверо суток бойцы отсидят после. Так же было объявлено, что за отличия наказание может быть снято полностью. Была мысль, невзирая ни на что, оставить арестантов в том подвале. Он мог не переживать по поводу того, что они не нарушат режима, местные предпочитали не злоупотреблять обманом. Но потом решил, что в походе может понадобиться каждый боец. Как оказалось он был полностью прав.
Дмитрий с тревогой осмотрел своих людей. Слава Богу, все в наличии. Может кого и ранили, но пока на ногах все стоят довольно уверенно. Это они славно повоевали, если учесть тот факт, что на земле лежат не менее трех десятков хакота. Кто-то ранен, кто-то уже оправился в места вечной охоты. Добить? Нет. Он еще раз, сделает глупость. Конечно оказывать помощь не станет, но и добивать не будет. Показали силу, теперь пора показать и добрую волю. На будущее будет не лишним. Только бы удержать от этого парней.
Ага. Похоже у него появился добровольный помощник. И кто!!! Отар вдруг перехватил древко рогатины Грота, который собирался вонзить ее в грудь раненного хакота.
— Нет, Грот.
— Отпусти, это хакота, — Грот произнес «хакота», словно сказал, ВРАГ. Именно так. Каждая буква заглавная.
— Он не опасен.
— Они убили многих наших! Ты забыл!?
— Как я могу забыть то, что видел сам. Но ведь тебя там не было.
— Мы их победили и можем убить.
— Вождь сказал, что нам этого не нужно.
Грот бросил взгляд в сторону Дмитрия, который внимательно наблюдал за происходящим. Потом, подобно Тынку, с досадой пнул землю и несмотря на мягкую обувку, при этом выбил ком земли с травой. Что-то прорычал, взмахнул рогатиной и размашистым шагом направился к командиру, явно недовольный происходящим.
Самыми дисциплинированными оказались собаки. На тренировках, Дмитрий подолгу натаскивал их на сигнал свистка и это не прошло безрезультатно. Так что первые кого он смог осмотреть были именно волкодавы. Осмотр не выявил ничего страшного. Имелись ушибы, от чего две собаки прихрамывали, несколько незначительных ранений, скорее царапины, которые сами же раненные и обихаживали путем вылизывания. В общем ничего страшного, а значит и помощь оказывать не надо, эти животные прекрасно могут позаботиться о себе сами, тем более, насколько ему было известно их слюна содержит природный пенициллин. Остается только потрепать их немного, выказывая свое довольство их поведением, пока собираются остальные.
В общем и целом все прошло как по маслу. Можно сказать они родились под счастливой звездой и отделались только легким испугом. Царапины, ссадины и синяки не в счет. Больше всех не повезло Харке, но тоже относительно.
Ему не посчастливилось сойтись с охотником в руках которого был топор. Мужчина оказался довольно ловким бойцом и умудрился нанести Харке удар в грудь. Остро отточенный кончик топора пройдя по панцирю вскользь, сумел взрезать толстую кожу и оставить неглубокую отметину на груди бойца. Ничего страшного, доспех починится, царапина заживет и даже шрама не останется, разве только звоночек, в следующий раз быть поаккуратнее.
Радовало наличие трофеев. Топор, два ножа, десяток дротиков, но главное все пять арбалетов, что он рассмотрел в рядах нападающих, достались победителям. Сходу суметь вернуть пятую часть утраченных арбалетов, это просто небывалая удача.
Покончив с осмотром людей и трофеев, Дмитрий направился к все так же сидящему на прежнем месте шаману. Ничего так старичок, не трусливого десятка, несмотря ни на что не подался в бега, а остался. И как только его не тронули ни парни, ни что самое удивительное, собаки?
![Константин Калбазов - Рубикон 2. Дважды в одну реку [черновик СИ]](/uploads/posts/books/262618/262618.jpg)
