Граф Брюс (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

— Просто отбивать мяч?

— Желательно перепасовывая его нашим. Особо сильно не бей, но и гладить мячик тоже не надо. В общем, не парься, тут всё просто!

К этому моменту команды разыграли мяч и начался тот самый замес, про который Журавлёв и говорил. Кузьмин захватил мяч, сбил плечом «витязя» противника, который хотел его отнять, и со всей дури помчался к вражеской «крепости». Синие на его прорыв среагировали с запозданием, но всё же смогли немного притормозить. Гидрокинетик из «стражников» очень удачно подгадал и создал замёрзшее озерцо прямо под ногой атакующего, а тот, уворачиваясь от несущегося на него «засадника», поскользнулся.

Не сумев удержаться на ногах, Алексей кубарем покатился по земле, потеряв при этом мяч. Михаил тут же рванул к нему на помощь, но не успел. «Стражник» из синих воздушным потоком подхватил упавший мяч, умело направив тяжёлое ядро прямо в руки своего «витязя».

А, нет, не совсем умело! Либо «витязь» неудачно принял. Короче, мяч-то он поймал, но не только руками, но ещё и подбородком. Не знаю, пытался он его магией притормозить или понадеялся на силу рук, но результат вышел совсем не таким, как он ожидал.

Словно пушечное ядро, мяч сбил его с ног, а тут ещё и наш засадник подоспел. Закрутил небольшой смерч, который поднял снаряд в воздух на высоту человеческого роста, откуда его выхватил Алалыкин. К нему сразу же устремились оба нападающих синей команды, в том числе и тот, что получил мячом по лицу. Правда, ему опять не повезло — со спины на него налетел Кузьмин, сбив плечом обратно на землю.

Мы с Ильёй, находясь вдалеке от основных событий, только наблюдали. Минуты три мяч переходил из рук в руки. До момента, пока команда противника, серией быстрых пасов обыграв наших’витязей' и обойдя засадника, вышла на направлении красной «крепости», и не понеслась прямо на Журавлёва.

Двигались они обратным клином: два нападающих впереди и держащийся за их спинами полузащитник с мячом. Разогнавшись, они буквально смели Илью таранным ударом, после чего устремились уже ко мне. С тем же самым намерением.

— Брюс! — откуда-то с центра поля донёсся крик Алалыкина.

Без понятия, что он от меня хотел. Может, просто орал от избытка чувств. Меня, кстати, тоже как-то незаметно поглотил азарт игры. И желание не пропустить врагов к «крепости». Понимая, что в прямом столкновении двух разогнавшихся «витязей» остановить не смогу, решил схитрить. Создал между нами «пылевой щит», и под его прикрытием ушёл с направления атаки. Дождался, когда они, потеряв меня из виду, пронесутся мимо, бросился на синего «засадника» с мячом.

Тот, однако, мой манёвр в последний момент разгадал и сумел увернуться. От меня, но не от «ловушки», которую я кинул правее него. Влетел двумя ногами в ставшую очень рыхлой землю, а дальше уже всё инерция доделала. Корпус ещё стремился вперёд, а ноги за ним не поспевали. Как результат — бахнулся лицом в кашу, а я, наступив ему на спину, забрал мяч.

— Па-а-ас! — тут же долетел вопль с середины стадиона.

Закрутил головой, пытаясь сориентироваться. Разглядел обоих «витязей» синих, заходящих на меня с двух сторон — нас разделяло уже меньше трёх метров. Илью, пытающегося перехватить одного из них — он точно не успевал. Егорова и Кузьмина, несущихся на всех парах к нашей собачей свалке. И Алалыкина почему-то бегущего прямо в противоположном направлении.

Он-то и орал про пас.

На раздумья времени уже не оставалось. И я, усилив руку ударной техникой, пробил по мячу прямой. Стараясь, чтобы подача вышла одновременно не слишком сильной, чтобы не разметать снаряд в клочья, но при этом достаточно мощной, чтобы он долетел хотя бы до середины поля.

Узнать, удалось это или нет, у меня не вышло. Как только кулак коснулся толстой кожи снаряда, как оба «витязя» синих налетели на меня и сбили с ног. Довольно жёстко, кстати — в меня раньше никогда не врезалась живая торпеда!

От удара воздух из лёгких будто бы выдавило, а в завершение нападающий ещё и рухнул на меня сверху. И когда я успел подумать, что хуже уже быть не может, сверху на него упал его товарищ, а на него — Илья Журавлёв.

— Да вашу ж мать!.. — прохрипел я, хотя правильнее было бы сказать — подумал. Воздуха в груди не осталось даже на такую простую фразу.

К чести парней, разлёживаться на мне они не стали. Пара секунд и они довольно организованно поднялись — в той же очерёдности, что упали. А потом ещё и меня подняли, спрашивая, всё ли в порядке. Ответить я не успел, поскольку над стадионом разнёсся ликующий крик баронета.

— Крепость! Крепость!

Судя по всему, Алалыкину удалось реализовать мой пас и донести мяч до крепости противника. Через несколько секунд это подтвердил и тренер, сообщив, что у красной команды одно очко.

А Михаил, успевший сбегать до ворот противника и вернуться, подлетел ко мне с улыбкой на всё лицо и хлопнул по плечу.

— Отличный пас, Брюс! — а потом вспомнил, что мы с ним на ножах, стёр улыбку и добавил угрюмо. — Повезло…

Вечное Древо, вот что за дите, а!

Глава 36

Переход Догуляя прошёл штатно. Что было даже удивительно на фоне всего остального. Я в том смысле, когда события развиваются по чьему угодно сценарию, только не по-моему. То есть, как обычно.

А с «председателем профсоюзов» — как по учебнику! Вечером после уборки палат, зашёл к «донору», сел рядом с ним и установил связь с Леновом. Всё дальнейшее было уже делом техники. Кинслету ввели раствор, его сознание успешно переселилось и без труда заняло место несчастного мужчины с отёком мозга. Запустив регенеративные процессы, в которых моё участие уже и не требовалось.

Я же оставил прибывшего соотечественника и отправился домой. Ближайшие сутки мне с ним говорить точно не о чем. А то и дольше — учитывая проблемы со здоровьем реципиента, восстановление может занять куда больше времени. К тому же, даже когда он придёт в себя, будет изображать немого — языка-то Догуляй не знал. Что-то, конечно, снимет с мозга несчастного, но, учитывая состояние последнего, вряд ли много. Придётся почти с нуля учить, дома же он этого не делал, так как пришёл в экстренном порядке. Минуя подготовку, обучение и множество прочих скучных вещей.

Эрика, кстати, до последнего предлагала подгадить внеочередному эмигранту. Например, запихать его в тело молодой женщины или подростка. Мол, пусть помучается. Я это отверг, пояснив, что так мне с ним будет даже сложнее справится. Если он вдруг в бутылку полезет. Одно дело просить друзей деда разобраться с попутавшим берега мужиком, которого я ещё и слугой к себе планировал оформить на первое время, и совсем другое — делать то же в отношении девушки или ребёнка. Подруга в конечном счёте со мной согласилась.

Из неожиданностей при Переходе была лишь ситуация с медсестрой, которая именно во время процедуры решила проверить, чем там занимается благороднорождённый волонтёр с половой тряпкой. И увидевшая, что тот сидит рядом с коматозником, одной рукой придерживая его кисть, а вторую — положив несчастному на лоб.

— Что это вы делаете, граф Брюс? — строго спросила она, невесть что себе вообразив.

— Молюсь. — кротко ответил я, наградив её взглядом, полным смирения.

— Кхм… Простите! — прошептала тогда медсестра и очень быстро сбежала.

После того как я вернулся в подсобку, где переодевался, и собрался идти домой, сердобольная женщина, вручила мне целый пакет домашних пирожков. Ещё и слезу с уголка глаза смахнула. Вот уж кто потом точно свяжет чудесное исцеление безнадёжного пациента со мной. В нужном мне ключе, что радовало.

Как и обещала, Ринко в этот раз со мной не пошла. Осталась дома, чтобы позаниматься с Унием. Один раз проверив маршрут и найдя его безопасным — наблюдатели от ТК и Охранки ведь никуда не делись — она больше не испытывала за меня беспокойство, отправляя одного.

Когда я вернулся, они с мастифом сидели в тех же позах, в которых я их и оставил. Лиса скрестив ноги, как здесь говорили, по-османски, а здоровенный собакен — на хвосте, держа пасть параллельно полу. Хотел пройти мимо и не тревожить, но кицунэ сама меня окликнула.