Вячеслав Коротин - «Флоту – побеждать!»
– А если и сам Камимура сюда из Японского моря пожаловал? Можем и сбежать не успеть, и отбиться не способны…
– Оставьте, Михаил Павлович – «Новик» ведет разведку…
– Прошу прощения, ваши превосходительства, – подбежал к Макарову и Моласу лейтенант Скороходов. – Командир просит передать, что связь с «Новиком» потеряна – эфир забит искрой.
– Дым с норда! – раздался крик сигнальщика.
– Значит, скоро сможем сообщаться флагами, – спокойно резюмировал Макаров. – Пойдемте, господа, пора уже готовиться быстрому реагированию на изменение ситуации.
Учитывая, что русская эскадра шла навстречу «Новику», скорость сближения была весьма солидной, так что уже через четверть часа на «Ретвизане» получили информацию о том, что преследуют русский крейсер три «собачки», дымы которых тоже стали различимы.
– Ну что же, адмирал Дева лезет на рожон… Нам есть чем его встретить. Передайте на «Баян»: «Больше ход. До полного. Идти к «Новику».
Сигнал немедленно подняли, и единственный броненосный крейсер артурской эскадры на удивление быстро стал ускоряться. Вирен явно ожидал подобного приказа и был готов к его немедленному выполнению.
Конечно, вдвоем с «Новиком», самым все-таки слабым крейсером этого театра военных действий, связываться с тремя лучшими бронепалубными крейсерами японцев даже броненосному «Баяну» было небезопасно, но учитывая, что в самое ближайшее время к месту боя подойдут три русских броненосца, можно, вполне можно атаковать зарвавшегося противника…
– Что с «Новиком»? – обеспокоенно крикнул Степан, увидев, что крейсер совершенно очевидно сбавляет ход. Хотя чего было кричать…
– «Новик» передает: «Имею повреждения в машине», – немедленно донеслось с марса фок-мачты.
Командующий флотом отозвался на данное сообщение столь сложносочиненноматерно, что обомлели все находящиеся на мостике – Макаров всегда старался избегать нецензурной лексики, а тут…
– Полный ход! – выдохнул Степан, как только смог перейти к употреблению слов, допустимых к использованию в литературе и в общении между людьми с каким-никаким образованием. – Передать на «Баян»… А впрочем, не надо уже. Молодец Вирен.
Было совершенно очевидно, что «Баян», на котором сигнальщики тоже разглядели сигнал с «Новика», и так дал «самый полный», чтобы выручить своего «младшего брата».
Степан не отрывал бинокля от глаз. Главный и единственный разведчик-скороход эскадры находился если и не под угрозой гибели, то имел все шансы нахвататься таких попаданий, которые придется исправлять очень и очень долго.
Словно в подтверждение опасений командующего флотом, рядом с «Новиком» взметнулся всплеск от падения крупного снаряда. Почти сразу еще один. «Баян» немедленно ответил из баковой башни, судя по всему, он уже достаточно хорошо различал корабли преследователей.
– Как некстати эта авария у «Новика», – с досадой в голосе тряхнул своим биноклем Щенснович.
– Укатали сивку крутые горки, – немедленно отозвался Макаров. – А когда, по-вашему, эта авария явилась бы кстати, Эдуард Николаевич? Когда самый слабый крейсер эскадры находился бы один в разведке? Сейчас мы его хотя бы прикрыть имеем возможность.
– Не факт, что сможем прикрыть – с норда еще дымы, – протянул руку Молас. – Как бы не сам Того поспешает.
На мостике «Ретвизана» уже вполне различали, что преследуют «Новика» именно два крейсера типа «Такасаго» и «Иосино», чуть поотстав, следовал «Адзума», а на горизонте действительно показались еще дымки. Пока различить можно было три, но, может, их ожидалось и больше.
– Успеем, должны успеть, – напряженно шептал Степан, не отрывая от глаз бинокля. – Прикажите отбить в Артур телеграмму: «Петропавловску» и «Пересвету» выходить на внешний рейд и идти навстречу».
– До высокой воды еще два часа, Степан Осипович, – осторожно заметил командир броненосца.
– Так и мы перед крепостью не через два часа будем, – раздраженно парировал адмирал. – Если это действительно Того со своими броненосцами, то он на дистанцию открытия огня выйдет только через два-три часа. А мы, кстати, вероятно, уже вышли на оную. Сколько до японских крейсеров?
Вопрос немедленно был передан на дальномер, с которого отозвались меньше чем через минуту:
– Восемьдесят пять кабельтовых до ближайшего, левого.
– Пора, Эдуард Николаевич, – жахните по японцу из баковой пару раз. Не попадем, конечно, но нужно, чтобы наши узкоглазые друзья наглость свою поумерили.
– Ждал только вашего приказа, Степан Осипович! – почти рассмеялся Щенснович. – Дальномеру передавать данные в носовую башню!
Всего через минуту двенадцатидюймовые орудия стали быстро подниматься, чтобы докинуть свои двадцатипудовые снаряды до противника, в казенники скользнули те самые снаряды, которым было почти наверняка предназначено судьбой просто нырнуть в глубины Желтого моря, не нанеся никакого вреда противнику. А стоила пара таких снарядов, как стадо дойных коров. Немаленькое такое стадо. Плюс сотни килограммов отнюдь не бесплатного пороха в зарядах, которые должны как следует дать пинка центнерам стали и взрывчатки, чтобы те пошли сверлить пространство для встречи с бортом вражеского корабля. И почти наверняка не попасть.
А иначе никак. Если из выпущенных тобой ста снарядов попадут пять, ты не просто молодец – ты герой, достойный награды. И считать затраченные на это государством деньги – последнее дело. Любое сражение есть занятие заведомо убыточное для любой стороны. Только его политические результаты могут дать некие дивиденды. А если посчитать, во сколько обошелся для бюджета каждый убитый вражеский солдат или тем более матрос, то у среднестатистического обывателя волосы дыбом встанут, и он, узнав об этом, немедленно захочет нынешнюю власть сменить. Поэтому и не надо ему об этом знать и про это думать…
Грохнула выстрелом левая пушка носовой двенадцатидюймовой. Офицеры и адмиралы с мостика «Ретвизана» безо всякой оптики видели уносящийся в сторону врагов снаряд. Не успел он упасть, как бабахнуло и правое орудие…
Оба изделия Путиловского завода легли недолетами, но если первый максимум поглушил некоторое количество рыбы в море, то второй нырнул в волны метрах в двадцати от борта «Иосино». Проскользил там, под водой, еще немного, после чего взведенный взрыватель потребовал сработать содержащийся внутри стальной оболочки пироксилин. Рвануло. Расстояние до борта корабля было достаточно серьезным, но закон Паскаля никто не отменял: гидравлическим молотом если и не взломало борт, то швы корпуса на японском крейсере кое-где разошлись из-за вылетевших заклепок. Капитану первого ранга Саеки доложили, что в двух отсеках заслезилась обшивка. Ничего серьезного, конечно, но это пока…
Впрочем, и адмирал Дева понял, что уничтожить сегодня столь ненавистный «Новик» не удастся – русские броненосцы неумолимо приближались, на ходу перестраиваясь в пеленг. И одного-единственного попадания их главного калибра было достаточно, чтобы отправить любой из его легких крейсеров как минимум в глубокий нокдаун, а там добить уже совсем не составит труда – «Адзума» в данном случае защита совсем несерьезная, а главные силы еще далеко…
– Разворачиваются, ваше превосходительство, – не скрывал ликования Щенснович, – уходят!
– Вижу, Эдуард Николаевич, вижу, – усмехнулся Макаров. – Никакой неожиданности – попробовали бы они нахальничать дальше…
– Жаль, что не попробовали, – поддержал командующего Молас.
– Все-таки, господа, расслабляться не стоит – неизвестно, как с «Новиком», а у нас на плечах, судя по всему, сам Того с главными силами. А может, и Камимура вместе с ним… Но пока башне – «дробь!». Нечего зря акул пугать. Отогнали япошек, и ладно.
«Ретвизан» подошел к охромевшему крейсеру настолько, что стало возможным общение через рупор.
– Как дела, Максимилиан Федорович?
– Авария во второй машине. Серьезная. На ремонт требуется не менее трех часов. Могу пока давать двенадцать-тринадцать узлов, не более.
– Добро! Идем в Артур. Иметь ход десять узлов.
Броненосцы, обогнув корму «Новика», снова вытянулись в кильватер, словно организуя геройскому крейсеру почетный эскорт. Миноносцы Елисеева на этот раз шли впереди отряда, а «Баян», наоборот, следовал в хвосте отряда, приблизительно в пяти милях от основных сил, – Макаров поручил Вирену постараться разглядеть, не наблюдаются ли кроме броненосцев Того и крейсера Камимуры.
– Телеграмма от Стратановича, ваше превосходительство, – зашел в ходовую рубку лейтенант Азарьев.
– Читайте.
– «Сивуч» и «Бобр» израсходовали весь боезапас. Отходим в Дальний».
– Добро. Канонерки свое дело сделали… Михаил Павлович, не напомните, что у нас со снарядами для лодок в порту?
– Увы. Надо спрашивать Мякишева. Но Алексей Константинович сейчас в Артуре. Или Григоровича – он там же. Но подозреваю, что девятидюймовых снарядов весьма немного, если они вообще имеются.
