Вадим Крабов - Колдун. Из России с любовью
Заглянул в Ютуб – сто тысяч просмотров за несколько часов! Комментариев за тысячу. Грянет буря, уверен. Полюбовался на аннотацию:
Пользователь Anonymous_111. Сто одиннадцать, потому что не один я такой оригинальный.
«Реальное убийство на скрытую камеру! Спикер законодательного собрания Кутинского района …ской области, он же криминальный авторитет Седой на разборках с другим авторитетом, вором в законе Семой-Паровозиком».
Аналогичное описание оставил в «Мобильном репортере».
Позвонила Зина.
Начала с обвинений: почему недоступен, зачем Сережку споил, которому от жены влетит – и так ему и надо, из-за меня хотела дежурство бросать и на моей совести оказались бы четыре человеческие жизни, оборванные по причине не введенного вовремя лекарства; и за ее сердечный приступ отвечал бы тоже я. Потом с ехидцей справилась о моем здоровье и, наконец, тихим голосом, кричащим шепотом:
– Вот сволочи! Седой – борец с преступностью! Как язык у этих оборотней поворачивается?! Поотрезала бы! И не только языки… Повыдергивала бы руки-ноги, повыворачивала суставы, посрезала бы все мясо и прокрутила на фарш, под конец покидав в мясорубку их причиндалы. – Выплеснув кровожадность, завершила свою длинную речь усталым удовлетворением: – Одно хорошо – Славика больше нет… пусть земля ему будет пухом. Козлу.
– Ну ты, Зин, даешь… А почему шепчешь? – спросил я, слегка ошалев от ее «изуверства».
– Из ординаторской звоню, я не одна… – и еще тише: – Сержантик тут сидит, Славкиных кентов охраняет, тяжелых. Настучит еще. Седой же у нас – герой! Ковш с дырой…
– Даже так? Наплюй. Помни, что тебе больше некого бояться, и это главное.
– Знаю. Но обидно! Наши девчонки, между прочим, в подвиг нашего «суперспикера» готовы поверить, меня не слушают.
– Ничего, грядет справедливость, вот увидишь. Ты же знаешь, я волшебник.
– Эх, твои бы слова да Богу в уши! Ты никуда не собираешься около пяти? – спросила уже нормальным голосом.
– Пока нет, а что?
– Давно я в ресторане не отдыхала, а тут повод… – сказала вроде бы безразлично, но замолчала многозначительно.
– Хм. Намекаешь, чтобы я тебя пригласил? Да я как-то…
– Ой, спасибо, Егор! – перебила она, не дожидаясь завершения моей реплики. – Заодно и опохмелишься, алкоголик. Пока терпи.
– Я выдержу, – заверил я, бодрым тоном скрывая недовольство. Идти в кабак желания не было.
– Все, пока, – поспешила попрощаться и бросила трубку.
Не успел я ухмыльнуться, переваривая сказанное, как снова раздался звонок. Закон парных случаев в действии. Так часто бывает: то телефон целый день молчит, даже беспокоиться начинаешь, то раскаляется без устали, ухо прожигая, словно собеседники (друзья-товарищи, только добра тебе желающие) задались целью не дать тебе нормально пообедать, посидеть в туалете, в душ сходить. Это, разумеется, раздражает.
– Привет, как здоровье? – глухой, грустный голос Сергея.
– Нормально, а ты как?
– Хреново.
– Приходи, полечу.
– Нет, я не похмеляюсь. Переболею.
– Ты не понял, я не о том. Забыл, кто я?
Серега долго сопел в трубку.
– Ты это… так ты чего… серьезно, что ли?..
– А ты подумал, что спьяну померещилось или я фокусом тебя пьяного обманул, так, что ли? – усмехнулся я.
– Примерно… – мрачно ответил Сергей, несколько секунд посопев, вспоминая. Я без всякого астрала видел, как он задумчиво тер свой нахмуренный лоб. – Слушай, давай потом об этом, сейчас башка раскалывается, а тут мысли всякие. Не могу ничего сообразить… Я тебе чего звоню-то! – опомнился он и продолжил более звонким голосом – Посмотрел тот ролик в Интернете – на первой строке идет! Комментарии зашкаливают! Люди возмущены. Уверен, Президент лично откликнется. Спасибо тебе, Егор!
– Не за что. Давай, выздоравливай. Пока.
Мне бы его уверенность. Но – хватит. Сделал все, что мог. Все, срочно домой. Тьфу, совсем забыл – родители! Придется задержаться… с Зиной заодно попрощаюсь. Неудобно просто так исчезать, убиваться будет девочка.
Константин Григорьевич Груша, начальник экспертного отдела ФСБ, читал заключение экспертов об одном любопытном ролике из Интернета. Читал и не верил глазам своим. Конечно, искать ловких «народных мстителей», или конкурирующую мафиозную структуру, или агентов наших западных друзей, или… да бог знает кого еще, предстоит не ему, но заключение о подлинности записи – на нем. Казалось бы, чего проще: его сотрудники собаку на экспертизах съели, но не тут-то было.
Вчера позвонил лично Директор. В кои-то веки.
– Константин Григорьевич, не в службу, а в дружбу, проверьте вне очереди один ролик с Ютуба, ссылка уже у вашего секретаря.
– Товарищ директор, без ножа режете! У меня таких внеочередных – через одного.
– Лично звонил. Понимаете, о ком я говорю?
Константин Григорьевич уточнять не стал, хотя последнюю пару лет путался, о ком из двух Верховных главнокомандующих идет речь: о нынешнем или о бывшем коллеге, и который из них кем является. От политики он предпочитал держаться подальше, заставляя себя верить телевизору, и кулуарных разговоров сторонился. Здоровее будешь и богаче.
– Приказ я выслал, начинайте немедленно. И вы, пожалуйста, поторопите своих умников лично. Хорошо?
– Сделаю все, что смогу, сию секунду поручу экспертам.
– Прекрасно. К девятнадцати ноль-ноль сделаете? Там только подлинность подтвердить. На ковер вызывают, дело резонансное.
– Конечно, не переживайте, мои хакеры за пять минут расколют, не впервой. А длительность какая?
– Восемь минут.
– Два часа работы.
– Не подведите, Константин Григорьевич. Если не монтаж, то головы полетят… Все, не буду отвлекать.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги.
Сюжет ролика опытного контрразведчика не впечатлил. За двадцать пять лет службы он и не такого насмотрелся. Поразило качество съемки. Вроде как скрытые камеры, но изображение и звук были практически студийными, и это несмотря на высокую степень сжатия. Груша с нетерпением ждал доклада специалистов, а они молчали. Не выдержал, позвонил сам.
– Семен Моисеевич! Не тяни, с меня голову снимут, если опоздаем. Для тебя там работы на пять минут.
– Такое дело, Константин Григорьевич, Голливуд отдыхает, – услышал озадаченный голос лучшего специалиста в электронной экспертизе, главного «хакера», Фельцмана.
– Монтаж?
– Конечно, монтаж. Которым на любой киностудии занимаются.
– Подделка, – разочарованно подытожил Груша. Ему почему-то хотелось, чтобы запись оказалась подлинной.
– Этого, товарищ начальник, я не говорил, это есть ваши слова. Кино – в смысле качества съемок, оно прямо студийное, а сюжет очень даже жизненный, прямо до смерти. Подлинный, как Воскресение Христово, обманного монтажа нет. Злодеи склеили изображение с трех камер, последовательности событий не меняя, запутать нас, доблестных стражей страны, не пытаясь. Только звук чуток не синхронен, видимо, от неопытности нашего тайного Спилберга, однако без подтасовок: с губами героев совпадает на все двести, если сдвинуть по-человечески…
– Чего ты мне голову морочишь! Чтобы к восемнадцати тридцати заключение о подлинности лежало у меня на столе! – разозлился Константин Григорьевич, казалось, привыкший к манере своего сотрудника изъясняться.
– Директору от меня привет и устное пожелание: ловить врагов Родины, пока они не расплодились, – не стушевался Семен. – События таки подлинные – это могу заявить сразу, со всей ответственностью. А бумажку, извините, придется подождать. Она, эта бумажка, чувствую, серьезной намечается. Кстати, мы с ребятами копию ролика в «Мобильном репортере» нарыли, не опубликованную. Там редакторы попу прижали, боятся, простите, штаны изнутри испачкать. Ну а нам их моральные метания на руку, поскольку видео не сконвертировано, поэтому качество еще лучше. С ним и работаем.
Грушу коробило. Он еле сдерживался. Фельцман уже десять лет был действующим офицером ФСБ, а замашки так и оставались хакерскими, и менять их он не собирался. На службу являлся исключительно в джинсах, кроссовках и какой-нибудь аляповатой футболке с кричащей надписью. «Правильных» чекистов при встрече с ним будто бы обдавало ветром солнечной Калифорнии, где Семен ни разу не был, казалось, что Кремниевая долина пропитала молодого человека насквозь, даже пылью присыпала. Нулями и единицами окатила.
Молодого талантливого программиста завербовали сразу с университетской скамьи. Судимостей не имел, родни за границей, что удивительно для еврея, тоже. По службе одни благодарности, но дисциплина, мягко говоря, хромала. Перевоспитывать даже не пытались. ФСБ – не армия, и таких неформальных экспертов в хозяйстве Груши хватало.
