Евгений Алексеев - Купец
– Алекс, в тень! – приказал Рэнди.
Совет Рэнди был как нельзя кстати, я сам не сразу сообразил, что яркий костер – ориентир для лучников. Мы вовремя откатились – из темноты прилетели стрелы.
– А-а, шакалы! – закричал раненный стрелой фирузец.
Мы доползли до палатки. Расслабились, дьявол, броню и оружие оставили здесь. Около наших повозок пока было тихо. Рэнди, вооружившись, пошел руководить айвами и наемниками. Я еще копался, в темноте и без должной сноровки надеть весь панцирь получалось с трудом, несмотря на то что айвы постарались выполнить костяной доспех максимально простым. Из оружия в этот раз у меня с собой имелся небольшой арбалет, шип, кинжал и щит.
Неизвестные нападавшие пришли со стороны, где расположились шатры риттенцев и купцов из Ларога. Там уже шел ожесточенный бой, звенели сабли и слышались стоны раненых. Темень, сражающихся было не различить. Кто и с кем воюет?
– Алекс, у нас все спокойно, что будем делать? – спросил Рэнди.
– Оставь половину ребят у телег, с остальными пойдем помогать, а то сейчас и за нас примутся. Так, стоп – шауны пусть луки возьмут.
– Зачем они в темноте?!
– Потом, Рэнди, все потом. Ты тоже арбалеты возьми.
Скрываясь за палатками, мы подобрались к месту сражения. Судя по звукам, охрана еще сдерживала нападавших у телег.
– Так, ребята, я сейчас зажгу две вспышки, – объявил я, – не зевайте: светло будет двадцать – тридцать ударов сердца.
Пришлось воспользоваться старым трюком, который мы применили в детстве против Харна, только вот пакетиков с горючей смесью с собой, к сожалению, не было. Но нам требовалось хотя бы просто осветить, а не ослепить противника, так что сочетания зеркал и небольшого огнешара в воздухе могло хватить.
Как только над поляной перед баррикадой из телег зажглись импровизированные прожекторы, айвы принялись обстреливать из луков растерявшихся нападающих. Что явно стало для последних неприятным сюрпризом, и наши стрелы собрали богатую жатву. Как только мой магический резерв кончился, айвы, ведомые Рэнди, ринулись в битву. Мне ничего не оставалось, как двинуться за ними.
Глаза уже привыкли к темноте, и, к моему удивлению, стали вполне различимы сражавшиеся. То тут, то там в отблесках костров и поднимающейся на небе Сины, луны нашего мира, блестели клинки и доспехи воинов. Только вот отличить своих от чужих сначала казалось непросто. Хотя стало понятно, что ночные гости загодя пометили себя тускло светящимися полосами. Вдруг круг бешено рубящихся между собой людей резко расширился, освобождая место для легко перемахнувшего телегу исполина. Доспехи его были отчетливо видны даже в темноте. Рельефное чудо гномьей стали, казалось, оплетало могучий торс воина, наделяя его движения тяжелой силой, но вместе с тем не стесняя движений.
Воин тремя короткими выпадами уничтожил двоих охранников риттенского купца, а остальные, видя столь скорую расправу, невольно подались назад. Исполин, воспользовавшись замешательством, буквально развалил на части следующего охранника, стоявшего между ним и купцом Анхелем, хозяином Терена. Маневры эти привели к тому, что нападавший оказался по левую руку от меня.
Анхель приготовился защищаться, но шансов у грузного купца, давно перешагнувшего пятидесятилетний рубеж, было откровенно мало. Я же, рефлекторно развернувшись, попросту ударил шипом в сторону противника. Великан, который по неведомым причинам, видимо, поставил целью убить Анхеля, даже не стал защищаться, обоснованно считая, что пластинам его доспеха зубочистка вроде моей вреда не причинит.
Судя по всему, это был профессионал, способный не только рефлекторно отбивать удары, но и осознанно принимать их на доспех, если явной угрозы нет, а этот прием позволяет сделать работу эффективнее. Огромный меч врага должен был, начав вращательное движение, снести голову Анхелю и закончить свой путь где-нибудь в моем бренном теле. Но шип, с направленной сквозь него маной, проделав буквально иголочное отверстие, нашел плоть. Гигант, не ждавший такого, попытался отмахнуться, но тут выпавший из ступора Анхель обрушил на врага свой боевой молот, и все было кончено.
С гибелью предводителя темп ночных гостей несколько снизился. Душ из стрел и поддержка почти десятка бойцов переломили ход сражения. Кроме этого, успели вооружиться и подойти к месту схватки отряды других купцов, и противники, которых, по-видимому, было даже меньше чем нас, отступили.
Остаток ночи мы провели без сна в тревожном ожидании повторного нападения, но все обошлось. Утром риттенцы отправили гонцов к ближайшей заставе и людей в ближайшее село за телегами для раненых. Наибольшие потери понесли они и купцы из Ларога.
Как только пришли телеги, караван тронулся в путь, и дальше все прошло без особых приключений. К нам неожиданно присоединилась рота рейтаров, элитной тяжелой конницы Риттена, три десятка рыцарей, что, учитывая оруженосцев, слуг, пажей, составило без малого полторы сотни солдат. Так что до Балха – столицы Риттена – добрались с охраной, достойной иного герцога.
Тайна ночного происшествия открылась совершенно случайно. Вечером третьего дня, к стыду своему, невольно подслушал разговор между капитаном рейтаров и Анхелем. В тот день мы в который раз принимали благодарность от купца – он накрыл шикарный стол. Отказаться не было никакой возможности. Разошлись все довольно рано, завтра с утра опять предстояла изматывающая дорога. Но уже у своей палатки я вспомнил о забытом в шатре Анхеля плаще. Плащ не хотелось оставлять – стало заметно прохладнее и начались дожди. Да и получался неплохой повод поговорить наедине, мне требовалась кое-какая помощь купца. Но, не доходя до шатра, я услышал два приглушенных голоса.
– Анхель, почему не дождались охраны? – спросил капитан рейтаров у купца.
– Да, глупо получилось, но кто знал, такой путь проделали. Столько опасностей пройдено. Все посчитали, что после пересечения границы угроза миновала.
– Кто, думаете, организатор?
– А тут и думать нечего – эльфы, ублюдки перворожденные. Скинули на грифонах шесть-семь десятков свои воспитанников. У них все могло получиться, если бы не этот мальчишка Алекс.
– Откуда он?
– Вроде клонельский, со слов, первый раз в пути. Но парню лет восемнадцать, да и попутчики у него под стать. А что, есть подозрения?
– Да уж больно легко он наколол этого здоровяка. Доспех-то от коротышек, да не простой, работа, сразу видно, мастера. Посмотреть бы поближе на его шпагу.
– Да видел я, меч это костяной, искатели частенько таким балуются, но кость она и есть кость, куда ей до стальных клинков. Просто мальчишке повезло, клинок такой тонкий, что вошел в зазор между пластин. Он ему в бок попал, а там как раз стык.
– Может быть, Анхель, а насчет костей, бывают иногда такие штучки, вроде тех, что с адских рыцарей снимают.
– Твоя, правда, Айвен. А кости эти из Пустоши, он же клонельский, да и купцы из Ларога знали его покойного отца. Знатный был искатель. Думаю, мальчишка ни при чем, и зачем ему было спасать меня? Только из-за него и его кочевников мы сегодня с тобой разговариваем.
– Вот-вот, а кочевники, откуда такие? Знаешь ли, немного разбираюсь в них. Все же в Лароге прожил пять лет.
– А что с кочевниками не так?
– Судя по орнаменту – это шауны, но они как-то странно исчезли после последней войны между каганами. А тут всплыли.
– Паранойя у тебя, Айвен. Мало ли кочевников разбрелось по анклаву?
– Убедил, убедил, но все же не выпускай его из виду. Может, и пригодится чем.
– Я парнишке жизнью обязан, так что ты, Айвен, и не думай пасти его. Хорошо?
– Ладно, старина, лучше расскажи, как все прошло.
– Гномы с нами, за решение они проголосуют. Орки, ты знаешь, согласились давно. Теперь конец преследованию тех, кто придумывает машины, с Императором их более никто связывать не имеет права.
Голоса стали удаляться, а невольный слушатель с облегчением решил, что плащ может подождать и до завтра. Большая политика нам ни к чему, не надо нам ее. Даст бог, Айвен послушает просьбу Анхеля и оставит меня в покое. Так-так, а что сказал Анхель? Получается, теперь за технические придумки ничего не грозит? Наконец-то!
Давно пора было это сделать – человеческий анклав силен именно техническими новинками. Хотя какие они новинки – их Тин пятьсот лет назад придумал. Любому было понятно, что всякие там механизмы не могли способствовать призыву тварей. Вот магические новшества Тина сколько угодно можно ставить под запрет, и то выборочно. А технические изобретения сделали Риттен самой богатой страной человеческого анклава, так что преследование изобретателей выгодно только эльфам, которые, кроме магии, ничем больше заниматься не хотят. Хорошие, однако, новости. Надо завтра с Анхелем о жатках поговорить.
