Олег Бубела - Люди и нелюди
– То есть теперь ты можешь без труда копаться в моей голове, читать все мои мысли и воспоминания?
– Нет, – лаконично ответил эльф.
– Но ты же сам говорил, что хотел с помощью метки выведать мой секрет, – напомнил я.
– Метка не обеспечивает прямого доступа к сознанию, – с неохотой пояснил Ушастик. – Я рассчитывал, что сумею поймать нужный момент процесса преобразования энергии, настроиться на твое тело и получить все необходимые ощущения.
Кажется, начинаю понимать. Эльф не планировал залезть мне в мозг, а только надеялся овладеть таинственной техникой. Ведь получив все необходимые ощущения, сформировать нужный навык – пара пустяков. И после этого осталось подвести под него теоретическую базу, иными словами, объяснить с точки зрения науки, почему работает украденный механизм.
Выходит, можно не переживать – Ушастик не узнает о моем иномирном происхождении, однако всегда сможет почувствовать все то, что ощущаю я, и с этим придется смириться. Да, неприятно осознавать, что с этого момента я больше не смогу остаться наедине с собой, и даже если это случится, не буду уверен, что эльф не подглядывает за мной. Но это не такая высокая плата за хорошего учителя. А Ушастик… Да пусть наблюдает! Мне не жалко!
– То есть боль, которой ты меня наградил в начале разговора, передала метка? Это были твои ощущения? – уточнил я.
– Воспоминания, – поправил эльф.
– Ясненько. И на какой срок рассчитана наша связь? Когда метка должна исчезнуть?
– Она разрушится, как только ты твердо решишь, что больше не сможешь ничему у меня научиться, – хмуро ответил Ушастик, наблюдая за моей довольной физиономией. – Теперь ты удовлетворен?
– Нет, – иронично отозвался я. – Но с тобой на эту тему я разговаривать не хочу, так как в выборе партнеров для секса придерживаюсь старомодных взглядов. Вот был бы ты эльфийкой…
Ушастик поиграл желваками и перефразировал вопрос:
– Ты еще о чем-нибудь хочешь узнать?
Я задумался, потом покосился на окно, отметил, что начало темнеть, и покачал головой:
– Пока нет.
– Тогда объясни мне, каким образом ты смог накопить в теле так много силы? И почему…
– Позже! – решительно прервал я Ушастика, поднимаясь с дивана. – Сейчас мне нужно подыскать тебе приличную одежду и озаботиться ужином.
Я взял котелок с тарелкой, но вспомнил об одной мелочи:
– Слушай, ты же до сих пор не сказал мне свое имя. Как-то нехорошо получается.
– Можешь называть меня учителем.
– А на людях? Не ты ли сам говорил, что эльфы не берут в ученики представителей других рас? Так зачем порождать слухи?
– Разве метки клятвы окружающим будет недостаточно, чтобы догадаться об этом? – иронично спросил Ушастик.
– А кто говорил, что она уже ни на что не влияет? Так не лучше ли ее вообще удалить, чтобы не привлекать внимание посторонних? – с не меньшей иронией парировал я, однако поспешил добавить: – Нет, если тебе мешает представиться какой-то эльфийский обычай, или ты предпочитаешь откликаться на Ушастика, я не буду настаивать.
– Судя по тебе, на севере ничего не знают о нас.
Эльф невесело усмехнулся, но все же соизволил объяснить, что татуировку с запястья лучше не удалять. Хотя там почти не осталось рабочих элементов, Ушастик не мог поручиться, что ее ликвидация не повлияет на качество установившейся связи. В его королевстве избавляться от меток было не принято, так как они являлись своеобразным опознавательным знаком определенных школ мастерства. И даже по завершении обучения ученики продолжали носить отслужившие свое татушки. В качестве подтверждения своего ранга и демонстрации имени наставника.
С именами была другая петрушка. Ушастые относились к ним весьма трепетно и имели несколько, для различных случаев. К примеру, у всех эльфов есть короткое уменьшительно-ласкательное прозвище, которое может звучать только в кругу семьи, есть простое имя для друзей-коллег-хороших знакомых, употребляемое чаще всего, и есть официальное имя, в которое обязательно входят название рода и титул (если имеется). Последнее используется при заключении контрактов, магических клятв, во время посещения разного рода церемоний и так далее. А в том случае, когда эльфу необходимо отправиться за пределы королевства, глава рода дает ему еще одно имя, которым он будет пользоваться при общении с чужаками. Вся закавыка в том, что моему Ушастику «загран-имя» никто не выдал.
– А почему? – сразу поинтересовался я.
– Тебя это не касается, – твердо ответил эльф.
– Ладно, потом расскажешь, – пожал я плечами. – Значит, ты не против, если я стану называть тебя Ушастиком?
Подумав секунду, найденыш сказал:
– Нет. Но наедине можешь называть меня Даритом.
– Как-как? Дарит? – я не смог сдержать улыбку.
Увидев ее, эльф нахмурился:
– Что тебя развеселило?
Ну да, он мне свое «дружеское» имя назвал, а я потешаюсь!
– Да так, ничего. Просто я был уверен в том, что все эльфийские имена очень длинные и обязательно должны заканчиваться на «эль». Ладно, ты отдыхай, я скоро вернусь!
Покинув общество эльфа, я спустился на кухню, оставил там посуду и выбрался на улицу, не прекращая улыбаться, словно идиот. Хотя, почему «словно»? Им я, по сути, и являлся, поскольку весь день совершал поступки, на которые, находясь в здравом уме, однозначно бы не решился. Печально это осознавать, но моя крыша капитально потекла. И причин этому можно найти массу – накопленная в теле сила оказала негативное воздействие на работу мозга, долгие походы по Проклятым землям с их аномальной энергетикой повлияли на мышление, постоянный риск и каждодневная нервотрепка расшатали мою нервную систему…
Продолжать можно долго, а итог остается тем же: я сошел с ума. Здесь уместно было бы добавить: «Какая досада!», вот только меня нисколько не огорчал этот факт (что только подтверждало диагноз). Ведь именно благодаря своему сумасшествию я умудрился в очередной раз выжить, а также найти себе учителя, напарника и компаньона в одном лице, которому могу, пусть не всецело, но доверять. И выходит, мой план, ранее являвшийся просто авантюрным, можно назвать гениальным. А все гении – по определению психи.
Вспомнив о том, как эльф излагал свою трактовку моих поступков, я рассмеялся, распугав бегавших по камням улицы крыс. Что называется, сам себя перехитрил. Привык везде искать сложные решения и в банальной ситуации не смог обнаружить простого объяснения. Хотя кто в этом мире смог бы предположить, что человек станет спасать эльфа для того, чтобы предложить ему работу? Смех, да и только! Это только в книжках так бывает… и со мной. Но мне простительно, с таким-то прозвищем.
Решив разобраться с одеждой, я направился в центр города, пытаясь припомнить, в каких домах месяц назад находил запасы шмоток, не особо поврежденных временем. Близился вечер, на улицах стали появляться твари, как привычные собаки, обезьяны, так и свикты, давки и фурксы, расплодившиеся после резкого уменьшения численности зомби и блохастых. Периодически приходилось доставать саблю, чтобы прикончить очередную мелкую зверюгу. Наведавшись в несколько строений, я отыскал среди уцелевшей одежды тройку штанов, пару комплектов белья и несколько рубашек, которые должны были подойти Дариту, и потопал обратно.
Подойдя к логову, я заметил, что рядом с ним крутятся две собаки, а крышу дома изучает обезьяна. Кроме того, по улице сновали несколько десятков крупных крыс, а из темного угла на меня выскочил колобок. Я успел уклониться, шарообразная тварь вцепилась когтями в тюк одежды, позволив мне выхватить клинок и разрубить мохнатое тельце с зубастой пастью. Разборки с колобком привлекли внимание собак, подбежав, они попытались вцепиться мне в шею, но лишились голов, успев оставить пару царапин. А наглую макаку я прикончил удачным броском ножа в тот момент, когда она спрыгнула с крыши и повисла на ставнях, намереваясь забраться в окно.
– Чувствую, ночка будет веселой, – пробормотал я, понимая – раз твари осмелели, защищавший меня запах пантеры успел выветриться.
Войдя в комнату, я обнаружил эльфа бодрствующим и готовым к схватке. Рядом с ним на диване лежали обнаженные клинки, а на талии красовался пояс с кинжалом. Я протянул Дариту найденные шмотки:
– Держи. Должны прийтись впору.
– И это ты считаешь приличной одеждой? – возмутился Ушастик, брезгливо рассматривая мои находки.
– Лучшего не нашел, – огрызнулся я. – И вообще, если ты забыл, мы на Проклятых землях, а здесь нет одежных лавок. Носи, что дают, и не привередничай!
– Ученик, обращайся ко мне с должным почтением!
– Тогда у меня к тебе будет аналогичное требование!
Судя по лицу эльфа, он уже отошел от недавнего потрясения и теперь отчаянно желал на ком-нибудь сорвать злость. А так как других кандидатов поблизости не наблюдалось, роль громоотвода была уготована мне.
