Александр Прозоров - Аркаимский колдун
За дверью послышались шорохи, негромкие переговоры. Но потом щелкнул замок, створка распахнулась.
– Как ты меня нашел?! – Девушка была в черном топике и коротких шортах.
– У меня же сохранились данные эксперимента! – вскинул брови Андрей. – Так что ничего сложного.
– Мой след на траве и имя?
– Было бы желание, и хватит даже запаха духов.
– Однако ты умеешь удивлять, – покачала головой девушка. – Только я уже говорила. Я не свободна. У меня имеется жених.
– Может быть, ты расскажешь об этом подробнее? Например, сегодня вечером на концерте. Надеюсь, ты любишь авторскую песню?
Катя заколебалась, глядя в глаза настойчивого гостя. И тут в прихожей появилась круглолицая, среднего возраста, комплекции и роста женщина в махровом халате, остановилась:
– Какие роскошные цветы! Давно не видела таких красивых.
– А это вам, – улыбнулся женщине Андрей.
– Мне? – удивилась та и чуть взбила крашенные охрой кудри. – В честь какого праздника?
– В благодарность за чудесную дочь.
– О-о, как это галантно! – расплылась женщина в широкой ответной улыбке, приняла букет. – Но ведь вы не Вадим, верно?
– Это Андрей, мама, – посторонилась девушка, пропуская гостя в квартиру. – Просто знакомый, студент из медицинского института. Их корпуса от нас через парк.
– Медик? – вскинула голову женщина. – А вы не могли бы посмотреть мое плечо? Уже полгода болит, измучило совсем!
– Мама! – взмолилась Катя.
– А чего не посоветоваться с другим врачом? – не поняла женщина. – Доктор наш про нервы постоянно что-то непонятное говорит да таблеток на семь тысяч выписал. Вот только толку никакого!
– Конечно, посмотрю, – согласно кивнул Андрей, но уже без улыбки, и опустил заплечную сумку под вешалку.
– Я сейчас, цветы в воду поставлю. Доченька, ты доктора в комнату проводи. Не здесь же он осматривать будет.
– Ты же просто студент! – зашипела на гостя девушка.
– Четвертый курс, – гордо вскинул растопыренные пальцы Андрей.
– Недоучка!
– Мне же не операцию на сердце делать нужно.
– Мне раздеваться? – громко спросили из-за двери.
– Нет, обнаженного плеча хватит! – ответил гость.
– А может, ты извращенец? – подколола его Катерина.
– Почти угадала, – согласился студент. – Показывай, где руки мыть.
В небольшой комнате с диваном и кроватью он усадил женщину на стул, потрогал плечо сперва пальцами, медленно вдавливая их, потом размял больное место между ладонями. Больная охнула.
– Мне нужен шерстяной шарф и горчица, – потребовал от Кати гость. – А вам, леди, горячий чай с малиной или медом.
– Какой шарф и зачем горчица? – потребовала ответа девушка.
– В каком-то из мест, где твоя мама долго находится, ей дует в плечо. И постоянно выстуживает мышцу. Избавьтесь от сквозняка, поносите на плече шерстяную повязку, слегка присыпанную горчицей, через неделю все пройдет, – пообещал Андрей и уточнил: – На ночь повязку можно снимать.
– Я же говорила, мама, давай эту форточку просто заколотим! – всплеснула руками Катя.
– Так ведь тогда кухню вообще не проветрить, – возразила женщина. – Там и так не продохнуть!
– Может, я посмотрю? – предложил гость.
– Не нужно, Андрей, – отрицательно покачала головой девушка. – Мы уже деньги отложили, осенью стеклопакеты поставим.
– Тогда оставшееся время хотя бы не подставляйтесь, пожалуйста, – посоветовал студент больной.
– Спасибо, юноша, у вас золотые руки, – натянула халат на плечо женщина. – Пойду тогда чай поставлю. На вас заваривать?
Молодые люди не ответили, и она махнула рукой:
– Ну ладно, – вышла из комнаты.
– Опять удивил, – признала Катя. – Спасибо.
– Мне несложно, – покачал головой Андрей. – Я ведь в мед пошел потому, что лечить более-менее получается, а не для того, чтобы там научиться. И как насчет концерта?
– Я чувствую подвох! – усмехнувшись, ткнула его пальцем в грудь девушка. – У тебя все и всегда с неожиданностью. Колись!
– Выступление будет в ресторане. Музкафе «Три коровы». Столик, вино, возможность поболтать.
Катя с какой-то грустинкой улыбнулась, покачала головой:
– Почему ты не появился раньше, Андрей? – Она слегка развела руки. – Теперь все. Время свиданий кончилось. Я выхожу замуж.
– Муж, семья, достаток и спокойствие? Все, как положено, согласно графику? – прищурился Андрей. – Нашлась удачная партия, и страшно ее упускать? Это чертовски перспективный парень или состоявшийся серьезный джентльмен?
– Мы знакомы всего три часа! – В голосе Кати появился холод. – Кто ты такой, чтобы читать мне нотации? И что ты можешь про меня знать?
– Очень многое, – склонил голову набок молодой человек. – Например, за минувшие три часа ты три раза сказала, что выходишь замуж… но ни разу не ответила мне, что любишь другого.
– Ты еще и психолог?
– Ты будешь жить в покое и благополучии, но никогда не узнаешь счастья, – взял ее за руку Андрей. – Потому что ты всегда будешь тосковать о любви. Любовь – это такая штука, которую легче потерять, чем не узнать ее вовсе.
– Откуда в тебе старческая мудрость, студент-недоучка? – хмыкнула девушка.
– Наслушался, – пожал плечами Андрей. – Пациентки любят в жилетку поплакаться. Чего им еще делать в процедурке, пока тянется плазмофорез, кроме как не на судьбу свою жаловаться?
– У тебя на все ответ готов, как я посмотрю. – Свою руку девушка так и не забрала. – Тогда посоветуй, студент, что мне делать? Ты ведь знаешь меня целую вечность. Больше трех часов. Бросить все и пойти искать любовь? Так, что ли? Но только ради чего ломать себе судьбу? Мужа надежного и достаток на что променять? На призрачную фантазию? Может, ее и нет вовсе, любви этой?
Девушка стояла перед ним, глядя в глаза, и наполнялась холодом. Холодом ужаса, холодом безнадежности, холодом предчувствия. Холодом, от которого лопаются души и судьбы, – молодой человек ощущал, как морозные колючие льдинки осторожно перебираются с пальцев девушки на его ладонь, крадутся наверх, стремясь выстудить и его тело. Но взгляд Кати заворожил его, не позволяя отдернуть руку, оторваться на безопасное расстояние.
«А может, и нет у нее снежно-белых губ? – вдруг подумал Андрей. – Может, это я, и только я вижу ее такой? Мерзлой, оледеневшей? Может, это только мне, единственному, хочется ее отогреть?»
– Ты когда-нибудь встречал любовь? – придвинувшись ближе, вскинула подбородок девушка. – Ты сам? Поклянись, что она есть! Вдруг поверю?
– Отдай свою судьбу мне, – прошептал Андрей, и теперь уже по его спине пробежал холодок предчувствия.
– После трех часов знакомства? – Катя покачала головой. – И что я получу взамен?
– Мое сердце.
– И все?
– Так больше у меня ничего нет, – чуть пожал плечами молодой человек.
– Ты хочешь, чтобы я отдала себя всю в обмен на твое сердце?
– Все на все, – тихо произнес он.
– Это безумие. Мы даже незнакомы!
– Это безумие, – кивнул Андрей. – Ты согласна?
Катя облизнула свои снежные губы, ее пальцы задрожали. Она закрыла глаза, с силой сжала веки и вдруг выдохнула:
– Да! – Она сглотнула. – А!.. Да-да! Забирай меня всю! Только скорее, пока я не передумала!
Андрей обнял девушку и крепко поцеловал ее. Затем потянул за собой, бегом уводя из квартиры. И снова целовал – в лифте, в такси, на улице, на лестнице, у себя в комнате, торопливо срывая с нее одежду, и в постели, уже став с нею единым целым, целовал жадно, нетерпеливо – словно без Кати всю свою жизнь умирал от жажды и теперь никак не мог утолить ее…
Жажда отпустила его только в вечерних сумерках – чтобы уступить место усталости, неуловимой дреме, и потому в реальность молодого человека вернула испуганная фраза:
– Это что, уже утро?
Андрей открыл глаза, увидел рядом спину сидящей девушки, тоже поднялся, обнял ее за плечи, поцеловал в шею. Катя чуть наклонила голову, прижимаясь к его щеке своей. И вдруг испуганно проронила:
– Что же я теперь маме скажу?
– Хочешь, я сделаю так, чтобы она не вспомнила про твое отсутствие?
Девушка покачала головой:
– Нет, лучше я позвоню… Боже, что я натворила? – выдохнула она.
– Изменила свою судьбу. – Молодой человек опрокинул гостью на спину, поцеловал в горячие пунцовые губы, потом в глаза, пригладил волосы, губами опустился ниже, от подбородка к ключице, к груди.
– Ну и ладно! – засмеялась она. – Словно гиря с души упала. Пусти, мне нужно отлучиться…
Девушка поднялась и вышла из комнаты.
Андрей тоже поднялся, сладко потянулся, подошел к окну, выглянул наружу:
– Солнце над крышей. Похоже, институт сегодня в пролете…
– Мы все проспали! – отозвалась Катя, входя в комнату. – День в разгаре… Ого, что это?!
Андрей повернулся к ней, и девушка увидела татуировку размером в половину его груди: вписанную в круг свастику, которую окаймляли языки пламени. По краю круга шли угловатые, словно ломанные, руны, напоминающие вавилонскую клинопись.
