Граф Брюс (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

— Вот видишь! — девушка с гордостью взглянула на «племянника». — Всё он может. Давайте есть. Приятного аппетита!

Удивительное дело, но Уний словно бы выделывался перед Ринко. Нет, он и раньше ел довольно аккуратно, если, конечно, не был адски голоден. А тут просто собачьим аристократом заделался! Неторопливо опускал голову, деликатно — иначе не скажешь — брал ком мясной каши зубами, а потом выпрямлялся, и всё это неторопливо пережёвывал.

А сама лиса орудовала палочками для еды, которые, видимо, принесла с собой, а то и вовсе на месте из подручных материалов изготовила — я бы не удивился, кстати. Но налегала в большей степени на рис и салат, в то время как чудесные рулетики, сочные и буквально тающие во рту, достались мне почти полностью.

Вкуснотища была нереальная. Я и сам умею готовить, но — базово. То есть смогу по рецепту воспроизвести любое блюдо, хоть тосканский суп с травами, хоть мясо в кисло-сладком соусе из ханьской кухни. И они получатся съедобными, а кто-то вроде меня их и вкусными назовёт.

Но до уровня Ринко мне было далеко. Подозреваю, что в этой жизни мне просто не удастся его достичь. Это же надо настолько в процесс погрузится, практически полностью себя ему отдать, чувствовать, а не знать точность ингредиентов… И при этом как-то совмещать готовку с генеральной уборкой по дому.

В итоге я смог остановиться, лишь когда понял, что следующий рулетик пойдёт обратно, даже если я его буду продавливать. Девушка, кстати, такой мой аппетит восприняла очень благосклонно. Не подначивал, мол, ну куда тебе ещё, а ещё подсказывала: «А ещё вот в этот соус макни! Ну, как тебе?» Короче говоря, полностью поощряла моё обжорство.

И я для себя сделал вывод, что если она останется у нас надолго, то мне придётся одновременно очень активно заниматься спортом, и развивать самоконтроль. В противном случае уже через месяц я превращусь в колобок.

— Так, посуду я уберу чуть позже, а пока мы с Унием пойдём развивать его меридианы, — сообщила Ринко, когда все с осоловелым видом потягивали чай. Она и для моего товарища поставила блюдце, из которого тот мог лакать. Предусмотрительно остудив напиток до комнатной температуры. — Дело это небыстрое, надо понять, в каком они у него состоянии, как проходит циркуляция ки, и на что мы вообще можем рассчитывать. Будем в моей комнате. К нам не заходить, пока я не разрешу. А то собьёшь Уния с настроя, и мы время потеряем.

Ки или, как её называют ханьцы, ци — та самая духовная энергия, которая, при умелом использовании, позволяет творить чудеса. В зависимости от точки приложения — швыряться каменными «ядрами», лечить себя и других или, как в случае с ёкайскими техниками, полностью изменять собственное тело.

— Отлично! — отсалютовал я ей кружкой. — Мне тоже есть чем заняться. Уроки, например, подготовить.

На самом деле, времени на освоение местного материала я тратил совсем немного, больше занимался развитием кругозора и изучал этот мир. Однако, кроме этого, сегодня я планировал отправить доклад о событиях на родину. О том, что случилось за последнее время, конечно же. Но главным образом я намеревался сообщить, что готов принимать земляков.

Ну а что? Опасность опасностью, но так можно до конца жизни прождать в страхе. И ничего не сделать. По крайней мере, я смог убедиться, что род Брюсов не преследует государство — именно это было причиной для принятия решения о временно́й консервации. А тут выяснилось, что могущественные силовые структуры вообще на моей стороне! Так чего тогда ждать?

Завтра подпишем со Строевой договор, приму её в род, и сразу же возьму небольшой заём на обустройства быта новоприбывших. После учёбы отправлюсь в ближайшую больницу, предложу свои услуги в качестве волонтёра. А там, глядишь, через несколько дней смогу и первого донора для Перехода найти.

Время за всеми этими делами пролетело совершенно незаметно. Отправив в родной мир сжатый информационный пакет, я разделся и улёгся в постель. Сон пришёл сразу, стоило только глаза закрыть — всё-таки, считай, вторые сутки на ногах.

Однако спал я недолго. Открыл глаза ровно в тот момент, когда на кровать рядом со мной легла Ринко. Есть у меня такой механизм в организме — сразу реагирую на появление рядом постороннего, даже в глубокой фазе сна.

— Как же я за сегодня умоталась! — едва слышно, но всё же разборчиво, выдохнула девушка, прижимаясь к моему боку.

Одежды на ней не было. Совсем — я это сразу почувствовал. И отреагировал. Характерным для любого здорового мужчины образом.

— Ой, а ты тоже не спишь, да?

Какая поразительная догадливость!

— Уже нет, — хмыкнул я. — А у тебя же вроде своя комната есть?

— Не будь букой! — фыркнула она в ответ. — Знаешь, как я сегодня много ки потратила? Пока добралась, пока порядок в этом бардаке навела, а еще на Уния целую прорву потратила! Как я, по-твоему, должна её восстанавливать?

— Как? — немного растерявшись, переспросил я.

Что-то мелькнуло в голове про лис-оборотней. Но ответ пришёл не из памяти, а в виде долгого поцелуя.

— Как-как? Так, — шепнула она мне в лицо. — Не волнуйся, я очень опытная любовница…

Глава 29

Следующий день в школе начался с того, что Гром Михалыч завёл в наш класс ниппонку и объявил:

— Поприветствуйте новенькую в вашем классе. Её зовут Ринко Кикути, она недавно переехала в столицу и будет учиться с вами.

Имя девушки он поставил перед фамилией, согласно русской, а не японской традиции. Как бы подчёркивая — здесь императорское учебное заведение смешанного типа, а не какая-то ниппонская старшая школа.

Правда лиса этот манёвр тут же взломала. Врубила кавай на двести процентов, озарила помещение улыбкой и помахала сразу двумя ладошками:

— Привет! Можете звать меня Рин-рин! Пожалуйста, позаботьтесь обо мне!

После чего ещё и поклонилась. Комбо!

По партам тут же полетели едва слышные шепотки вроде: «Боже, какая же она миленькая!» или «Принцесса и призрак, скажи? Одно лицо!» Шушукались в основном девочки, но и парней сольное выступление Ринко произвело впечатление. А вот после того, как она направилась прямиком к окну, и села за стол рядом со мной, класс, наоборот, погрузился в поражённое молчание. Ненадолго, буквально пару секунд, после которых между женской частью коллектива пошёл очень интенсивный переговорный процесс и обмен взглядами.

Настасья Филипповна в нём не участвовала. Лишь одарила меня сложно читаемым взглядом прищуренных глаз. Кажется, она была чем-то недовольна. К счастью, до выяснения отношений не дошло, так как вошёл учитель по геометрии и начал урок. Но дойдёт, я уверен!

Утром я, признаться, испытывал некоторое чувство неловкости перед лисой. Всё-таки ни в родном, ни в этом мире подобного у меня никогда не было. Чтобы и напоили, и накормили, и потом ещё спать уложили, причём — не одного. Но соседка (сожительница, любовница, телохранитель — кто она мне теперь?) быстро разложила всё по полочкам.

Мол, хоть сеанс и был не одноразовый (можем повторить по обоюдному желанию, да-да!), всё же в большей степени являлся лечебным. Как для неё, так и для меня. Она, дескать, потратила много сил, а ёхаево племя именно так максимально быстро их восстанавливает. Можно ещё было засесть за медитацию, но это долгий путь и использовать его в ожидании нападения на охраняемый объект, идея так себе.

Ну а мне, по её словам, это было не менее нужно. Что-то там было про мой повышенный пульс и сводящий с ума запах гормонов. И про то, что если бы она не сделала первый шаг, то я (все мальчики в этом возрасте одинаковые, да-да!), так и ходил бы по дому, пуская тайком слюни. И вообще — клин в клин загоняют — такое же у вас, русских, выражение есть?

На моё решительное возражение — да не было никаких слюней! — лисица задумалась, приложив пальчик к губам, а потом, нахмурившись, уточнила: «Так тебе не понравилось?» Пришлось заверять, что всё было здорово, и быстренько сворачивать тему. Сразу как-то почувствовалось, что победы в таком разговоре мне не одержать.