Злата. Жизнь на "Отлично!". Том 3 (СИ) - "kopo6o4ka"

— …да этого, собственно, и быть не может! Я же сама держала в руках паспорт Олега, и никакого штампа о вступлении в брак там не было! Это совершенно точно!

— Мам… — я достал из рюкзачка бутылку воды и, открыв, сунул в руки маман, которая с отсутствующим выражением на лице взяла ее. — Попей.

— Ма-ам! — чуть повысив голос, напомнил я, ибо моя родительница «зависла» с бутылкой в руках.

— Д-да. — очнулась та, и глоток за глотком выпила все пол-литра минералки. — Спасибо…

Мама вернула мне пустую бутылку, и я, закинув ее обратно в рюкзачок, слегка приобнял родительницу.

Лично с моей точки зрения, сказанное следователем, в общем-то, пустяк, ибо этот Олег, которому теперь предстоит провести за решеткой долгие годы (надеюсь!) — ее прошлое, и женат ли он там или же наоборот — как-то вообще по барабану.

Но не с точки зрения маман! Для нее подобная новость — удар по самолюбию, по ее жизненным убеждениям. Даже если она оказалась попросту обманутой своим бывшим уже мужчиной.

Однако начавшееся веселье даже и не думало сбавлять обороты…

— Тем не менее он женат и имеет двоих несовершеннолетних детей. Но вы, Ирина, разумеется, и не могли увидеть соответствующего штампа, ведь гражданин Попов, чей паспорт использует ваш бывший уже молодой человек, действительно не женат. Это асоциальная личность без определенного места жительства. А фотография в паспорте…

Следак постучал указательным пальцем по паспорту, лежащему на его столе.

— …была переклеена неким умельцем. Вашего бывшего молодого человека зовут Никитой Васильевичем, фамилия его Мальцев. Прописан гражданин Мальцев в славном городе Кирове, что находится в Кировской области…

Я натурально ущипнул себя. Условный вечер определенно перестает быть томным.

— Погодите секундочку!

Я прервал следователя, отчего тот посмотрел на меня безо всякого удовольствия, ибо моим выкриком была нарушена стройность его мыслей.

— Этот Олег или…как там его…Никита… Он же недавно пятнадцать суток в обезьяннике отмотал! И вы, получается, только теперь обнаружили, что его паспорт — подделка?! Как так-то?!

— Давай-ка, ты сбавишь обороты, Петрова. И свой тон. Не с подружкой ведь на лавочке разговариваешь. Не нужно меня отчитывать. — ровным голосом одернул меня милиционер.

— Я не имела в виду лично вас… — я на мгновение замолк, вспоминая, как того зовут. — Алексей Александрович. А милицию вообще. И из-за того, что кто-то в милиции проявил преступную, я считаю, халатность, не обнаружив вовремя подделку, этот…злобный организм едва насмерть не застрелил мою маму и меня!

Я разозлился и начал выходить из себя.

— Вот! — взяв в руки свой «хвост», я продемонстрировал следаку один-единственный волос. — Вот столько отделяло наши жизни от смерти!

— Злат, чуточку поспокойнее… — это предостерегающе шепнул адвокат, склонившись над моим ухом. — Но по факту ведь Злата права, Алексей Александрович.

Последнее адвокат добавил уже для следователя.

— Мальцев в федеральном розыске не находится, а подделка весьма высококачественная, и поэтому документ не только у нас не вызвал никаких вопросов, но и в ГИБДД, при получении прав, а также в паспортном столе, когда оформляли временную регистрацию. — все это не было сказано извиняющимся тоном, просто констатация факта.

Этот следак чрезвычайно уверенный в себе тип! И судя по реакции моего нового-старого углеродного каркаса, именно такие «персонажи» моей Злате и по душе.

— Но он же преступник? — спросила более-менее оклемавшаяся мама. — Иначе, зачем бы ему понадобилось жить по чужим документам?

— Подозревается в мошенничестве в особо крупном размере. — подтвердил следак. — «Пропал без вести» около четырех лет назад. Был объявлен в местный розыск по Кировской области. И вот, наши коллеги из Кирова, заметив по телевизору свою «пропажу», связались с нами.

— И что же он натворил? — поинтересовалась маман.

— Он являлся учредителем некой коммерческой структуры, получил на нее крупную государственную субсидию, после чего обналичил средства и…все. — ответил следователь, пожав плечами.

— И много…? — продолжила допытываться маман.

Следователь назвал сумму, а я, услышав ее, присвистнул.

Тут не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что бывший «мамин друг» — банальный зицпредседатель, ведь будь все дело иначе и данный злобный организм уже давно обитал бы в условном Лондоне, откуда, как известно, выдачи подобных «персонажей» нет.

Ну или в Прибалтике какой-нибудь.

Однако, если честно, я удивлен, что с ним не произошел какой-нибудь очень несчастный случай. Сумма-то более чем серьезная, а значит, во всей этой истории замешаны очень серьезные люди, которые, по факту, и освоили средства, ибо это отнюдь не потребительский кредит на телефон и даже не ипотека на десяток-другой «лямов». Чтобы получить от государства такое финансирование быть «учредителем коммерческой структуры» совершенно недостаточно…

И почему, интересно, он не находился в федеральном розыске?

— Злат… — обернулась маман. — Прекрати свистеть!

— Больше не буду. — пообещал я.

— И последний вопрос, Ирина… — продолжил следователь. — Он у вас не брал взаймы крупных сумм денег?

— А у меня никогда и не водилось «крупных сумм». — кисло улыбнулась мама. — Нет, Олег…в смысле Никита или кто еще он там, крупных сумм у меня не занимал.

Блин!

По моей спине пробежали мурашки, ибо если по какой-либо причине следствию вздумается произвести обыск у нас дома, то в иконах обнаружатся «бабки». Мои «бабки»! И никакими силами не доказать, что они мои, ибо и маман, и бабушка станут лишь ресницами хлопать…

— Ясно. Тогда вопросов к вам у меня больше не имеется. Ознакомьтесь и распишитесь, пожалуйста.

Распечатав протоколы допроса свидетелей, следак передал их адвокату, который принялся скрупулезно изучать их.

Некоторое время спустя.

— Вы точно хотите присутствовать при допросе подозреваемого? — поинтересовался следователь, когда заполучил подписанные экземпляры протоколов.

Допрос подозреваемого?

Капитан Синицына, детский психолог, тем временем убыла из кабинета вон. Ей явно хотелось узнать, что будет дальше, но…

— Я имею право! Я уточняла! — упрямым голосом заявила маман, поинтересовавшись затем — Злата же тут больше не нужна?

— Нет, присутствие вашей дочери более не требуется, она может идти. — ответил следак.

— Тогда я на секунду…

Маман, встав со стула, взяла меня за руку и потащила меня на выход из кабинета.

— Мам, что за фигня? Его разве еще не допрашивали?

— Не допрашивали. Этот…он был в полнейшем неадеквате, в общем, и его отвезли в психушку. — ответила родительница, которая, похоже, плотно держала руку на «пульсе» происходящего с ее «бывшим другом». — Все, Злат, тебе здесь больше делать нечего. Иди, пожалуйста, домой. Я скоро приду.

— Ты мне не говорила, что собираешься присутствовать при допросе этого злобного организма! — я махнул рукой в сторону двери кабинета. — Никуда я без тебя не пойду!

— Злат, если ты меня сейчас не послушаешься, мы поссоримся! — пообещала родительница.