Станислав Гримайло - Истории Сантея
– А вот и любитель экспериментов, – ехидно пробасил Скелет, – неужели не было другого варианта?
– Если вы за тот браслет…
– Пустое, – махнул костлявой рукой, показав целый набор разнобойных колец, браслетов и пару часов, – пара дней, и приведу в порядок. Вы только в следующий раз осторожнее, молодой человек, а то нецелевое использование артефактов иногда приводит к совершенно несуразным последствиям.
Я кивнул, соглашаясь со стариком, а тот продолжил:
– Вот лет пятьдесят назад, помню, будто вчера, был один у нас вызов. Проезжий маг с перепою решил, значит, дамочкам фокус показать. А сам не то что заклинание, а и двух слов связать не мог. И пришла нашему, так сказать, герою, идея облегчить себе задачу. Активировать редкий амулет, с «Фаир абусс». Вы, должно быть, знаете, там пять ступеней свободы…
Откуда? Первый раз вообще слышу. Но перебивать старика не резон. Возраст, однако. Как бы не потерял нить рассказа.
– А как его активировать, если руну забыл от вина хорошего, пятилетней выдержки? В итоге, стал быть, наш герой исхитрился: пропустил через кольцо самую простую руну, которую знал и в любом состоянии мог использовать. А скажите, молодой человек, что опытный боевой маг своенравной стихии лучше всего умеет?
– Хоть и пьяный, но раз опытный, значит, соображает. А тогда боевое заклинание не запустил бы. А чтоб видно было… Иллюзию?
Старик довольно закивал:
– И не абы какую, а дракона целого, хоть и мелкого, ну как ваш арахн вон висящий. Вот только напутал… В итоге тварь огнедышащая не огнем пыхнула, на потеху дамам и собутыльникам, а, простите, ветры пустила… Ну и, стал быть, сдуло к крону забор у харчевни, и соседний, а там, во дворе большом, хряки в хлеве были. И ловили мы их, почитай, до рассвету… – Скелет улыбнулся, припомнив дни далекой юности, и, нахмурившись, спросил:
– Кстати, не скажете, зачем я к вам пришел?
– Э-э-э…
– Где мои годы… – посетовал старик и, почмокав, порылся в одном из кармашков. – Вот, стал быть, ваш заказ.
Кусочек от вывески. Интересно, парни, когда его отпиливали, ставки делали?
– Железо хорошее, судя по примесям, не наших кузен. Да, кое-что интересное: следы пустынника. Популярная нынче примесь.
– Для чего? – Приходилось слышать про эту травку, растущую только за Стеной, в землях девларов.
– Для бережливых, – улыбнулся старик, – хитрый фокус, и получаете забавицу: светится в ночи, особливо, если магический фонарик рядом. А росськая краска, с таким же фокусом, денег больших стоит…
И как, позвольте, можно добиться такого эффекта? Сыпануть травки при плавке металла?
– Как это делают?
– Не знаю, юноша, по мне, баловство это, – пробасил старик, удивляя таким мощным голосом при тщедушном теле, – ежели чего, вы знаете, где меня найти.
– А что тот маг? – спросил я скрипящего суставами старика.
– Какой маг?
* * *Парни занимались чем-то странным. Посетителей не видать, да и чему удивляться, когда за окном льет так, что впору задуматься: не смоет ли управу? Куорт завис над дверью, выполняя приказ даже во сне. В итоге любой, кто заглянет в отделение, может сразу отправиться к почившим родичам, ибо войдя и уткнувшись носом в раззявленную зубастую пасть, сложно сохранить невозмутимость. А мое появление команда так вообще не засекла. Орк и гном, с серьезными минами, сидят друг против друга, а гоблин расхаживает нетерпеливо, будто чего-то ожидая. Опять негодники в кости режутся?
Подошел к столу. Разлинованная деревянная доска, камни двух цветов в беспорядке раскиданы по клеточкам нарисованного поля. Наконец, ругнувшись на гномьем языке, Горндт сделал ход. Галл, радостно осклабившись, быстро ответил и зажал в углу своими черными камнями белый противника. Величественно снял пострадавшую фигуру с доски и кивнул гному. Тот вздохнул и сдвинул очередной камешек…
– Это что? – удивленно выдохнул я.
– Отоси, – с видом знатока ответил гоблин и нетерпеливо намекнул: – Давай рви его! Чего тянешь?
– Сколько раз тебе, дурню, повторять: кансэи! – недовольно протянул Горндт, задумчиво почесывая макушку. Похоже, такого отпора от зеленокожего орка находчивый гном явно не ожидал.
Турни хмыкнул:
– Сейчас тебя верзила порвет, и я покажу, как играть надо!
Ничего себе! Стоило на часик парней одних оставить, они тут турнир устроили. Так хоть бы играли во что понятное. Где они это-то откопали?
– Лаэр, – обратился ко мне гном, после того как орк еще один камень снял с доски, – скажите, где справедливость?
– Справедливость?
– Эти двое, – кивнул на зеленокожих гном, – вечно мухлюют. В кости их не обыграешь, а теперь еще и в национальную гномью игру пролетаю…
И гном протяжно, мученически вздохнул. Что не помешало сделать ход орку, отчего выстроилась линия черных камней, и Галл довольно выдохнул:
– Вставай! С достойным противником играть буду…
Я хмыкнул. А игра, похоже, интересная. Да, кстати, расслабился что-то я, надо парням внушение сделать, а то гляди, разленились вконец, сидят режутся.
Только собрался открыть рот, как скрипнула дверь, стукнули каблуки и по комнате расплылся высокий нежный голос:
– Какой миленький…
Удивленно повернувшись, рассмотрел просто удивительную картину: высокая, стройная, молоденькая большеглазая блондинка. Великолепная фигурка, выставленная на широкое обозрение, ибо что можно скрыть в коротенькой юбочке и простодушно распахнутом вороте легкой блузки? Девушка погладила арахна и, заметив заинтересованный взгляд, покачивая бедрами, направилась ко мне.
– Инспектор Кирилл?
Ответить не получилось, так перехватило дыхание. Пришлось кивнуть.
– Стажер Ления Кортен, – мило улыбнулась и подала узкую ладошку, – меня к вам определили…
– Превосходно, – выдавил я, осторожно пожав хрупкие пальчики.
– Где я могу присесть?
Я окинул взглядом комнату. Парни на появление прелестной блондинки отреагировали совершенно безразлично – играют. Куорт спит. Один я не знаю, что делать.
– За свободный стол…
– Спасибо, – одарила еще одной улыбкой и двинулась в обход застывшего меня.
Я сглотнул. Ну, дела… Как, скажите, можно работать, если рядом будет трудиться полуголая нимфа?
Неожиданно всплыло воспоминание о полученном приказе Капитана, и я, сделав несколько глубоких вдохов, смог нормальным голосом приказать:
– Парни, собираемся на выезд.
– Лаэр, еще пять минут…
– Бегом! – рявкнул я и, повернувшись к Лении, в деталях рассмотрел, как девушка картинно присаживается за свободный стол…
– Стажер! В страже не принято расхаживать в подобных нарядах, потрудитесь до нашего возвращения найти себе что-то поприличней.
Прям камень с души свалился. Хотя сомневаюсь, что в итоге это поможет.
* * *До чего же противная погода… Казалось бы, ко всему привыкаешь. Ан нет, сидишь в плаще, скукожившись, в медленно ползущем по улицам пустого города экипаже. Как там Турни, по такой-то непогоде на своих двоих? Надеюсь, не окочурится.
Куорт в этот раз не стал искушать судьбу, вместе с Галлом и Горндтом покорно полез в экипаж. Просьбе медленно ехать извозчик даже обрадовался: гнать лошадку по мокрой мостовой – не дело. А я, выставив из плаща на обозрение только нос, под мерное покачивание и шелест дождя по крыше скатился в сон.
– Лаэр, приехали, – бесцеремонно растолкал меня орк. Высунувшись из кареты, я, на удивление, не попал под дождь. Оказывается, мы заехали под внушительный козырек солидного заведения, к тому же очень популярного в это ненастное время. Несколько кучек молчаливых личностей, с явно выделяющимися под одеждой орудиями ведения продолжительных боевых действий, окружили трех расфуфыренных дворян, жарко спорящих у стеклянных дверей.
– Это наша лавка? – обратился я к стоящему рядом гному.
– Если бы, – грустно вздохнул Горндт.
– Инспектор! – неожиданно вопросили за спиной.
Я резко обернулся. Крупный мужик, в плаще и широкополой мокрой шляпе, с мощными усами, кивнул, представляясь:
– Сержант Доусон! Следуйте за мной!
Страж повернулся, помянул Светлого Лейнуса, в двух словах описав свое отношение к божеству, и скрылся за пеленой дождя.
Пробежав галопом через дорогу, нырнули вслед за усатым в узкую улочку и буквально через пару домов заскочили в открытую калитку. Маленькая хибарка, заваленный всяким мусором и хламом двор да мокнущий грустный парень моих лет, приставленный ко входу. Проскочив мимо промокшего стража, еле влезли в большую комнату, похоже, единственную в доме.
Пара фонарей разогнали тьму помещения. Внутри оказалось тепло и сухо. Доусон, скинув сразу у порога плащ и шляпу, пригласил:
– Вешалка сбоку. Разоблачайтесь.
Избавившись от тяжелого и порядком вымокшего плаща, я, вслед за сержантом, обошел стол, огромный горб печи и в глухом закутке рассмотрел несколько рядов небольших мешков, наваленных как попало. Вот отчего в доме странный сладковатый запах – мешковина распорота, красная пыль рассыпана по полу.
