Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса III (СИ) - Мордорский Ваня

— Почеши под плавником… — приказал властный голос.

— Да, господин! Сейчас же будет сделано!

— Как прикажет величайший Сянь!

Десяток небольших карпят натирали черную чешую толстого и крупного карпа, размером с молоденького бычка.

Это был Сянь, самый Старший карп в озере. И он сразу понял всю силу своей власти. Он был самым сильным. Теперь он диктовал правила. Теперь он тут ВЛАСТЬ. И никто ему слово поперек не мог сказать. Вернее, пытались, но теперь они служат кормом для рыб.

Сянь внутренне захохотал своему остроумию.

— Плохо натер вот эту чешуйку, — зло скосил глаз Сянь, — Очень плохо!

— Простите…о, величайший Сянь, я исправлюсь, — испуганно заметался карпенок, который своими своими плавничками, с помощью особых духовных водорослей натирал до блеска чешую Старшего, но один кусочек чешуи никак не натирался.

— Поздно, — равнодушно сказал Сянь, — это уже третий раз ты допускаешь такую оплошность. А что делают с теми, кто провинился три раза подряд ты знаешь. Таковы законы, установленные Советом Карпов. За поступки нужно нести ответственность.

Карпенок побледнел.

Он-то знал, что весь Совет Карпов полностью подчиняется Сяню и примет какие угодно законы, потому что за Сянем было Право Сильнейшего.

— Скормить жабам, — последовала команда Сяна и два крупных карпа потащили провинившегося прочь. Он вырывался, брыкался, но два карпа-мордоворота крепко держали его за плавнички. Дернись карпенок сильнее — и они просто оторвутся.

Сянь лично откормил двух жаб, которые теперь были сущим наказанием для маленьких карпят. Он же не был каким-то извергом — убивать своих сородичей. Пусть это делают существа другой природы.

Сянь вздохнул грудью. Как же было хорошо без этого противного Лянга. Без этого гребанного старого нытика. Теперь он мог наконец-то устроить в озере настоящую иерархию. Настоящий порядок.

Именно такими и должны были быть в представлении Сяня Старшие — справедливыми и жестокими, когда надо.

— Старший Сянь, — подплыл к нему старый и дряхлый карп, исполнявший должность его советника. — Будем ли мы сегодня возносить «плач» по Праотцу Лянгу?

— Ты расспрашивал на счет отмены плача? Какова реакция большинства?

— Слишком многие карпы помнят его, и пусть с Законами они смирились, но это для них слишком важно. В их памяти Лянг — величайший из карпов.

Эти слова совсем не понравились Сяню. Но решение он уже принял, и отступать от него был не намерен.

— Пффф….Жалкие рыбехи, — через губу сказал Сянь, — Какой он величайший — это просто карп-переросток! Ему просто повезло! Он должен был подохнуть на берегу и все…но он живучий…тварь!

— Полностью разделяю ваше мнение, Хозяин, — склонил голову старый карп.

— Если разделяешь, тогда мы отменим «плач»! Хватит! Меня раздражают эти стенания, этот вой каждый вечер! Сколько можно⁈ Им надо побыстрее забыть Лянга! Память у них коротка! Три дня не повоют и забудут. Уж я-то их знаю…

Старый карп с седыми чешуйками сглотнул, но не стал спорить. Сегодня Хозяин был в плохом настроении.

— Сегодня плача не будет, — сказал Сянь голосом, которым выносил приговоры.

В тот вечер Озеро Скорбящих Карпов молчало.

— Так-то лучше… — довольно сказал Сянь.

Карпенок по имени Лянг, названный так в честь Праотца Лянга, ждал. Он ждал того момента, когда его приволокут к Жабам-палачам. Он знал, что это его единственный шанс — мгновение после того, как его отпустят прислужники Сяня и миг до того, как жабы засосут его в свое ненасытное брюхо. Только тогда. Один рывок. Один шанс.

— Готовься, малец. Сейчас наступит конец. — довольно сказал прислужник Сяня.

— Ага. Но ты не волнуйся, жабы тебя быстро сожрут. — добавил второй.

Карпы-мордовороты захохотали.

Через минуту брыкающегося для виду Лянга приволокли к здоровенным жабам, которые, увидев добычу, начали засасывать в себя водоворотом воду.

И если крупные карпы, как эти прислужники, могли сопротивляться этой силе, то мелочь, вроде Лянга засасывало слишком легко. Без шансов.

— Жабы! Еда прибыла! — хохотнули карпы, и бросили мальца прямо в пасть жабе.

Сейчас! — понял Лянг и, улучив миг между тем, как его начало засасывать, изо всех сил рванул прочь.

— Стой!

— Лови малого! — рявкнул другой.

Но было поздно.

Лянг уже знал куда поплывет. Он был мелкий и шустрый. Его было не так просто догнать. Надо лишь спрятаться туда, куда крупные карпы просто не достанут. Он хорошо знал мелкие пористые ходы на дне, где могут прятаться только такие мальки как он. Только доплыть бы до них.

За ним мчались другие карпы, но теперь, окрыленный жаждой свободы, он мчался выжимая из себя все.

Вскоре он увидел знакомые дыры в дне озера. Вот она, норка, в которую можно спрятаться!

Вжух!

Едва он очутился в тесной пещерке, как смог наконец-то передохнуть от этой бешеной гонки.

Вот только…по его схрону сразу начали лупить телами большие карпы.

Лянг сжался в комочек страха.

Но камни сверху держались. Только трещины внизу под ним пошли.

Плюх!

Совершенно неожиданно внутренняя часть камня рухнула куда-то вниз, и Лянг увидел, что тут есть еще много ходов. Туда он и рванул. Потому что он знал, что за ним пришлют других мальков — тех, кто сможет протиснуться сюда, и ему нужно найти место, где он сможет обороняться от них. Место, где пролезет только один малек. А уж один на один он знал, — он жару им даст.

Лянг плутал и плутал по ходам ища и одновременно исследуя недоступное прежде место и понял, что пространство внизу, под дном еще обширнее, чем он себе представлял. Намного обширнее.

А потом он увидел ее — сияющую голубым светом, даже сквозь присыпавший ее ил, Жемчужину Воды…

Глава 15

Голос доносился вроде бы издалека, но в то же время звучал довольно четко.

Что это было? — спросил я у Ли Бо

«Да так, приветствие от хозяина этого места. Видимо, он не любит рыб».

Мимо нас промелькнуло еще одно огненное перо и взорвалось прямо у глаз лисы.

— Аааа! — воскликнула Хрули.

— Ой, не кричи… — проворчал голос из тумана. — Не так-то и больно было.

Чух-чух!

Сквозь туман, словно маленькие самолетики, пролетели еще подобные перья.

Джинг шумно втянула воздух и сказала:

— Я чувствую его…лотос…он точно там. Ван?

Видимо, она спрашивала: «Мы идем или лучше не будем связываться с хозяином этого места?».

— Стой, Праведник. Не бойся, не укушу — мне лень… Подойди, есть разговор…

Странно, но от голоса и от этого места в целом я не ощущал опасности.

Может, поэтому и шагнул вперед. А за мной шагнули лисы, спрятавшись за моей спиной.

— Ван, может, не надо? — спросила Хрули.

— Трусиха, — фыркнула Джинг.

Лянг пытался отмыть со своей морды сажу от огненного пера. Не получалось.

Туман по-прежнему был настолько плотным, что разглядеть хоть что-то уже в шаге от себя было невозможно.

Ладно. Я не переставал крутить вокруг себя четки. То, что мантра была бесполезной против стихийных атак, я уже знал, так что зря не тратил Ци.

— А вы кто? — крикнул я в туман, и мой голос пошел эхом.

— Ктоооо….ктооооо…ктооооо…

Ответа не последовало, зато последовали вспышки пламени, которые пронзали туман огненными перьями и принимали форму лепестков лотоса.

«Он знает, зачем ты тут» — констатировал Ли Бо.

Я кивнул. Похоже, что так.

Благодаря этим огненным вспышкам, летающим вокруг нас и взрывающимся фейерверками, стало светлее и было видно куда ставить ногу.

А то мало ли, вдруг тут через шаг начнутся болота?

Но нет.

Везде была каменистая поверхность.

Самое странное, что даже взрываясь, огненные перья и лотосы лишь слегка обдавали жаром, но не наносили вреда. Всем, кроме Лянга.

По его носу снова два раза прилетело, и он быстро понял намек, что ему тут не рады, так что он тут же спрятался в воду, что-то хмуро и неразборчиво бурча.