Олег Волков - Цена власти
- Нет, милая, думаю, - Саян торопливо сгрёб карты в сундучок.
Из темноты выступила супруга. Сырую накидку она оставила на вешалке у порога, но проливной дождь всё равно намочил её прекрасные волосы. В мерцающем свете лучины влага блестит на её лице, словно глянец.
- Я не заметил, как вы пришли, - Саян торопливо захлопнул сундучок. – Ну как? Наговорились?
- Наговорились, - Инса присела за стол по ближе к печке.
- Тогда, давай перекусим, - предложил Саян.
- Сейчас. Подожди чуток.
Во облом! Саян спрятал сундучок с картами в тёмном углу за широкой супружеской кроватью. На сегодня большая игра закончена. Надо же так погрузиться в игру, что прошляпить скрип входной двери. Теперь Шима Создатель ведает что наговорит своим подружкам, те, в свою очередь, расскажут мамам и дальше по закону испорченного телефона. Сам того не желая, Саян вернулся к столу, в очередной раз подтвердил репутацию колдуна.
Плохо то, что решение главной проблемы так и не удалось найти. Что делать с Лихасом – бог его знает. А значит, опять караулить момент и украдкой раскладывать карты. Можно и без карт, размышляя про себя. Но с ними на порядок легче и на два порядка быстрее. А пока они всем семейством будут ужинать.
***
Ходкий ботник, маленькая охотничья лодочка, тихо раздвигая носом прибрежные заросли, бесшумно скользит по воде. Заряженный арбалет в полной боевой готовности лежит на коленях. Осторожно орудуя веслом, Саян плывёт по извилистой лесной речушке.
Середина осени. Денёк для охоты на уток лучше не бывает. Облака сплошным серым одеялом затянули небо. Сыро и прохладно. Влага тонкой плёночкой стелется по веслу и стекает по низким бортам ботника. Временами из серых туч сыплется мелкий дождик. Лёгкий ветерок волнует тронутые желтизной камыши.
В такую погоду утки чувствуют себя вольготно: летают ниже обычного и без привычной спешки. А всё потому, что не боятся пернатых хищников. Как говорят бывалые охотники, сырой лунь – плохой летун. За спиной, на корме ботника, в плетёной корзинке, пара подбитых селезней, но день в полном разгаре.
Саян сам выдолбил лодочку из цельного осинового ствола. Неказистый ботник длинной более двух метров, с плоским днищем и заострённым носом, удивительно лёгок на ходу. За день на нём можно запросто проплыть шестьдесят километров с гаком. Саян сидит на дне ботника, так меньше видно. До воды, в прямом смысле, рукой подать.
Обычно с ботника охотятся парой. Один гребёт, второй стреляет. Но лучше плавать в одиночку. Когда сам гребёшь, то колебания лодочки зависят только от тебя, что существенно облегчает стрельбу. Главное не шуметь веслом, не стучать и не плескать. Упаси господи, болтать. Больше камышового луня, огня, цунами и дефолта утки боятся человеческого голоса.
Саян, бесшумно сплавляясь вдоль кромки камышей, внимательно осматривает мелкие заливчики и пяточки свободной воды. Утки готовятся пуститься в далёкое путешествие. Через пару недель охотиться будет не на кого.
Вот сквозь заросли сверкнул пяточёк свободной воды. Саян плавно развернул ботник и двинулся в глубь прибрежных зарослей. Высокие стебли, плавно изгибаясь, нехотя расступаются перед носом лодочки. Но в камыши полез не зря. На воде, в каких-то пяти метрах, сидит утиное семейство. Вокруг матёрой утки суетятся вполне взрослые птенцы. Подростки похожи на мать, только меньше размерами, а оперенье отливает приятной свежестью. Опустив весло, Саян взялся за арбалет.
Будь у него охотничье ружьё, то грохот выстрела распугал бы дичь по всей округе. Зато, истекая кровью и понурив клювики, утиное семейство в полном составе перекочевало бы в корзинку за спиной. Но у арбалета всё же есть существенный плюс – тишина. Если стрелять правильно, целиться в крайнюю утку, то, возможно, будет вторая попытка. В случае промаха арбалетный болт с глухим шлепком уйдёт под воду. Даже если попадёшь с первого раза, то остальные птицы не сразу сообразят, в чём дело.
Саян плавно поднял арбалет. Вон тот крайний слева птенец-переросток отплыл дальше всех от матери. Кончик болта хищно уставился в центр утиного силуэта. Коротко вздохнуть и задержать дыхание… Последняя доводка… Правая ладонь поджимает спусковую планку…
Чёрт!
Старая утка дёрнула головой в сторону берега и испуганно крякнула. Выводок стрелой взмыл в небо. Над головой, обдав ветерком, хлопнули утиные крылья. Первой упорхнула мать семейства.
- Будь ты проклят, Хессан, и все твои приспешники, - Саян опустил арбалет.
Но что же напугало утиное семейство? Явно не он сам. Тогда что? Ответ не заставил себя ждать. В просвете между зарослями, шумно натыкаясь на камыши, бредя по брюхо в воде, показался кабан. Молодой самец, почти подсвинок. Клыки, грозное оружие зрелых секачей, ещё не выглянули из-под верхней губы. Сделав несколько шагов, кабан плюхнулся в тёмную воду. Расходящиеся волны окрасились красным.
Подранок. За острыми ушами, среди стоящей дыбом щетины, зияет глубокая рана, из которой тоненькой струйкой течёт кровь. Вместе с кровью из молодого кабана уходит жизнь. Совсем скоро зверь окончательно «дойдет».
Раз есть подранок, значит по близости должен быть охотник. Суровый обычай требует выслеживать и добивать раненных животных. А вот и он. Тёмное древко копья раздвинуло завесу камышей. Придерживая стебли левой рукой, показался охотник. Коленки заляпаны грязью. Спутанные волосы вылезли из-под серой шапочки. Сердце Саян бешено заколотилось.
- Лихас, - чуть слышно прошипел Саян.
Гордые глаза и широченная грудная клетка – такого трудно не узнать.
Мысли в голове вскачь. Саян попытался по глубже вжаться в ботник. Вчера утром Лихас ушёл на охоту. Взял бы пару друзей или молодых помощников. Так нет же! Один попёрся. Славы удалого охотника ему не хватает. Ещё захотел.
Руки крепко сжали арбалет. Полированное цевьё ну уж очень удобно улеглось в левую ладонь.
Великий Создатель! Случай. Невероятный случай разделаться с политическим конкурентом и заклятым врагом сам лезет в руки. Ох не зря в «Политик» карта Смерть чуть ли не сама лезла на личную карту Лихаса. Но…
Словно ушат холодной войны на голову. Саян опустил арбалет.
Убийство. Убийство сородича. Хуже может быть только убийство двух сородичей. Одно дело сидеть в тёплой избушки и строить теоретические модели, и совершенно другое дело на практике воплотить хотя бы одну из них.
Лихас потрогал копьём истекающего кровью подранка. Кабан дёрнулся, попытался встать, но только зря взбаламутил воду. Добивать зверя Лихас не стал. Зачем портить шкуру лишней дыркой? И так «дойдёт».
Медь! Саян вгляделся в грозную фигуру охотника. Наконечник копья всё же медный. Консерватор хренов! На кабана с медным оружием пошёл. Не стал зря рисковать.
Чашу весом перевесила крайне удобная и крайне редкая возможность замести следы. Лихас один. Ещё день, два искать его не будут. Выследить кабана, пусть даже молодого подсвинка, задача не для троечника. Может быть этого самого зверя Лихас поджидал половину ночи, а потом до полудня шёл по кровавому следу.
С другой стороны, Саян воровато оглянулся, в радиусе десяти километров он не оставил ни одного отпечатка собственных мокасин. Мягкая лесная почва хорошо хранит следы. Но вода. Где именно он сегодня плавал, в какие заливчики заглянул, а в какие нет – установить решительно невозможно. Какова вероятность подобной встречи? Ноль, ноль целых, хрен десятых процента. Другого такого шанса не будет.
Трудное решение принято. Нервы разом успокоились. Стараясь не шуметь, Саян осторожно разрядил арбалет. Заострённая палочка на уток, которую и потерять не жаль, не годится. Под рукой, на всякий случай, колчан с боевыми болтами. Толстая арбалетная тетива вошла в канавку на конце древка. Плавно подняв арбалет, Саян прицелился.
По ту сторону медного наконечника Лихас терпеливо ждёт, пока кабанчик «дойдёт». Спокойно ждёт, опёрся на копьё и наклонил голову. Словно магический заговор, Саян тихо прошептал.
- Ну вот мы и встретились на узкой тропинке. Да будет так.
Тихий свист. Арбалетный болт срезал камыш. В последний момент Лихас дёрнулся и распрямился. Мощный удар опрокинул охотника на спину. Упав в воду, Лихас поднял фонтан брызг.
Растревоженная вода быстро успокоилась. Поднятые волны разбежались большими кругами и опали. Саян опустил арбалет. Нужно бы перезарядить, но вместо этого он напряжённо слушает тишину. Волнения и сомнения тут же вернулись, едва арбалетный болт сорвался с тетивы.
Если Лихас всё же отправился на охоту не один… То… Ледяной страх сковал сердце. Кажется, будто камыши наклонились к нему и смотрят с осуждающим взглядом. Даже кабанчик, который всё ещё дёргается и истекает кровью, и то бросил полный презрения и ненависти взгляд. Саян замер в ботнике.
Но… Ничего. Ни шорохов чужих шагов, ни звуков чужого голоса. Лихас неподвижно лежит в тёмной воде. Саян, стараясь не опрокинуть утлую лодочку, выбрался из ботника. Ноги до колен ушли в воду. Тяжело шагая по илистому дну, Саян подошёл к неподвижному Лихасу. Меховая куртка пробита насквозь. Медный наконечник глубоко ушёл в грудь. Сжимая копьё, Лихас смотрит в серое небо быстро сохнущим взглядом.
