Лучший режиссёр, главы 101-200 (ЛП) - E Wall
Однако для того, чтобы попасть в четвертьфинал, для начала нужно было прикончить мешавшийся на пути Бостонский колледж. Подумав об этом, Ван Ян сложил ладони рупором перед ртом и с режиссёрским рёвом прокричал:
– Парни, уничтожьте их!
Натали следом заорала во всю глотку:
– Уничтожьте их!
«USC, USC!..», «Boston College, Boston College!..»
Пока все студенты в зале возбуждённо издавали возгласы поддержки, наступил финальный этап игры. USC обходил BC на три очка со счётом 74:71. Оставалось 7,5 секунды до конца: местная звезда BC Трой Белл вёл мяч к вражескому кольцу. 5 секунд: все в Гардене затаили дыхание, напряжённо следя за игровой площадкой. 3 секунды: Ван Ян выпучил глаза, чувствуя, как его сердце скоро остановится, сегодняшняя победа обязана была быть за «Троянцами», а не за Троем; Натали неосознанно сжала кулаки.
1 секунда: Трой Белл внезапно остановился, отступил и совершил трёхочковый бросок! Взгляды всех присутствующих въелись в мяч, что по дуге со свистом летел к кольцу. Мяч ударился о щит, кольцо загорелось красным. 0 секунд: игра завершилась!
«Оу», – все студенты Бостонского колледжа пали духом.
«Да!» – студенты Южно-Калифорнийского университета, ликуя, запрыгали и закричали. Спустя сорок лет они наконец вновь пробились в заветную одну восьмую финала! Члены команды USC и тренер бешено обнимались друг с другом и издавали радостные рыки. А члены команды BC пали в уныние, Трой Белл, Ксавье Синглтари и другие не выдержали и горько разрыдались, тоже обнимая друг друга.
– Юху!
В зрительном зале Натали радостно размахивала кулаками, Генри с улыбкой активно хлопал в ладоши, Ван Ян, задрав голову, издал во весь голос рёв, возбуждённо обнял стоявшего рядом Генри и, протянув руку, похлопал Натали по плечу:
– Господи, баскетбол USC наконец-то возродился! Заветная одна восьмая, мы вернулись, мы вернулись!
Натали, обнажив зубы в улыбке, глядела на прыгающего, с измазанным в красной краске лицом Ван Яна. Она внезапно вспомнила его серьёзного и чинного на съёмочной площадке, а ещё того зрелого, с элегантными манерами режиссёра на «Золотом глобусе», но сейчас он, похоже, был настоящим 21-летним юношей. Закрыв глаза, Натали сделала глубокий вдох. Теперь-то она начала понимать, в чём притягательная сила баскетбольного матча, а также в чём притягательная сила университета. Этого прежде она не испытывала. Она оглядывалась по сторонам и смотрела на людей. Одни улыбались, точно идиоты, другие плакали, точно младенцы. Довольно сумасшедшая картина.
Поликовав или погрустив некоторое время, зрители стали систематически расходиться. Ван Ян и Генри стояли в коридоре снаружи туалета и ждали, когда выйдет Натали. Генри, скрестив руки на груди, измерял взглядом Ван Яна. Он с улыбкой произнёс:
– Волшебный юноша, тебе никто не говорил, что ты очень обаятельный и сексуальный?
С этими словами он пощупал мышцы на руке Ван Яна.
– Э… – Ван Ян изумлённо посмотрел на него. Это такой комплимент? Он кивнул, улыбнувшись: – Спасибо! Ты тоже… сексуальный, ха-ха!
Взгляд Генри загорелся, он таинственным тоном заговорил:
– Только посмотри на себя: такой сильный, такой привлекательный, твой взгляд и твоя улыбка столь завораживающие. Ты понимаешь, что я гей, я…
«Гей?! Я понимаю? – растерялся Ван Ян. – Боже, так недавние слова были намёком? Сексуальный? Чёрт, и кто меня за язык потянул ляпнуть то же самое…» Он поспешно принял серьёзный вид и отмахнулся, промолвив:
– Нет, нет, нет, поверь мне, я не такой! Мне нравятся девушки. Генри, это ведь шутка? Ничего против геев не имею, но… Натали сказала, что ты её парень.
– Оу, когда ты меня тогда обнял, я вот и подумал… – Генри разочарованно прикрыл ладонью лоб и с натянутой улыбкой сказал: – Ладно, извини! Передай Натали, что мне надо отлучиться по срочным делам, пока.
Договорив, он развернулся и быстро удалился. Похоже, он был сильно огорчён.
– Эй! – Ван Ян, словно истукан, уставился на удалявшийся силуэт Генри, затем посмотрел на людей, проходивших мимо него в коридоре, и развёл руками. – Что за чертовщина?
Заметив вышедшую из женского туалета Натали, он немедленно подошёл к ней и, глядя на её лицо, с которого уже была смыта краска, спросил:
– Ты что вытворяешь? Генри сказал, что он гей. Он хотел переспать со мной, это шутка?
– Моя шутка, – беззаботно пожала плечами Натали и прыснула, сказав: – Я говорила ему, что ты не бисексуал, а он мне не поверил.
Она направилась к выходу и, посмеиваясь, вымолвила:
– Не волнуйся, он в порядке. Он тот ещё жеребец, у него куча парней, но он не мой парень.
Получается, поход с каким-то парнем на матч был ложью? Ван Ян, беспомощно следуя за Натали, спросил:
– Зачем ты устроила этот цирк?
Натали, обернувшись и взглянув на него, легкомысленно промолвила:
– Хотела посмотреть игру, но ты боялся сплетен, что ж, ладно! Дзинь, тут-то на сцену и вышел мой парень! Чувак, ты сам виноват.
Ван Ян недоумённо вскинул брови, всё сильнее ощущая что-то неладное. Ему в самом деле было непонятно мышление Натали. Та осведомилась:
– Ты же в 12 ночи улетаешь? Сейчас в запасе есть ещё несколько часов, хочешь напоследок посетить Гарвард и полюбоваться вечерними пейзажами? Там правда нет папарацци! Уже и не помню, сколько безумных делишек я натворила, но ничего из этого так и не попало в газеты.
Ван Ян посмотрел ей в глаза, желая выяснить, чего она в конце концов добивается, после чего кивнул:
– Ладно, идём.
В кампусе Гарвардского университета при виде опьяняющих пейзажей, красных зданий, старых деревьев и разрозненно бродивших по лужайкам и дорожкам студентов с рюкзаками на спинах и книгами в руках Ван Ян тоже очаровался здешними окружением и атмосферой:
– Вау, и впрямь хорошее местечко.
Гулявшая рядом с ним Натали улыбнулась:
– Я всегда так говорю.
– Смотри, я похож на студента Гарварда? – весело спросил Ван Ян и раскинул руки в стороны, как бы обнимая весь Гарвард. – Возможно, ты не знаешь, но когда-то я не подал документы на психфак Гарварда, чтобы поступить в USC изучать кино.
Натали презрительно фыркнула и закатила глаза. Ван Ян вдруг о чём-то подумал и полюбопытствовал:
– Кстати, ты не вступала в клуб Порселлиан? (*Клуб в Гарвардском университете*)
– Нет, мне это абсолютно неинтересно, – холодно ответила Натали.
Ван Ян пожал плечами, с улыбкой сказав:
– Жаль, а то я хотел узнать, чем там всё-таки занимаются.
Натали странно посмотрела на него:
– У тебя проблемы с головой? Вступи я в клуб, мне было бы запрещено рассказывать тебе.
Ван Ян хмуро вымолвил:
– Даже по-тихому нельзя? О’кей, понимаю, что нельзя, но проблема в том, что ты так и не вступила, ха!
От его ослепительной улыбки сердце в груди Натали бешено заколотилось. Была не была! Она вымолвила:
– Ян, смотри!
Пока Ван Ян пребывал в недоумении, она под чарующим светом уличных фонарей ни с того ни с сего бросилась вперёд, поднялась на носки и поцеловала его в губы.
– Эй! – Ван Ян растерялся и машинально оттолкнул её, с ошарашенным видом спросив: – Ты что делаешь?!
Натали с улыбкой облизала губы, сказав:
– Целую тебя!
Затем она с восхищением добавила:
– Приятель, ощущения, что я только что испытала, оказались куда лучше, чем я себе представляла. Ты тот самый!
О боже! Предчувствие всё-таки его не подвело… Ван Ян, насупившись, глядел на неё и не знал, что сказать. Неужели так будет всегда? Ещё с одной близкой подругой испортятся отношения и им будет неловко находиться вместе? Твою мать!
– Давай ещё раз, я уже немного подсела на это дело, такие классные ощущения! – говорила Натали, тянясь к губам Ван Яна. Её сердце быстро колотилось, всё тело как-то странно себя чувствовало. Она знала, что это дофамин, или другими словами, влюблённость. Ей хотелось снова испытать эти прекрасные ощущения, но её оттолкнули две руки. Натали тут же расстроилась, но с улыбкой вымолвила:
