Юрий Добронравов - Реинкарнация, или «Янки-2000»
— Я тебя еще увижу, Гарви?
Вместо ответа я последний раз поцеловал девушку долгим поцелуем и закрыл за собой дверь маленького бунгало на окраине города. Столько нужно было рассказать о планах на будущее, о дальнейшей работе, о переустройстве фирмы, после моего ухода… Не успел, нашлись более важные дела этой ночью. Кто меня за это осудит? Пускай уж мэтр Райнес расскажет все за меня, а заодно и передаст журнал с планом работ на ближайшие годы. Краны — это хорошо, но есть и другие отрасли техники — электричество, тепловые двигатели, сварочные технологии… И еще много чего есть в той тетрадке. С такими идеями ребята смогут огромную корпорацию сколотить, и долго будут законодателями моды на машиностроительном рынке. Но это уже без меня.
На другой стороне улицы стоял перекрашенный в камуфляж «Золотой Орел», а в нем сидели Рубио и Прастель.
Глава 15
Узкая дорога тянулась от трассы вглубь леса. Никаких препятствий мы пока не встретили. Прастель объяснял это тем, что военное начальство не хочет привлекать лишнее внимание к объекту. Все-таки наша выходка с фотографиями принесла свои плоды. Они теперь боятся, что и этот объект попадет в поле зрения нежелательных лиц из-за своей многочисленной охраны. А так — ничего особенного, стоит себе в лесу котельная, которая обогревает близлежащий дачный поселок. Но эта котельная — всего лишь верхушка айсберга, генераторная подстанция. Сам же разрядник прячется под землей в лесу. И там уже охрана нешуточная.
Перед воротами нас встретил человек в полувоенной форме без каких-либо знаков отличия. Я протянул ему пропуск, который мне подсунул наш доктор, а рука сама собой скользнула под сиденье и нащупала рукоятку автомата. Но все обошлось. Охранник заглянул в салон, увидел Прастеля и расплылся в улыбке:
— Господин инженер! Давно вас не видел. То сутками домой не отлучаетесь, а тут пропали чуть-ли не на неделю.
— Я — человек подневольный, — нашелся доктор (или инженер?). — Начальству виднее, где мне быть, а откуда не отлучаться.
— Удачи! — охранник поднес пальцы к козырьку фуражки без кокарды. — Открывай, пусть проезжают.
— Ну вот. Меня уже не забудут, — прошипел Прастель, — А вас, ребята, вычислят. Если, не дай Бог, что-то пойдет не так — нас из-под земли достанут. И за ваших «питомцев» из «РОМиКа», Гарвер, возьмутся.
— Что ты предлагаешь, профессор? — спросил Рубио.
— Все очевидно. Свидетелей оставлять нельзя. Гуманизм неуместен. Вы это сами прекрасно знаете. Или, думаете, ваших близких пожалеют?
— Ну, доктор, ты и… — но я не договорил, Машина подкатила к узкой двери цеха.
Едва мы зашли в здание котельной, к нам подбежал начальник смены — чернявый усач с военной выправкой. Отдав честь Рубио — на том была шинель с погонами подполковника — так же стал расшаркиваться перед Прастелем. Похоже, нашего доктора здесь уважали и ценили, толи за должность, толи по достоинству — за его знания и умение.
— Сколько людей на выходе? — спросил Рубио начальственным голосом.
— Шестеро, — бодро рявкнул сменный. — Я, два кочегара, два механика, оператор и…
Тут он запнулся, скомкав бодрый рапорт:
— … Этот, как его…Тот, что с проводами…
— Электрик, — подсказал доктор.
— Так точно, электрик. Простите, из головы выскочило. Слово такое… И на посту три караульных.
— Соберите всех в подвале, — сказал Рубио. — В комнате, рядом с материальной кладовой. Ключи у вас? Откроете ее.
— А в чем дело? — удивился старший смены.
— Инструктаж о действиях персонала во время непредвиденных обстоятельств, — помог замявшемуся Рубио доктор Прастель. — В той комнате будет убежище на случай какой-либо опасности.
Через пять минут из подвала вышел мой телохранитель со связкой ключей и только кивнул, мол, все в порядке.
— Тарлен, — выкрикнул Прастель испуганно. — Совсем забыл. На посту, у охранников есть телефон. Я говорил, что сделал им эту штуку. Если они позвонят, или позвонят им, и если они скажут, что здесь инженер…
— Спокойно! — невозмутимо ответил Рубио. — Вы занимайтесь своим делом, а об остальном я позабочусь.
И мы занялись.
Доктор первым делом разжег котел. Это было несложно — открыть краны подачи жидкого топлива и нажать кнопку пьезозажигания. Затем выволок откуда-то автоген (оказывается, сварку аборигены знают, правда, не все, и не электрическую, а только газовую) и принялся заваривать распределительный шкаф. Как он объяснил, чтобы одним движением выключателя не обесточить установку, сорвав тем самым все наши планы.
Я открыл кожух генератора и заглянул вовнутрь. Вот это да! Мне приходилось в свое время сталкиваться с электрическими машинами, но такую конструкцию видел впервые. Доктор знает свое дело! В мире, где газеты читают при газовых рожках или канделябрах, а станки крутят с помощью пара, я увидел электромашину, конструкцию которой не знают даже наши передовые ученые! Эх! Ну, хоть бы сфотографировать. Не говоря уже о том, чтобы схему срисовать. Но нет на это времени. Ни у меня, ни у Прастеля, ни у чудо-машины.
Я открутил крышку подшипника, выгреб лишнюю смазку и установил два датчика. Проводки от них закрепил на детонаторе динамитной шашки. Мину сделал я, а вот датчики — это заслуга доктора. Все-таки, умный, сукин сын. Его бы знания, да на пользу людям! Кнопочка нажата, лампочка загорелась. Минут через десять, когда поднимется давление в котле, генератор начнет вращаться, крышка кожуха будет заблокирована, и никто не сможет оборвать два тоненьких проводочка. Потому что, как только ротор остановится — датчики дадут команду, ток от самодельной батарейки побежит по проводкам, и мина разнесет генератор в щепки.
— Готово, — сказал Прастель, гася горелку. — Что у вас?
— У меня — порядок, — ответил я. — Можно запускать генератор.
— У меня тоже, — сказал подошедший Рубио. — Сторожа нам уже не помешают.
Мы не стали уточнят, что имел в виду телохранитель и как он решил проблему. Доктор открыл мощную задвижку и тут же кувалдой согнул ее винт. Мы услышали шипение пара и низкий бас разгоняющегося ротора, который постепенно переходил на все более высокие тона, пока не достиг диапазона тенора.
— Быстрее, к люку, — скомандовал Прастель.
Но не тут-то было. Тяжелая стальная плита — вход в технический туннель, оказался заперта на крепкий замок. Мы потеряли много драгоценного времени, прежде чем поняли, что ключа от него на связке нет. Пришлось применить свое «изобретение» — ручные ножницы с гидравлическим усилителем. После этого мы, наконец, оказались внизу, в кромешной тьме и сырости. При свете шахтерской лампы нашему взору предстал узкий и низкий лаз, вся правая стена которого была увешана бронированными кабелями толщиной в бревно средних размеров. Двигаться приходилось где пригнувшись, где боком, где на четвереньках. Шинели тоже пришлось снять — очень уж они цеплялись за крючья, на которых висел кабель. Впереди шел доктор. Дело в том, что в нескольких местах туннель был перегорожен дверьми из стальных прутьев. Просто так их открывать было нельзя — сработала бы сигнализация. Прастель копался с проводочками, что-то зачищал, что-то перемыкал и потом менялся местами с Рубио. А тот уже пускал в ход ножницы. Замыкающим шел я. Вернее, еле тащился, высунув язык. Мои товарищи были заняты, и роль грузчика пришлось выполнять мне. Рюкзак, полный взрывчатки — на спине, в руке — чемодан с электронными блоками доктора, да еще автомат на шее. Но и это были не все мои функции. Пока ребята возились с дверьми, я успел установить две растяжки. На всякий случай, чтобы прикрыть спину.
Так мы и продвигались к нашей цели по дороге «Никуда» в место под названием «Ничто», к цели под названием «Конец». И иллюзий уже не было. Мы тогда в кабинете бодро приняли решение, поклявшись друг другу в верности. Сомнения пришли позже. Рубио не доверял Прастелю. Он был уверен, что это засланный казачок, а вся операция придумана для того, чтобы захватить меня, заблокировав в туннеле. Я тоже этого боялся, но все же отказываться от этой аферы не хотел. Сошлись на том, что в критической ситуации доктора обязательно нужно ликвидировать. Мне тоже не следовало попадать в руки противника живым. Я с ужасом представлял себе, что моих палачей заинтересуют страницы учебника физики, посвященные, скажем, ядерному оружию, прочитанные мной еще в школе. Поэтому, в нагрудном кармане у меня спрятана последняя граната. Еще Рубио очень смущало, что Прастель, вернувшись в свой мир, снова займется темой параллельных пространств. И тогда все усилия будут напрасны. Он предлагал просто ликвидировать доктора, а самим скрыться. Заманчиво, но вот беда, установка уже полностью готова к пуску. Так ли нужен Прастель военным? Может, они и без него обойдутся? Тогда снова начнутся сумасшествия, гибель и пропажа людей, стихийные бедствия. Нет, установку нужно уничтожить, а без Прастеля к ней не подобраться. Мой телохранитель предусмотрел и это — убить доктора, как только все будет заминировано. Но и Прастель не такой простак. Стал играть на моей совести — потребовал с меня страшную клятву, что я обязательно переправлю его душонку в родной мир. Не то, чтобы атрибутика этого обряда меня как-то волновала, важно то, что порядочный человек должен держать свое слово, если уж дал. Единственное, что я смог сделать, это потребовать от доктора такой же страшной клятвы, о том, что он не будет в своем мире заниматься темой перемещения душ. Рубио только головой качал. Мои действия не одобрял и доктору не верил. Но в подготовке операции принял самое активное участие, да и теперь играет в ней одну из главных ролей. Вот только Прастеля из поля зрения не выпускает ни на секунду.
