Дорога к Мундиалю (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич

Пожилые люди с пониманием улыбнулись и я, развернувшись, пошёл к своей команде. Когда отходил, то услышал словесный наезд нескольких голосов на Малофеева. И чего я плохого сделал этому ветерану? Скорее всего, он разочарован в современном футболе и живёт старыми стереотипами: — «Раньше и деревья были выше, и трава зеленее». А ещё он и как футболиста меня в серьёз не воспринимает. Думает, что я искусственно раздутый пузырь. Но ничего, завтрашняя игра нас рассудит.

Моя команда расположилась в дальнем углу помещения. Вообще, к моему удивлению, все присутствующие разделились на четыре группы: сборная, ветераны во главе с Лужковым, Пеле с Фетисовым в окружении десяти человек и Фрадков с остальными чиновниками и знаменитостями.

Бородюк сидел за одним столом с нашими.

— Что, Саня, уже освободился? Быстро ты поговорил, — сказал тренер и отправил в рот остатки какой-то закуски.

— Я уже успел и с ветеранами пообщаться. Юрий Палыч, а где мой рюкзак? Хочу фотоаппарат достать.

Сёмин снял со стула рюкзак и достал аппарат.

— Держи. А что ты задумал?

— С Пеле пойду сфоткаюсь. Надеюсь, он мне не откажет в такой мелочи. Юрий Павлович, Александр Генрихович, а пойдёмте со мной.

Долго их упрашивать было не надо. И через минуту я подрулил к компании Короля футбола. Дождался когда Пеле увидит меня и на испанском спросил:

— Сеньор Эдсон, можно с вами сфотографироваться на память?

— Да, конечно, Алекс. Только где? — смешно растягивая слова на испанском, ответил Пеле и начал смотреть по сторонам.

— А давайте возле той колонны, — первым предложил я и указал на ближний угол помещения. — Александр Генрихович, сфоткаете нас?

Сначала я сфотографировался с Пеле, потом с ним по очереди снялись наши тренеры. Самый последний снимок сделали совместным, в чём нам помог переводчик, стоявший рядом с нами.

— Танке, я начал следить за твоей карьерой после игры с Турцией. Ох, и досталось тогда тебе, — с улыбкой произнёс Пеле, смешно растягивая слова. — Скажу тебе одно — тебя ждёт большое будущее в футболе. И возможно ты превзойдешь даже мои достижения по голам. Для этого у тебя есть все задатки. Успехов тебе в футболе и в жизни.

Я от таких откровений и пожеланий даже малость растерялся, но быстро взял себя в руки.

— Спасибо вам за комплименты. Надеюсь, я оправдаю ваши ожидания. Было приятно с вами познакомится.

Я крепко пожал руку Пеле и проводил его к Фетисову, вокруг которого заметно прибавилось народа.

— Здравствуй, Александр, — протянул руку Вячеслав Александрович и уже обращаясь ко всем продолжил. — Кто не знает — это Александр Граф. Наша гордость и надежда российского спорта.

— Здравствуйте, — пожал я руку Фетисову, а потом опомнился и стал здороваться и с другими людьми, среди которых были знакомые личности: Михаил Фрадков, Дмитрий Медведев, Министр обороны Сергей Иванов и «вечно недовольный всем» Жириновский.

Сразу после этого к нам подошёл Лужков и, положив мне руку на плечо, спросил у Иванова.

— Сергей Борисович, Саша мне предложил обеспечить болельщиков теплом. Как думаешь будет у нас такая возможность помочь людям? Завтра обещают до десяти градусов мороза.

— Ну, если наш футбольный гений просит, то почему не помочь. Обязательно что-нибудь придумаем. Давай после фуршета останемся и обсудим этот вопрос, — сказал Министр обороны, который видимо не хотел обсуждать это при всех.

— Сергей Борисович, а можно у вас поинтересоваться личным вопросом?

Все сразу обратили на меня внимание, а я будто ничего и не произошло, продолжил:

— Несколько дней назад я был на острове Мальорка. Участвовал там в благотворительной акции по рекламе спасательных жилетов. К большому своему удивлению, я узнал, что в поисках моего отца участвовала морская пехота. Оказывается они патрулируют морскую линию, спасают заплывших за буйки, помогают полиции ловить преступников, которые переправляют по морю наркотики. Ну и вот, они предложили курсантам Рязанского десантного училища, приехать к ним, как бы по обмену опытом. Поездили бы на катере вместе, попатрулировали бы береговую линию. Это не учения. Приглашают десять человек. Восемь курсантов и двух преподавателей. Проживание, питание, проезд — всё будет оплачено. Так вот я послал электронную почту своему знакомому, а он мне ответил, что оказывается нужно какой-то запрос в Министерство Обороны подавать. Чтобы представитель Министерства тоже ехал вместе с курсантами в Испанию. А зачем запрос в Министерство подавать?

Мужчина глубоко вздохнул и выдохнул:

— Я первый раз об этом слышу. Ко мне никто с этим вопросом не обращался. Но я тебе гарантирую, никаких запросов в Министерство подавать не надо. Как с тобой связаться?

— Вы можете связаться с гвардии полковником Александровым Владимиром Геннадьевичем, который работает преподавателем в Рязанском училище. Именно он и занимается этим вопросом.

— Это «твой» десантник? — слегка оттаял Иванов. — Хорошо. Я буду присутствовать на матче. Там с ним лично и поговорю…

— Думаешь, Иванов, тебя знакомство с Графом спасёт от петли? Сычёв тебя похоронит. Пытаешься Графа на помощь Сычёву раскрутить? — понёс какую-то непонятную мне ахинею Жириновский. Может мне и показалось, но внешний вид указывал, что лидер фракции был изрядно пьян. Я конечно не принюхивался, но «глазки» у него блестели дай Бог, да и присутствовал нездоровый румянец на лице.

Секунд через пять я всё же вспомнил «дело военнослужащего Сычёва», попавшего в армии под «дедовщину». Следом я вспомнил и книгу Михаила Зыгаря «Вся Кремлёвская рать», которую Морозов прочитал за год до смерти. Я лично никогда не интересовался политикой. Она мне была до одного места. Из прочитанного Морозовым я помнил, что как раз в это время в Кремле шла ожесточённая борьба за власть. Я сразу понял, что Владимир Вольфович своим заявлением проявляет неуважение и, возможно, личную неприязнь к Сергею Борисовичу. Мне стало обидно за Министра обороны. Михаил Зыгарь описал его порядочным человеком. Сам не воровал и другим не разрешал. В общем «неудобным» товарищем был Иванов. Может быть поэтому я и сделал то, что сделал.

— Вы же такой добрый, Владимир Вольфович, а вот спорим, что вы не купите Сычёву квартиру в Москве.

— А вот и куплю! Лично, за свою зарплату, куплю Сычёву трёхкомнатную квартиру возле метро. Слышите все, куплю квартиру Сычёву! — с пеной на губах чуть ли не заорал во всеуслышание политик.

Есть! «Купился» Жириновский. Внутри я ликовал. Это была моя маленькая месть неприятному мне человеку. Ну прямо как детсадовца развёл на «слабо».

Я почувствовал как меня сзади кто-то одёргивает за рукав. Повернул голову и увидел своего «опекуна» Александра Генриховича, который одними губами говорил: — «Саша, уходим». Действительно нужно уходить. Всё что я хотел — сделал. Теперь можно и на базу возвращаться.

— Извините, — обратился я ко всем. — Но мне уже пора. Режим и всё такое. Нужно готовиться к завтрашнему матчу, — с улыбкой сказал я и, повернувшись, пошёл с Бородюком к команде.

— Ты что устроил⁉ Саша, тебе нужны проблемы? — на полном серьёзе, вполголоса, гневался тренер.

— Генрихович, да всё нормально. Где я и где они? И не забывай, что я постоянно проживаю в Испании. А захотят недоброжелатели меня обидеть, то пускай сами за сборную играют, — выпалил я свои мысли.

— Всё, успокойся. Да и причём тут сборная? — буркнул сам себе под нос тренер.

В течение пяти минут команда со всеми попрощалась и я на автобусе отправился в Бор. Когда ехали Смертин прямиком спросил:

— Так ты переходишь в «Челси»? Я видел, что ты после кино встречался с Романом Аркадьевичем. Здорово. Будем вместе играть. Я тебе…

— Нет, Лёш. Не перехожу, — перебил я нашего капитана. — Пройдёт чемпионат мира, тогда и будем думать: «Куда пойти, куда податься».

— Смотри сам, — протянул разочарованно Алексей. — Но знай — контракт у тебя был бы очень хороший. Абрамович точно не обидел бы.

Вот чего он пристал с этим «Челси». Неужели ему обещали заплатить за мою «вербовку»? «Челси» да «Челси», будто других команд не существует.