Диана Удовиченко - Капитан Блад
Едва группы захвата вошли в зал, со всех сторон раздались выстрелы, засверкали лазерные лучи. Малыш Вернер и его сообщники засели за баррикадами из огнеупорных столов и оттуда вели огонь. Десантники, защищенные непробиваемыми костюмами и шлемами, стреляли поверх голов, прикрывая тех, кто пошел на приступ.
«Охренеть акробатика», – сказал Сенкевич, наблюдая, как один из десантников, совершив тройное сальто, прыгнул прямо в укрытие, вытащил оттуда за шиворот молодого парнишку, вырвал у него оружие. Парень жалким щенком болтался в железной руке, горестно подвывал и плевался от безысходности.
Второй солдат разогнался, взбежал на стену, пронесся по ней метра три, оттолкнулся и белкой-летягой спланировал на баррикаду, за которой сидели два бандита. Из-за нагромождения мебели раздался двухголосый вопль, потом все стихло. Десантник легонько столкнул мужиков головами. Уже обмякших вышвырнул из укрытия.
– Раз-два-три, – раздался невозмутимый голос из коммутатора.
Считал командир группы. По его приказу солдаты разбились на тройки. Двое, слегка присев, брались за руки, третий отходил на несколько шагов.
– Раз-два-три, делай!
Десантники разбегались, запрыгивали на руки товарищей, те выпрямлялись. Солдаты взмывали в воздух, в кувырке пролетали через зал, приземлялись за укрытиями.
Вскоре все было кончено. Выстрелы стихли, баррикады развалились. На полу валялись обезвреженные полуживые бандиты, солдаты стояли над ними с оружием. Грант прошелся перед поверженными, внимательно оглядел каждого.
– Кто из вас Малыш Вернер?
Банда безмолвствовала.
– Хорошо. Начнем сначала, – терпеливо произнес адмирал. Остановился над молодым парнем, спросил: – Ты Малыш Вернер?
Тот испуганно затряс головой.
– А кто?
Парень молчал. Адмирал кивнул, всадил ему выстрел в лоб.
– Следующий.
Показательная мера возымела действие. Второй бандит был уже гораздо сговорчивее. При вопросе о Малыше Вернере он молча указал на потолок. Грант понятливо улыбнулся, осмотрел белую поверхность, знаками отдал приказ двум солдатам. Те вскинули оружие. Лазер вырезал из потолка аккуратный круг, который обвалился вместе с плюгавым мужичком.
– Ты Малыш Вернер? – как ни в чем не бывало спросил адмирал.
Ошеломленный бандит кивнул.
– Вывести на улицу, собрать всех жителей города, – приказал Грант, отворачиваясь. – И найдите шерифа.
Спустя полчаса перед офисом Корпорации волновалась толпа. Горожане, испуганные, встревоженные, тихо переговаривались. Избитые бандиты со скованными руками стояли у стены здания, лицом к людям.
– Жители города Нью-Париж, – раздался над улицей усиленный динамиком голос Гранта, – от имени Содружества Независимых Государств Европы и Азии, а также Корпорации сообщаю: вы свободны. С сегодняшнего дня объявляю Нью-Париж зоной, очищенной от власти криминала.
– Что здесь происходит? – сквозь толпу протолкался толстый мужчина лет сорока пяти. – Кто вы?
– Шериф? – холодно-вежливо уточнил Грант. Человек кивнул. – Взять!
Шерифа схватили и поставили рядом с бандитами.
– Вы ответите! – бесновался мужик. – Я официальный представитель власти!
– Представитель власти здесь я, – отбрил Грант. – И я лишаю вас полномочий.
Адмирал продолжил речь, из которой следовало, что, раз материк Эй и находящийся на нем Нью-Париж являются колонией Корпорации, здесь должны действовать законы Корпорации.
«Все это очень мило, – перебил Сенкевич. – Насильственное насаждение любви и справедливости, нанесение счастья, причинение радости, все такое… Но кто будет эту самую законность осуществлять?»
«Я договорюсь с Корпорацией».
«Хорошо. А с этими ты что собрался делать?»
«То же, что делали в пятнадцатом веке для устрашения, – порадовал Грант. – Как ты там говорил? Сажали на кол?»
Сенкевич представил торчащую на кольях банду с Малышом Вернером во главе. Это было бы слишком даже в лихие девяностые. Он пожалел, что провел Гранту краткий экскурс в историю казней.
«Ну, придумал! Ты их еще в кипятке свари».
«В кипятке? – задумался адмирал. – Понадобится большая емкость, много воды… Нет, это трудозатратно и нерационально. Может быть, лучше сжечь? Плазмометом? Или разрезать на части лазерной пилой».
«Откуда такая кровожадность? Ты ж гуманный человек двадцать четвертого века! Расстреляй, и все дела».
«Пойдет! – обрадовался Грант. – Расстрелять – хорошо, зрелищно».
Десять космодесантников по его приказу выстроились перед бандитами.
– За нарушение законов Корпорации приговариваю вас к расстрелу, – произнес Грант. – Приговор приводится в исполнение немедленно. Цельсь! Пли!
Последние слова он явно извлек из памяти Сенкевича. На глазах изумленных жителей банда Малыша Вернера перестала существовать, прошитая лазерами.
«Надеюсь, трупы во устрашение не оставишь? – поинтересовался Сенкевич. – А то ведь завоняют».
«Нет, трупы уберут. Я представитель власти и должен отличаться от бандитов», – серьезно ответил Грант.
«А теперь что? Плюнешь на задание президента Корпорации и отправишься дальше, настойчиво творить добрые дела?»
Вместо ответа Грант взялся за коммуникатор:
– Лонг! Адмирал Грант. Соедини с господином Камацу. Чрезвычайная ситуация.
Ждать пришлось довольно долго. Наконец из коммуникатора зазвучал ровный голос:
– Слушаю вас, адмирал.
– Нахожусь на Финестре, материк Эй, город Нью-Париж, – доложил Грант.
– Это нам известно. Как и то, что корабль Блада Акулы еще не уничтожен.
– Сигнал потерян, господин президент. Как только Лонг его поймает, мы возобновим преследование. Разрешите доложить: на Финестре процветает бандитизм и беззаконие. В настоящее время я ликвидировал банду в Нью-Париже. Требуется подкрепление для восстановления законной власти на всем материке Эй.
Господин Камацу поперхнулся, что с ним нечасто случалось. Помолчал минут пять, потом ответил:
– Благодарю за службу, адмирал. В ближайшее время мы примем решение. Продолжайте выполнение задания.
– Слушаюсь! – Грант отключился.
«Спасибо хоть его не того… не утилизировали за самоуправство», – подумал Сенкевич. – Похоже, с Грантом та же история, что была с капитаном Платоновым в Равенсбурге. Адмирал звездной эскадры – национальный герой, символ Корпорации, воплощение чести и справедливости. Он просто не мог поступить неправильно. Господину Камацу проще согласиться с действиями Гранта и объявить их еще одним подвигом, чем признать, что Корпорация наплевала на жителей своей колонии. Ведь история явно попадет в прессу. Сейчас небось раздуют из небольшого недоразумения новую легенду. А там – как получится. Скорее всего, когда о Финестре подзабудут, ее снова оставят на произвол судьбы.
«Может, уже вернемся на борт «Непобедимого»? – осведомился Сенкевич. – Жрать хочется».
Адмирал оставил отряд космодесантников для патрулирования улиц и отправился на корабль.
То ли поздний завтрак, то ли ранний обед Гранту подали в каюту. Отличный среднепрожаренный бифштекс, салат из свежих овощей, зеленый чай и шоколад на десерт.
«Неплохо, – сказал Сенкевич. – Я почему-то думал, что еда в будущем безвкусная и синтетическая».
«Употребление натуральных, не синтезированных и не генномодифицированных продуктов – одна из привилегий заслуженных сотрудников Корпорации», – пояснил Грант.
«Всё как всегда и везде, – подумал Сенкевич. – Бонусы, привилегии, мотивации. Человечество не меняется».
Спустя несколько часов объявился с докладом Эрик Лонг. Наконец он засек сигнал «Арабеллы»: звездолет пиратов приближался к планете Гамма-32.
Дан
Ночевка на «Кувалде» прошла спокойно. Дана разбудили вопли, летевшие из камбуза. Оттуда несся дикий рев КОКа и жалобный голосок Марии. Вопли становились все громче – что-то рушилось и грохотало. Дан поднялся и отправился разбираться.
По камбузу катался огромный клубок, из которого раздавались воинственные крики. Вокруг носился, весело похрюкивая, возбужденный Дуриан. На мгновение распахнулась холодильная камера, из нее выглянула Мария, огляделась, спряталась, снова захлопнула дверь.
– Стоять! В чем дело?! – гаркнул Дан.
Клубок остановился, распался на взъерошенного Сяо Ли и разъяренного КОКа.
– Где оно? Лови! – прорычал киборг. – Иначе сейчас тебя зажарю!
– Да вон! – механик ткнул пальцем.
По стене споро ползла огромная, метра два длиной, коричневая рогатая сороконожка.
– Сейчас же убери эту тварь! Она мне все тут испачкает! – бесился КОК.
– Ее можно кушать, – настаивал Сяо Ли. – Мясо, вкусно!
– Я тебя сейчас скушаю! – КОК схватился за нож.
Безвинная сороконожка, явно искавшая и не находившая выход из этого сумасшедшего дома, стремительно метнулась к двери. Дуриан разбежался, подпрыгнул, схватил тварь за волосатый хвост, потащил куда-то.
