Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Штурмовой батальон
Что-то они опять задумали? Выстрелы в лесу раздаются. А стреляют кстати «мосинка» и пара ППД. Может это кто к нам прорывается? Да ну не верю! Немцы видно решили схитрить, выдав желаемое за действительное. Типа к нам помощь идет. Наивные, наверняка рассчитывают, что мы на это купимся. Только не знают они, что нету тут наших, нету. Дальше западнее километрах в пятнадцати есть маленький отряд евреев, бежавших из Минска. Но они в бой особо не вступают, хоть и оружие имеется — десяток «мосинок» и пара «наганов» собранных по местам боев. Лагерь у них семейный с женщинами и детьми. Не соперники они вышколенным эсэсманам. Так что они в бой не ввяжутся, если только не прижмет. Из группы назад никто не вернется. У них приказ вынести портфель, что у немцев взяли и они должны его выполнить.
Кстати о бое. Дело до гранат дошло. Парочка лимонок вроде рванула и примерно там, где у немцев пулеметные гнезда были. Мишка Петров вон тоже уши навострил, в ту сторону смотрит, а Воронов даже руку перестал баюкать. В глазах у них засветилась надежда. Ой, братцы не спешите ее к себе в сердце пускать. Не верю я, что это наши! Не верю! Хотя кто его знает? Может тут, какая группа окруженцев (есть они тут еще и те, кто лечился по хуторам и те, кто своих по лесам дожидался) залетная проходила и решила вмешаться? Нам бы их помощь не помешала! А немцы-то молчат! Так интересно кто это там в «лохматке» ходит, похожие только вроде у наших из батальона и есть? Немцы другими накидками и камуфляжем пользуются. Двигается быстро и умело. На открытом месте всего на несколько секунд появился и снова скрылся среди деревьев. Был он не один, среди деревьев еще несколько человек мелькнуло. В нашей советской форме! Бойцы Могилевича огня по неизвестным не открывали. Ждали команды от командира, внимательно посматривая по сторонам. Анализируя происходящее и увиденное Александр такой команды не давал. А парень в «лохматке» с не стандартным МР ходит! Ствол пистолета-пулемета, какой-то толстый, уж не с глушителем ли? А ведь, похоже, что да! Вон раненые, что на поле лежали, дернулись и затихли, а выстрелов-то слышно не было. Звуков боя нет.
Минут десять ничего не происходило. Потом из леса раздалась тирада из нескольких десятков «соленых» слов, известных каждому жителю страны. Выдав такую же «ответку», добавив в нее несколько ранее слышанных на «зоне» выражений и снова сменив позицию Александр, стал ждать дальнейших событий. Со стороны немецких позиций вышел боец с винтовкой в руках и подняв ее вверх прикладом помахал из стороны в сторону привлекая внимание.
— Выдь, поговорим!
— А кто говорит? — спросил сержант.
— Свои. Другие кончались. Теперь на другом свете в угольки играют. — Донеслось в ответ.
Прикинув, что к чему и примерно определившись, куда будет отступать в случаи чего, оставив рюкзак, снайперку и документы Петрову, поправив на себе немецкий мундир, сержант ГБ с автоматом в руках вышел из кустов. Видя это, из леса, показался давешний «лохмач» с большим рюкзаком за плечами. Не доходя метров двадцати до вершины, он остановился и скинув капюшон маскхалата, представился: «Командир группы, красноармеец Гренишкин Петр Иванович. Мы тут вам слегка помогли. А вы кто? Разведка? Партизаны?»
На Александра смотрел сероглазый, молодой, лет двадцати, ростом около 178 см, коротко стриженный, с небольшой бородой, темноволосый славянин. На его голове с левой стороны в районе височной кости рядом с ухом виделся старый шрам. Лицо Петра казалось Александру знакомым, во всяком случаи, ранее виденным и симпатичным. Маскхалат на Гренишкине был явно самодельным, сшитым на скорую руку. Под ним виднелся воротник гимнастерки с белой полоской подворотничка. На руках у парня были кожаные перчатки, на ногах укороченные немецкие сапоги.
Представившись Александр, поблагодарил за помощь и поинтересовался, как группа Гренишкина тут оказалась. Оказалось, что они с боями шли от Белостока на восток. На полтора десятка раненых немцев наткнулись случайно. Те, помогая друг другу, выходили к дороге. Используя глушитель к автомату и пистолету, из засады перебили всех. Допросив одного из оставленных в живых, узнали, что тут зажата наша диверсионная группа. Вот и решили вмешаться. Здесь вокруг высотки и немного дальше ими перебито порядка тридцати человек. Большинство удалось убрать бесшумно, но, тем не менее, пришлось пошуметь. Никак не получалось по-тихому убрать пулеметные расчеты и командную группу. Вот и забросали гранатами, а прибежавшую на шум группу расстрелять из винтовок и автоматов. Глушители к оружию самопальные и значительно снижают дальность стрельбы.
Верил ли Александр Петру? Хотелось верить. Двое бойцов из его группы Гренишкина быстро осматривали трупы, собирали документы и оружие, периодически делали контрольные выстрелы в немцев.
— Вы куда дальше? — Спросил Петр и продолжил. — Немцы не успокоятся. Это солдаты из кавбригады СС. Я так понял, что вы кого-то из их начальства грохнули. Вот они в вас и вцепились. Надо отсюда по-быстрому валить. Мы сейчас трофеи соберем и двинем дальше. Сами идти дальше сможете? У нас четыре лошади есть. Одну можем отдать. Много не увезти, но тем не менее. Может еще, какая помощь нужна? Потери большие?
— Согласен. Немцы, похоже, получили подкрепление. Нас сюда гнало десятка два. Часть по дороге мы уложили. Вы по твоим словам три десятка уложили, мы с десятка полтора тут успокоили. Так что вполне реально, что сюда еще их подкрепление может подтянуться. Мы двоих потеряли. Остальные успели уйти. Со мной раненый. За лошадь спасибо. Но я думал, что вы с нами пойдете? Совместно дальше можем действовать.
— Да я в принципе не против. Вы я так понял из зафронтовой разведки?
— Типа того.
— Понятно. Что ж тогда давай по-быстрому своих собирай, да пошли отсюда. Сергей иди, посмотри что там у парня за ранение. Мишка давай за лошадьми.
Из леса выскочил невысокий боец с ППД в руках, санитарной сумкой и вещмешком за плечами. Быстро преодолев открытое пространство он скрылся в кустах на вершине. Вскоре оттуда показались бойцы Могилевича. Воронов несмотря на ранение не выпускал оружие из рук. Петров нес свое и Александра оружие и рюкзаки. В глазах Гренишкина Александр увидел удивление и узнавание. Сам Петр, глядя на Александра, спросил, откуда они у вас и указал на рейдовые рюкзаки, а потом вдруг спросил — «Путин? Крым?».
— А кто это? Я такого не знаю. А в Крыму не был. Если ты о рюкзаках, то это наше обычное снаряжение.
— Ясно.
В лесу группу ждало несколько бойцов увешанных трофейным оружием. Тут же лежало собранное у немцев оружие, обмундирование и куча солдатских ранцев.
— Петь что с этим делать будем? — Спросил у Гренишкина совсем молоденький боец — Все на себе не унесем. Мы и так часть ранцев распотрошили и все равно много осталось.
— Все с собой надо унести. Сейчас Мишка лошадей приведет, на них разместим. Что не поместится, на себе понесем. Не впервой.
— Это все твои бойцы? — спросил Александр.
— Нет. Тут со мной четверо. Двое тропу к дороге охраняют, еще один с лошадьми. Там же телега.
— Хозяйственный ты, однако, парень.
— Какой есть. Раньше нас в несколько раз больше было. Да вышли все. Немцы постарались. А это остатки.
— Ясно. Здесь ждать обоз будем или ему навстречу тронемся?
— Здесь. Только в сторонку отойдем. Вдруг кто явится. Вань давай с пулеметом к тропе. Прикроешь если что.
Вскоре из леса появилась боец с тройкой лошадей. Погрузив на них трофеи, отряд двинулся в путь.
Через два часа они без происшествий вышли к точке сбора…
Глава 18
Из беседы штабных офицеров вермахта вечером 15 августа 1941 г. Орша.
— Я рад видеть тебя, а то я уже думал, что дамы из госпитального медперсонала тебя не отпустят и мне придется ради службы посылать за тобой твою жену.
— Все бы тебе на меня, как говорят русские, собак вешать. Я прибыл сразу, как только получил сообщение.
— Как твои раны?
— Неплохо заштопали. Побаливают перед сменой погоды и иногда по вечерам. Но в целом я в порядке.
— Ну, это поправимо. Генрих тебя быстро поднимет на ноги. Кофе? Коньяк?
— Не откажусь от чашечки хорошего кофе с коньяком. Лучше скажи, зачем я тебе так срочно потребовался? Ведь ты не так просто выдернул меня с больничной койки. Признаюсь, в последнее время там было не так уютно как раньше, но, тем не менее, все лучше, чем на фронте.
— Ты мне нужен. Предстоит большая работа. Кроме тебя ее никто сделать не сможет.
— Кто бы сомневался! Какие конюшни я должен разгребать?
— Как всегда — русские. Если говорить подробнее то Группе армий «Центр» приходится, как это ни прискорбно, переходить к обороне от Витебска до Смоленска и Рославля. Наше наступление здесь сильно замедлилось, войска понесли большие потери в людях, вооружении и техники. Русские диверсанты, опираясь на базы в Беловежской пуще, активно действуют на коммуникациях. Они нападают на гарнизоны и пускают под откос эшелоны с пополнением и материалами так нужными для фронта.
