Рысюхин, налейте для храбрости! (СИ) - "Котус"
Добил мою репутацию молодого раздолбая лично Егор Фомич Беляков — пригрел, понимаешь, на своей груди. Подтвердив своё заявление на прошлом собрании о том, что он сам и его род безмерно должны мне, и долг со временем, якобы, только растёт — попросил об официальном принятии мною вассальной присяги от него и от его рода. И ведь так повернул, что отказаться не получится, без фатального урона для репутации. Не то, чтобы я собирался отказываться, тем более, что разговоры такие ходили постоянно — но же ожидал, что вот так вот сразу. Пришлось принимать, при свидетельстве графа и всех четырёх других баронов. Вассалитет бы «светский», без привлечения божественных сущностей и смены фамилии — как и подавляющее большинство вассальных клятв между дворянскими родами, но клялись всё равно именем богов. И перстень главы рода ощутимо потеплел, принимая клятву. Зато теперь могу набирать Беляковых себе на работу без оглядки на то, кто что скажет. Эх, где мне найти управляющих на карьеры, которые могли бы правильно их спроектировать и следить за ходом работ? Ведь карьер для добычи ископаемых — это не просто яма в земле, а достаточно сложное инженерное сооружение, хотя, казалось бы…
Но я отвлёкся от приёма — с другой стороны, ничего интересного и важного там больше не было. Но это с моей точки зрения. По мнению Маши самое важное (после вассалитета Беляковых, разумеется) только начиналось: неформальное общение и, главное — танцы. Пусть танцевала она, из соображения приличий, только со мной, графом и Егором Фомичом, что могло расцениваться как знак внимания и близости родов, в чём и так ни у кого сомнений не было.
Неформального общения тоже хватало — и со старыми близкими знакомыми, вроде Брусникиных, Кабановичей, Лисовских и Волченков, и с родителями одноклассников, и с шапочно знакомыми раньше дворянами района. После той рекламы, что дали мне выступающие и знакомые в личном общении, причём не только со мной, у остальных если и был вопрос о том, стоит ли считать меня достойным титула, то сейчас пропал точно. Как бы не возник противоположный — почему при всех достоинствах всего лишь барон и только сейчас. Это я шучу сейчас и ехидничаю сам над собой.
Наконец, банкет закончился и можно было отправляться домой. Отбыть ещё номер в Минске и «народные гуляния» — и всё, можно возвращаться к нормальной жизни.
Глава 20
Утром, на трезвую голову, подумал, что закупать сразу двадцать грузовиков, да ещё «в запас, пока не подорожало» — это, по выражению деда, как-то слишком дофига денег, да и в целом — идея не здравая. Пересчитал, поглядывая одним глазом в календарь.
В Викентьевку грузовики нужны, без вариантов. Да, на какое-то время хватит того, что навозили, но это время как раз и уйдёт на начало нормальной торфоразработки, со всеми этими разрезами, водоотводными каналами и прочим. Пусть воды там и не видно, но это не значит, что её нет. Да и дожди никто не отменял. Плюс надо сделать запас сырья на зиму. Так что три грузовика туда закупаем и переделываем, держа в уме, что скоро, край — к весне, придётся добавлять. И подумать про гараж для техники, чтобы не гонять на ночёвку в Викентьевку каждый день — благо, можно построить один на два карьера.
На изнанку — ягоды созреют где-то через месяц, хозяйственные пикапы понадобятся даже чуть раньше — прореживать кенгуранчиков, которые явно подтянутся на ягодник — интересно, где и на чём они пасутся не в сезон? Так, это мысль не своевременная, запишем на листочек и пока забудем. Но по расчёту времени как раз пора начинать затевать работу: пока закажем заготовки, пока привезут, пока изготовят недостающие детали, от сидений до артефактов Пырейникова — недели две пройдёт, если повезёт, или три. Сама переделка — благо, руку набили — займёт дня два-три, как раз успеем сделать и обкатать.
Дружины пока нет, собирать её буду месяца два-три, соответственно и автотранспорт им пока не нужен, некому на нём ездить. Потом осенняя распутица, потом зима, когда под снегом не видно, куда ехать (дорог там нет, даже в зачаточном состоянии). В общем — до весны, причём изнаночной весны, что на полтора-два месяца позже нашей, они точно не понадобятся. Как, пожалуй, и охотничьи — своих охотников пока нет, чужим в аренду сдавать — сперва придётся убедить, что оно им нужно. В крайнем случае для экстренных нужд — спасать там кого-то или ещё что — можно будет временно реквизировать хозяйственные. Так что тоже пока откладываем, заодно над проектом подумаю — что-то мне подсказывает, что обычный пикап там будет не совсем удобен. И не только что-то, но и кто-то в лице деда. Он, кстати, обещал продумать варианты проектов техники и для дружины, и для охотников-искателей.
Итого закупаем не двадцать, а пять грузовиков. Деньги на закупку возьмём с концертно-ресторанного счёта, а Архип Сергеевич спишет их с прибыли на развитие хозяйства — причём никто не прикопается к законности такого списания.
Но и эти планы подверглись правке: вместе с бригадой мастеровых основатель и управляющий шкловского завода прислал слёзную мольбу — сделать и для него два насыпных грузовика, желательно — трёхосных, и один грузовой фургон, со съёмной брезентовой крышей или жёсткой металлической — без разницы. Это ещё четыре заготовки, итого — девять. Дед эти перемены в планах описал так:
«Перелёт, недолёт, накрытие! Классическая артиллерийская вилка получилась!»
Там и время отправляться на приём в Минск подошло — причём «костюмный зодчий» смог уложиться всего в две примерки, одна была с костюмом, смётанным швами наружу, а вторая уже финальная. Умеет, когда хочет, оказывается. Но чаще предпочитает понабивать себе цену, похоже. Ну, или я несправедлив к нему, и ради того, чтобы угодить «моей милости» он отодвинул прочих заказчиков «на потом», что, конечно, вряд ли.
Жаль, что до банкета не успел встретится для собеседования с кандидатами в дружину. Правда, глава дружины — это зачастую почти член семьи, а то и не «почти», и брать кого-то «с улицы» не лучшая идея, но куда деваться-то, если всей семьи на данный момент — мы с Муркой оба двое два всего⁈ И среди вассалов, то есть — Беляковых никого с достаточным боевым опытом нет. Остаётся надеяться на кандидатов со стороны, одного из которых нашёл тесть, одного – Гильдия охотников и одного подобрали на Бирже наёмников, и этот вызывает наименьшее доверие. Забросил ещё удочку в Борисовский гарнизон, но там пока без поклёвки.
Интересно, это на меня так история двух прапорщиков-рыбаков действует, что с Борисовом рыболовные какие-то ассоциации идут? Кстати, надо будет пригласить их на рыбалку на изнанке. Они со своим заклинанием смогут много чего интересного зачерпнуть там. Вопрос только в одном: почему я раньше про этих фанатиков н вспомнил⁈ Напрямую им позвонить не получилось — мобилетов у них на момент последней встречи не было, пришлось связываться через телефон офицерского собрания полка. Там мой звонок записали, обещали передать, и уже через два часа я отвечал на звонок Прощукина. Предложение они приняли с энтузиазмом, особенно когда узнали, что охотники видели в реке «какого-то монстра». Договорились на двадцатое.
Главным отличием Минского банкета от Смолевичского было то, что в Минске подавляющему большинству собравшихся на меня было… Не то, что наплевать, а просто не было дела до меня, моего титула и до того, что со мной будет дальше. Но не всем, не всем. Отличием данного банкета от множества других стало присутствие на нём иностранных дипломатов. Как мне объяснил тихонько распорядитель, приглашения на такого рода действа всегда рассылаются по имеющимся в городе (то есть, конечно, Великом княжестве) консульствам, но те, как правило, их или игнорируют, ограничиваясь отписками, или присылают третьего помощника атташе с крепкой печенью и слабым знанием языка. А здесь приехали сразу два дипломата — британский атташе и скандинавский консул, который швед, лично.
Формальные поздравительные речи были настолько формальны, что почти совершенны в этом своём качестве. Вместо моей фамилии можно было вставить любую другую, равно как заменить «пожалование титула» на, к примеру, «прощание с усопшим» — и запускать в дело без каких-либо ещё правок. Даже дед восхитился настолько идеально выглаженным универсальным шаблоном. Ответить достойно — то есть, столь же безлично и формально, у меня, увы, не получилось. Хотя пару многоэтажных конструкций на отборном канцелярите с подачи деда ввернул, да. Что-то наподобие: «по вышеперечисленным причинам представляется насущно необходимым выразить всемерную благодарность ранее поименованным персонам, равно как и иным причастным особам». Сам дед сказал, что это, мол, слабовато, конечно, но для любительского уровня — сойдёт.
