Король арены 4 (СИ) - Богдашов Сергей Александрович
— Ты считаешь, что я не девушка? — прошипела моя подруга, которой мне приходится отвечать дружбой на дружбу.
— Прости, не понял… — развернул я её лицом к себе чуть раньше, чем она смогла понять всю глубину своего вопроса и его двусмысленность.
— Дурак! Мне же ещё и по женским магазинам нужно пройти, — незаметно пнула она меня по голени.
— Пообещай…
— Ну, хорошо! — чуть ли не с надрывом произнесла Эмга, состроив такое лицо, будто я её насилую.
— Завтра. Сходишь по женским лавкам, но под нашим присмотром, а сегодня — только книги! И не вздумай искать приключений! — лёгким толчком отправил я её к вожделенным дверям местных букинистов.
Вот, пожалуй, единственная черта у Эмганы, которая мне безусловно нравится — если ей обозначить какие-то правила, с которыми она согласилась, то она их никогда не нарушит. У неё какое-то гипертрофированное чувство ответственности.
Так что за неё теперь вполне можно перестать волноваться.
Центр города — место настолько благополучное и безопасное, что здесь без проблем можно малых детей выпускать в самостоятельный поход. За ними проследит и городская охрана, и дворники, которых тут с избытком, и каждый из них — весьма себе дюжий мужик, у которого в инвентаре наверняка не только одна метла припасена. Наверняка найдётся и черенок от чего-то такого этакого, толщиной в руку, изготовленный из твёрдых пород дерева.
Короче, в отрыв мы с Федром пошли с чистой совестью.
Денег — полные карманы! Желаний и хотелок — завались! И перед нами столица, во всём её товарном великолепии…
Для начала, не сговариваясь, мы повернули в сторону соседнего оружейного магазина. От всяких прочих ремесленных лавок он отличался своей вывеской и размерами.
Почти полчаса напрасно потерянного времени.
Понятное дело, без покупок мы не ушли. У меня — какое-то подобие довольно длинного кортика, то ли древней работы, то ли с закосом под неё, с накопителем в рукояти, якобы способное пробивать непробиваемое, вплоть до третьего уровня магических Щитов, и заодно, защиту простейших Тварей, вроде очень толстой кожи и твёрдой хитиновой оболочки. Сто двадцать золотых, если что…
Выглядит моё приобретение так себе, но с виду — древнее. Кстати, кристалл в рукояти почти вот-вот рассыплется. И тут мне уроки лэра Фливери только в пользу. Я этот кристалл и своими руками вполне могу заменить, надо лишь аналог подобрать.
У Федра…
У Федра — Карамультук…
Блин, он успел его купить и расплатиться за него раньше, чем я вмешался, занятый своей покупкой!
Двести пятьдесят золотых за огромное угрёбище слоновьего калибра! Магическое, если что.
У-у-у… Судя по тому слою пыли, который стирает влажной тряпкой продавец, перед тем, как запаковать Федру его "удачную покупку", она моего приятеля тут лет двадцать дожидалась.
— Меня не мог подождать? — прошипел я ему прямо в ухо, так как уже было поздно возвращать всё в зад, — Зачем ты такое чудовище купил?
— Ты не поверишь. Как только ЭТО увидел, меня словно переклинило! Надо брать! Считай, что я услышал голос свыше, — зачастил мой приятель, пытаясь поймать меня всё ещё расфокусированным взглядом
Задрав голову вверх, я с трудом сдержал пару матерных словечек, наверняка не зашедших бы местной богине. Она же вроде дама, как никак. А что творит!
Но я смолчал. Где-то в самый последний момент мелькнула искра прозрения.
Если мне что-то столь нагло подсовывают — значит оно мне скоро станет очень нужно!
Так что все свойства и особенности покупки Федра я не поленюсь изучить. Может быть и сам что-то пойму.
По крайней мере, я уже частенько отчётливо отмечаю ослиные уши.
Птички, тут, знаете ли, любопытные встречаются. Куда не пойду, одна — две надо мной всегда летают, и на ветках кто-то, да сидит. Я уже про мух не говорю. Странные они здесь.
В моём мире хлопнешь муху свёрнутой газетой — и она всмятку. А здесь, при прочих равных условиях — почти что в порошок.
Выдохнув, я осведомился, есть ли у магазина доставка. Честно скажу, с такой дурой, чуть ли не в два с лишним метра в длину, я дальше не готов гулять по городу.
И да — доставка была!
Подозреваю, что это вполне могла быть разовая акция счастливых продавцов, втюхавших Федру очевидный неликвид.
Так что потом мы пошли своими путями — карамультук поехал в гостиницу, а я пошёл искать артефактора, способного заменить выработанный кристалл уже в моём кинжале.
Федр грустно тащился вслед за мной, то ли поняв, что ему каким-то образом внушили необходимость покупки, то ли оставаясь при своём мнении, ожидая, когда я с ним определюсь.
Отчего он не думал про то, что он сам по себе уже вполне взрослый парень, которому пора не только совершать поступки, но и отвечать за них — не спрашивайте. Я этого не знаю.
И тут у меня буквально сердце защемило.
Мне мой приятель, которого я знаю, как облупленного, сейчас весьма непростые задачки подкидывает. А я лэру Мердоку буквально полчаса назад такой славный план выдвинул, где я буду и командиром, и пионервожатым, и, оказывается, самым потенциальным клиентом дурдома.
Да, блин… Это же просто успех!!
Я, похоже, сам не понимаю, на что подписался!
И Мердока мне уже не вернуть. Он на моих глазах полчаса назад, как уехал, наняв извозчика.
— Ларри, с тобой всё в порядке? — вроде бы заботливо поинтересовался Федр.
— Очешуительно! — постарался я подогнать местное словоизвержение под свои эмоции.
Соврал, если что…
Глава 16
С лэром Гирингом у меня приключилась непонятка.
Я не настолько хорош в знаниях местного этикета, чтобы вовремя суметь понять, был ли он одновременно со мной приглашён к герцогу или нет. А после общения с семьёй аристократов наши пути с лэром Гирингом на банкете на какое-то время разошлись, а дальше я уже попросту мало что помню.
Не мудрствуя лукаво, я решил, что каждый из нас, если он приглашён, сам в состоянии добраться до дворца герцога.
Кстати, от нашей гостиницы этот дворец находится всего лишь в четырёх — пяти кварталах, так что я мог бы и пешком дойти, но нет. Не положено. Гости герцога пешком не ходят.
Мне пришлось, вырядившись в свой самый мажорный костюм, через администратора заказывать себе подобающее случаю средство передвижения. В итоге через полчаса к гостинице прибыла шикарная карета, запряжённая четвёркой коней вороной масти, и от изысков аристократов она отличалась разве что отсутствием гербов на дверях. По деньгам мне это удовольствие встало в тридцать шесть золотых! Одна радость — карета меня дождётся и вернёт обратно в гостиницу.
Прибыл я практически вовремя, даже, чуть раньше, чем было назначено.
Впрочем, никакого фурора мой приезд не произвёл.
Дворецкий, сохраняя каменное выражение лица, сопроводил меня в относительно небольшой зал, где сотни полторы слушателей внимали пению толстенького коротышки, берущего очень высокие ноты, почти не реальные для мужчин.
Я присел на стул, стоящий на самом краю зала, почти около дверей, и тоже стал слушать.
Местная музыка, с её гармониями, давно уже никакого восторга у меня не вызывает, впрочем, как и отторжения. Я воспринимаю её, как этакий национальный фольклор.
Зато ближе к концу выступления певца, когда он уже совсем воспарил ввысь своего диапазона, я был твёрдо убеждён, что слушаю пение кастрата. Ничем другим столь высокие ноты в исполнении мужчины иначе невозможно объяснить.
Публика, состоявшая из лиц разного пола и возраста, довольно сдержанно поаплодировала певцу, когда он закончил, и я уже подумал, что настал мой черёд, ан нет.
На сцене произошла небольшая перестановка. К клавесину добавилось три скрипачки и одна виолончелистка, а там и флейтист вышел, встреченный гораздо более энергичными аплодисментами, чем те, которыми слушатели провожали певца. Судя по наряду и украшениям — флейтист из знатных аристократов. Он довольно бравурно отыграл какую-то вещицу, уже не раз мной слышанную, и вновь удостоился снисходительных, но громких аплодисментов даже от тех, кто едва ли не зевал при его выступлении. Мне почудилось, что многие слушатели с трудом скрывают смешки и ухмылки, но тем не менее в ладоши хлопают усердно.
