Александр Баренберг - Голем. Книга 1
Но, предоставив Цадоку отслеживать слухи и контролировать обстановку, я, не отвлекаясь на ерунду, вновь погрузился в работу. До начала нашего предполагаемого путешествия в Египет оставалось всего полтора месяца, а дел было еще невпроворот. Прежде всего, следовало завершить работы с ракетами, а также изготовить защитное снаряжение для «гвардии»?. Благо, все технологические возможности для этого уже имелись.
Проанализировав все, что мне было известно о доспехах с древнейших времен и до двадцать первого века, пришел к выводу, что городить сплошной или частично сплошной панцирь, наподобие появившихся через два столетия рыцарских лат — глупо, хотя для моего завода — со скрипом, но реально. Тем более, что против холодного оружия они пока — перебор, а подвижность бойца снижают. Поэтому решил остановиться на другом типе позднесредневекового доспеха — бригантине, во многом напоминающей по конструкции современные бронежилеты высоких классов защиты.
Оригинальная бригантина состояла из двух слоев суконной или кожаной основы, к которой заклепками крепились расположенные между ними стальные пластины. Пластины бывали разных размеров и толщины, от мелких до, практически, цельных кирас и, соответственно, обеспечивали разный уровень защиты. Я хотел сделать легкий и надежный доспех, который можно носить вместо одежды, и, благодаря имеющимся технологиям, это было реально. Хотя и безумно дорого. Но, прикинув баланс доходов-расходов за последние месяцы, понял, что вполне могу это позволить, оставив достаточно средств на саму поездку.
Пластины, толщиной от одного до полутора миллиметров, изготовляли из качественной литой стали штамповкой, затем сверлили крепежные отверстия на станке и, напоследок, закаливали. Всего сделал восемь типов стандартных пластин довольно крупного размера, что обеспечивало хорошие защитные свойства и позволяло, имея с собой запас готовых, быстро ремонтировать в поле доспех любого из воинов. Заодно, пользуясь преимуществом штамповки, «забесплатно» сделал их рифлеными, увеличив этим жесткость. Крепились хорошо зачищенные от заусениц пластины в специальных, нашитых в перехлест кармашках из комбинированной ткани, состоявшей на восемьдесят процентов из шелка и на двадцать — из стекловолокна, подобно современным бронежилетам. Кармашки нашивались на многослойную основу из того же материала, а пластины крепились к ним стеклонитью вдоль кромки. Такая ткань и сама по себе была нехилой защитой, намного превосходящей простой стеганый доспех местных пехотинцев. Хотя за ее цену можно было бы, пожалуй, нанять батальон наемников. Но для своих бойцов мне ничего не жалко.
Внешняя часть бригантины покрывалась дорогой тонкой кожей (чтобы красиво было — здесь этот параметр тоже ценится), а внутренняя — толстой, хорошо гасящей ударные нагрузки. Благодаря всем этим мерам получился относительно легкий — десять килограмм вместе с защищенными на том же уровне рукавами, воротником и короткой юбкой, — и очень надежный доспех. Опытный образец, натянутый на деревянный чурбан, был подвергнут всевозможным издевательствам с помощью всех имевшихся в нашем распоряжении типов оружия и с честью их выдержал. В том числе и обстрел арбалетными болтами. Даже наши мощные по местным меркам самострелы уже с дистанции в тридцать метров пробить его не могли. А распространенные здесь арбалеты с ручным натяжением не пробивали и в упор.
После этого, пользуясь наработанными навыками, изготовили и бронированные штаны. Правда, там защита была уже не сплошная, но это и не требовалось. Зато и вес получился небольшим. Ну и завершили экипировку цельнотянутым полукруглым стальным шлемом с рифлением, гребнем, козырьком и мощным подбоем. Часть лица при этом оставалась открытой, но и обзор не страдал, что, на мой взгляд, было гораздо важнее. Щиты изготовили, как обычно, из дерева, но довольно большую центральную часть — умбон — тоже из штампованной прочной стали. С середины мая ежедневные тренировки нашей дружины проходили уже в штатном облачении.
А я, учитывая последний случай, когда остался в живых только благодаря расторопности моего телохранителя, решил изготовить очередное супероружие ближнего радиуса действия. Которое должно было дать мне решающее преимущество в критических ситуациях. Вначале пытался усовершенствовать имевшийся у меня мини-арбалет или сделать новый, но после углубленного изучения темы понял, что могу либо создать миниатюрное, либо — многозарядное, либо — эффективное оружие. Никак ни все это вместе. Максимум — удастся создать конструкцию, сочетающую два из вышеприведенных качеств. Короче говоря, арбалетная схема — не лучший выбор.
В конце мая, в субботу в очередной раз принял на грудь и оказался дома. Хотя по здешнему счету с начала моих приключений прошло всего двадцать дней, но отпуск уже, увы, закончился и приходилось идти на работу. Что давалось с большим трудом, несмотря на записи в дневнике повседневные заботы двадцать первого века вспоминаться не желали. Тем более — рабочие. Ну как-то мало меня сейчас интересовало исследование свойств титановых наноструктур при близких к абсолютному нулю температурах! Раньше интересовало, а теперь — нет. Поэтому большую часть рабочего дня я внаглую просидел в интернете, чего раньше себе не позволял. И настолько не чувствовал себя на своем месте, что даже послал одного надоедливого лаборанта на старонемецком. К счастью, тот был выходцем из восточной общины, поэтому посчитал, что я ругаюсь на идиш. Но следить за собой надо тщательнее!
Тратил рабочее время на интернет я не зря — натолкнулся на описание пневматического оружия и оно меня заинтересовало. Оказывается, пневматика была довольно распространенной в последние века и даже выпускалась серийно и состояла на вооружении. В том числе и многозарядная. При довольно-таки приемлемых тактико-технических характеристиках! Конечно, для навороченных образцов требовалась технология производства, превышающая мои возможности, но мне хай-тек и не нужен. А нужен маленький, но удобный пистолетик с возможностью выпустить подряд пять-шесть стрелок с убойной дистанцией метров в двадцать-тридцать. И, кажется, я могу такой сделать…
И я действительно его сделал. Всего за две недели, уложившись до выезда. Он представлял из себя револьвер с подпружиненным барабаном на шесть оперенных стальных стрелок длиной миллиметров тридцать. В рукоятку пистолетного типа вкручивался цилиндрический баллон с резьбой. Нужное давление в баллоне определил опытным путем и накачивался он ручным насосом со встроенным манометром. При нажатии на спуск производился удар по шпильке клапана, кратковременно открывавшего резервуар. Сам пружинный клапан и был самым проблематичным узлом во всей конструкции из-за миниатюрных размеров и требуемой точности изготовления. На него большая часть времени у меня и ушла.
Пуля вылетала, а курок на обратном ходу освобождал стопор и пружина проворачивала барабан в следующую позицию. Как ни удивительно, но после тщательной подгонки всех частей это все еще и заработало! Каленые стрелки уверено пробивали с десяти шагов кольчугу и поражали находящееся за ней. А большего мне и не требовалось. Баллон (а я их сделал три) поменять можно было за десять секунд. Еще столько же времени уходило на перезарядку стрелок в барабане — и оружие вновь готово к бою! Жаль, не успел сделать еще несколько штук для «гвардейцев»!
Глава 8
Вот и наступил, наконец, тот самый момент, к которому я так напряженно готовился почти полгода. Одним прекрасным июньским утром вереница из десятка телег и полусотни всадников выехала из только что распахнутых утренней стражей ворот Мюнхена. В их числе, кроме меня, присутствовали Цадок, его средний сын Моше и вся наша «гвардия» — семеро наемников и двадцать четыре добровольца. А также два десятка приказчиков, слуг и возниц. Провожающих не было — все прощания закончились внутри еврейского квартала.
Мне было даже как-то жалко оставлять устроенные производства, которым я отдал столько сил и времени. Хотя, во избежание утечки секретов и к великому огорчению кузнеца Давида, большую часть устройств пришлось разобрать и критические элементы надежно спрятать. Пороховой цех был разобран полностью, так что при всем желании воспроизвести технологию невозможно, а в кузне я оставил своему верному помощнику только тигельную плавку. Пусть льет металл на здоровье. А вот станки разобрал. Впрочем, если понадобится (хотя я очень надеялся, что нет), восстановить все можно будет за считанные дни.
Некоторое беспокойство, особенно у Цадока, вызывала судьба остающейся в городе общины — мюнхенский епископ производил впечатление злопамятного. И мое отсутствие могло подстегнуть его буйную натуру к решительным действиям. Опять встал вопрос о физическом устранении инициативного придурка. Я мог, конечно, синтезировать какой-нибудь эффективный яд или просто нанять одного из тех отморозков, которым все равно кого резать, хоть Папу римского, лишь бы заплатили. Но все эти способы несли в себе опасность раскрытия, а в таком случае наше положение точно станет безнадежным. Поэтому, в конце концов, убедив компаньона, что грубая сила — не всегда лучший метод, я решил проблему другим образом.
