Няня особого назначения (СИ) - Мун Лесана

— Каким образом? — уточняю, чувствуя подвох.

— Проведя с тобой ритуал единения духа и это будет очень легко сделать, учитывая, что вы — истинная пара.

— Мастер! — это рычит Рэнульф, хмуро глядя на ушлого «дедулю».

— Ты сначала подумай, а потом вопи, — спокойно отвечает отшельник. — Думаю, Грэм, теперь нам с тобой нужно немного прогуляться, чтобы дать возможность твоему дяде и няне спокойно поговорить.

Мальчик поднимает на меня глаза, как бы спрашивая, нужно ли ему уходить. Я киваю. Надо уже разобраться, что происходит у нас с регентом, сколько можно недомолвок?

Когда мы остаемся наедине, Рэнульф не спешит говорить, сидит нахмурившись.

— Тебе неприятна мысль, что нам нужно пройти ритуал? — спрашиваю у него.

— Мне? — он удивлен. — Я думал, это тебе неприятно. Не хочу пользоваться моментом, хочу, чтобы ты согласилась потому, что желаешь этого не меньше меня.

— Мне странно… все это, — пытаюсь объяснить свои чувства, хотя, если честно, и сама в них путаюсь. — Я привыкла полагаться на логику. А здесь… так много эмоций, понимаешь?

— Я приму любое твое решение, — отвечает, глядя прямо в глаза.

Вот потому мне так нравится этот мужчина. За то, что все у него ясно и понятно. Нет метаний, сомнений, слабостей, которых полно у меня.

— У меня вопрос. Вернее… затруднение.

— Говори.

— Вообще-то, я замужем. Муж, конечно, прислал бумаги на развод, но у нас маленький ребенок и процедура завершения брака может занять несколько месяцев, а может, и дольше.

— И что? — спрашивает.

— Тебя не смущает, что я замужем? — удивленно уточняю.

— Меня — нет. А тебя? Я знаю, что тот мужчина уже ничего для тебя не значит, поэтому спокоен. Но вижу, что ты переживаешь.

— Ну… наверное да, переживаю. И еще… будет ли действителен ритуал, если я уже замужем?

— То есть, ты все-таки больше склоняешься ответить положительно на затею мастера? — уточняет регент с загоревшимися искорками в темных глазах.

— Возможно… — почему-то внезапно робею ответить прямо на прямой вопрос, вместо этого решаю спросить то, о чем думаю вот уже несколько дней. — Ты сказал, что желаешь пройти ритуал… Это из-за истинности? А если бы ее не было?

— Но она есть, — непонимающе отвечает Рэнульф.

— А если бы не было. Ты бы взял меня в жены? Прошел бы ритуал?

— Что ты знаешь об истинности? — задает встречный вопрос Рэнульф.

— То, что написано в ваших книгах. Это магия в паре, когда они друг без друга не могут. Что-то вроде привязанности, лишающей воли.

— Что ты за книгу читала? Идиот какой-то написал, — хмурится мужчина.

— Садриэль какой-то там…

— А-а-а, темный эльф, тогда понятно.

— Почему понятно? — спрашиваю с интересом.

— У темных эльфов матриархат. Женщин очень мало, и именно они выбирают. Отсюда такое пренебрежение к истинности. Часто эльфы ничего не чувствуют к своей паре, потому что просто не знают ее. Их ничто не соединяет, кроме постели и общего потомства.

— А у демонов не так? — спрашиваю с дурацкой надеждой в голосе.

— Не так. У нас тоже маловато женщин, но мы слишком собственники, чтобы делиться. Пара для демона — это сокровище. Самое дорогое и желанное, что только есть. И да, истинная связь дает мощное физическое влечение. Но не предполагает душевного единства. Потому и проводят этот ритуал — слияние духа, только тогда пара становится одним целым. Но на подобное соглашаются далеко не все. Не все готовы к такому уровню отношений.

— В смысле? Ты хочешь сказать, что истинность — это просто влечение к телу? То есть, если мне кто-то нравится, как личность, то это не влияние истинности, а старая добрая влюбленность?

— Кто тебе нравится, как личность? — выбивает меня из равновесия вопросом.

Поднимаю взгляд на регента. Брови привычно нахмурены, кулаки сжаты, туловище чуть наклонено вперед. Ко мне. Складывается впечатление, что он хочет меня схватить и куда-то унести. И ловлю себя на мысли, что мне даже все равно, куда. Пусть уносит. Выдыхаю и улыбаюсь. С тайным наслаждением наблюдая, как разглаживается морщинка на его лбу, а глаза освещаются каким-то ярким, теплым лучиком.

— Ревнуешь? — спрашиваю и замираю в ожидании ответа.

— Очень, — отвечает хрипло. И уже другой огонь загорается в его глазах. Яркий, обжигающий.

Что мне ужасно нравится. Когда я успела влюбится в этого мужчину? Ведь только недавно бесил меня страшно, а теперь не могу оторвать от него глаз. Пусть это влияние истинности — наше физическое притяжение. Но вот та недавняя мысль о том, что мне нравится его ненавязчивая забота и прямота — это мое, никем не навязанное. Так может, дать ему шанс? Дать СЕБЕ шанс?

— Ты согласна пройти со мной ритуал? — спрашивает, придвигаясь еще ближе.

— Согласна, — отвечаю, видя совсем рядом его черные жгучие глаза.

Рэнульф касается пальцами моей щеки легко и нежно, а потом резко притягивает себя и впивается губами в мой рот. От неожиданности я вскрикиваю и тут же ощущаю, как мужчина углубляет поцелуй, пользуясь случаем. Сначала это напористо и горячо. Рэнульф целует так, словно сейчас умрет, а мои губы — это то, что позволяет ему жить. Я задыхаюсь и дрожу, земля качается перед глазами, а сердце стучит в голове.

Когда я, не сдержавшись, стону ему в рот, Рэнульф замирает, а потом вместо жадного, голодного поцелуя едва касается меня своими губами. Нежно и трепетно. Снова и снова. Давая возможность немного успокоиться. Прижимает свой лоб к моему, тяжело дышит.

— До ритуала осталось совсем немного времени, нужно переодеться, — покрывает легкими поцелуями мои веки, виски, щеки, словно специально обходя губы.

— Кхе-кхе, — раздается от двери голос отшельника. — Мы бы хотели зайти, а вам пора готовиться к ритуалу.

Рэнульф встает и помогает подняться мне. Очень вовремя, надо сказать, потому что ноги меня не держат: дрожат и подгибаются. Он провожает меня до комнаты, которую выделили специально для новобрачной. Перед дверью снова целует. Целомудренно. Почти. И глядя горящими глазами, говорит:

— До скорой встречи, моя невеста.

А я улыбаюсь, как идиотка. Словно я действительно приехала сюда замуж выходить, а не проводить жертвенный ритуал для снятия купола. Да уж, иногда эмоции только мешают.

Глава 21

Удивительно, но в той комнате, куда меня проводил регент, на диване аккуратно разложено мое аруа. То самое, традиционное одеяние из очень светлого, голубоватого, немного прозрачного и неизвестного мне материала. Несколько туник, от совсем коротенькой, едва прикрывающей грудь, до самой длинной — до колен. Восторженно провожу рукой по ткани. Она такого интересного плетения, что кажется теплой и словно льнущей к коже. У меня все тело покрывается гусиной кожей, до того приятно.

Улыбаюсь. Ох и мэтр Дрие, ох и волшебник! Золотые руки и безупречное чувство стиля. Но откуда это одеяние? Я совершенно точно не брала его с собой в далекий пустынный храм.

Стук в дверь раздается неожиданно и заставляет меня вздрогнуть.

— Кто там? — спрашиваю, не спеша открывать.

— Это я, — слышится голос отшельника.

Что ему надо?

Открываю дверь, но впускать в комнату не спешу.

— Я вас слушаю, — говорю, став в дверном проеме.

— Хотел сказать… в комнату не впустишь?

— Нет, — отвечаю категорично.

— Ладно, — отдает мне коробочку, которую до этого держал в руках, — это семейное. Когда-то принадлежало роду твоей прабабушки. Мне будет приятно, если ты наденешь на ритуал.

— Это вы побеспокоились о моем наряде?

— Да, я. Подумал, что тебе будет приятно совершая обряд не просто в платье, а в особой одежде.

— Я смотрю, вам привычно манипулировать окружающими, вынуждая их делать то, что нужно вам, да?

— Да, у меня непростой характер, но в отношении тебя…

— Не надо, — останавливаю его. — Не хочу слышать о внезапно возникших родственных чувствах, я сейчас не готова и могу быть резка, о чем, возможно, потом пожалею.