Михаил Баковец - Улей. Игра в кошки-мышки
Я плюхнулся на неудобную табуретку рядом с длинным железным столом, со столешницей из текстолита, и принялся ждать. Скоро Прапор положил передо мной несколько автоматов.
— Так, сразу говорю, что у нас нет ничего под пятёрку, только семёрка и девятка, винтовки есть даже на двенадцать и семь. Винтовки потом принесу. Или прямо сейчас станешь смотреть, что тебе нужно? Что-то я сразу не спросил.
— Автомат. Я не дуэль собираюсь вести.
— Тогда вот тебе куча автоматов. Начнём с самого простого — ака сто три. Классический калаш, но удобнее и легче акаэма, калибр тот же, функции те же. Вот автомат Кокшарова, — он взял в руки автомат, лишь отдалённо похожий на «калашников» и то больше пламегасителем да прицельными приспособлениями. — Очень точный и надёжный аппарат, отдача не ощутима. При стрельбе очередями, кажется, будто кто-то плавно тянет ствол за верёвку в сторону, очень легко контролировать прицел из-за этого. Но сложноват в эксплуатации, чистить нужно почаще, чем калашников. Навесить можно всё — гранатомёт, прицел, глушитель, фонарь и лазер, коллиматор. Да хоть штык-нож, если решишь с мутантами в рукопашку сойтись! Магазины стандартные, на тридцать патронов.
Прапор положил оружие на стол и взял третий образец, выполненный по схеме булл-пап.
— Вот «ураган», он же «гроза». Калибр девять миллиметров, здесь же подствольник стоит, как сам видишь. В принципе, хорошая вещь, если ты не левша… Нет? Тогда подходит вполне, тем более, в подствольник можно заряжать штурмовой картечный патрон, который топтуну голову отрывает, если стрелять сблизи. Так… так… следующий автомат тоже из калашей, двухсотая серия. Здесь магазин подствольный на пятьдесят пять патронов или восемьдесят в барабанном…
Автомат в его руках отличался от простого АК телескопическим пластиковым прикладом, длинной планкой «вивер» по всей длине крышки ствольной коробки, крупным щелевидным, как на СВД тормозом-компенсатором и толстым, с небольшим оребрением, стволом.
— … тяжеловат, как по мне, зато можно остановить почти любую тварь, вплоть до мелкой элиты, если имеешь острый глаз и бронебойные пули в магазине. Впрочем, — тут он посмотрел на меня, — для тебя такая тяжесть нормальна, даже не заметишь. Прицел, глушак с фонарём, лазер — всё можно ставить, а вот граник, только с бубном, по-другому не влезет, но это уже вообще запредельная тяжесть получается. Точность, не особая, он создан для замены обычного эрпэка, у которого ствол длинный, для удобства в городских боях и в густом лесу среди веток. Ты не стесняйся, бери в руки, прикладывайся, смотри, какой для тебя лучше.
Следующий автомат был похож на АКСУ, отличался от него прицельными приспособлениями и «дульником», который больше всего был похож на тот, который установлен на «Печенеге».
— Ака девять. Патрон такой же, как на «грозе», магазины такие же, а вот конструкция на две трети взята от калаша. Легче грозы, но тяжелее «вала», если слышал о таком или пользовался. Ставится всё, кроме подстольного гранатомёта. С глушителем выстрелы достаточно тихие, хоть и не так, как у «винтореза» или «вала», но тут уже детали от калаша виноваты, у которых подгонка, та ещё — не то что песок, мелкая щебёнка между ними проскочит.
— А эти все глушители, прицелы и прочие подствольники у вас есть? — поинтересовался я, прикладывая к плечу «двухсотый» с пустым шнековым магазином.
— Обижаешь, — осклабился Прапор. — У нас всё есть!
— А где берёте?
— Догадайся. Поставщик у нас один, но крайне капризный, иногда так и желает проверить на наших шкурах свой товар.
— Хм. Понятно. Значит, внешников щипаете.
— Молодец, умный. Возьми на полке пирожок, там их два, твой посередине, — развеселился собеседник, потом спросил. — Ты же тоже сюда прикатил ради них?
— Да, всё так и есть. Поэтому и оружие ищу подходящее.
— Один хочешь охотиться? Тогда тебе снайперку нужно брать, автомат же он для ближних и средних дистанций, даже прицел навесь и то, не то будет. И всё равно, даже с винтовкой ты в убытке будешь. Мелкими отрядами внешники не катаются, взводом минимум. Разве что, тебе эдакого мстителя изображать: раз-два пальнул и в кусты. Ты вообще, как с винтовкой обращаешься?
— Неплохо. До армии с эскаэсом ходил. В армии полгода служил снайпером с эсвэдэ, после армии, перед попаданием сюда, год имел маузер под спрингфильдский патрон.
— Маузер… маузер… блин, карабин немецкий! Представляешь, в голове у меня сразу комиссарский маузер представился. Вот что значит — штампы! Это ты охотник, что ли?
— Он самый, — кивком подтвердил я его догадку. — Из маузера стрелял много и часто, я от такого карабина и здесь не отказался бы, только чтобы пуля стальная была или ещё лучше — бронебойная.
— Есть кое-что интересное из этой серии, я сейчас, — сказал Прапор и быстро ушёл. Со своего места я видел, как он открыл железный шкаф и вынул из него длинный чехол с, судя по всему, винтовкой. Вернувшись обратно, он положил чехол на стол и расстегнул, после чего достал большую винтовку.
Вид, почти классический, только габаритами отличается: приклад с полупистолетной рукояткой, массивное цевьё, к которому прикреплены сложенные сейчас, регулируемые сошки, толстый ствол с продольными долами и несъемным дульным тормозом с рядом мелких боковых круглых отверстий. Сверху на ствольной коробке установлена длинная планка «вивер». Магазин у винтовки был небольшой и почти полностью утоплен. Ах да, прицельных приспособлений на оружии не было, скорее всего, штука сверхдальнобойная, бьющая на такие дистанции, где мушка бы закрыла собой полностью ту же БРДМ.
— Полуавтоматическая винтовка с калибром в десять и три миллиметра, пять патронов в магазине, все патроны бронебойные с сердечником из карбида вольфрама, тут только такие и применять, если жить охота, — быстро стал описывать оружие янычар. — Точность отличная, тебе такая и не снилась. Весь набор — прицел, инструмент для чистки и разборки, пристрелочные таблицы, имеется. Пятьсот патронов в комплекте. Тебе хватит надолго, можешь поверить.
— Её же за сто километров будет слышно, — усомнился я в эффективности данного оружия на территории Улья.
— Не за сто, конечно, но соглашусь, грохочет она, будь здоров. Но ты же против внешников собираешься воевать, а те сами поднимают такой шум, что мёртвого за пресловутые сто километров поднимут из могилы. Они же, как чуть что случается, сразу начинают лупить из автоматических гранатомётов и пушек. На, поддержи, вдруг так прикипишь к ней душой, что потом отдавать не захочешь, — подмигнул мне Прапор.
И как в зеркало посмотрел.
****
— Вот что, мужики, хочу сказать, что вы нам не подходите, — сообщил Янычар группе из четырёх стрелков сразу после проверочных стрельб. — Нужно не только уметь стрелять, но и быть винтиком в механизме подразделения, а не песком в его подшипниках.
— Короче, Склифосовский, — ответил ему один из четвёрки. — Нет, так нет. Патроны нам восполни, которые мы на тренировке потратили, и пошли мы от вас.
Янычар кивнул Прапору:
— Дай им патронов.
Позавчера командир янычаров объявил о наборе в свой отряд новичков для разовой акции против внешников. Жалование обещал хорошее, в том числе и долю от трофеев. Сегодня была проведена проверка навыков и умений всех желающих, а набралось пятнадцать человек.
Шесть часов нас, разбитых на три отряда, гоняли в хвост и в гриву, в полях бойцы из отряда. Кому-то не нравилось, возмущались и их, после окончания проверки, только что рассчитал Янычар. Думаю, только ради избавления от балласта, настолько туго затягивали гайки инструкторы.
— А ты хорош, — ко мне подошёл Прапор и похлопал по плечу. — Не врал, когда говорил, что охотник. Ты там белку в глаз бил?
— Оружие у меня не для глаза беличьего было, — ответил я ему в тон. — Да и врать не люблю.
После пристрелки своего «слонобоя», я на стрельбище показал великолепные результаты. Правда, всё благодаря Дару, который подсвечивал уязвимые места на мишенях, созданных специально под меня. Среди высокой травы замаскированные цели выделялись «зайчиками», давая мне время прицелиться и поразить их, удивляя контролёра, стоящего рядом с секундомером в руках.
Янычары, как и предыдущая моя команда, выделялись среди толпы рейдеров своим отношением к, так сказать, работе. Притирка и проверка новичков — обязательны.
Следующие несколько дней отобранных гоняли в поля, заставляя стрелять, стрелять и стрелять. Патронов, стронги не жалели, как не обращали внимания на редких тварей, появляющихся на шум пальбы.
Наконец, нас — старый и новый состав, собрал командир.
— Завтра уходим в рейд. Должен уйти на перезагрузку один интересный кластер, который внешники, редко когда забывают навестить, — сообщил Янычар. — Мы устроим им засаду и, если будет по силам, то уничтожим. Нет — хотя бы дадим прикурить, напомним, что не стоит расслаблять булки в Улье.
