Алексей Переяславцев - Клыки и когти эскадрильи
– Доктор?
– Этого десятника я опасаюсь ещё больше, чем весьма почтенный Судоп. Раз он универсал, то в потенциале может освоить и не стихийные виды магии. Поэтому не стоит жалеть усилий и энергии на его уничтожение. Добавлю: оставшийся без командира десяток, вероятно, будет расформирован, то есть станет безопасным, если такое слово применимо к драконам.
Шутка никому не показалась смешной.
– Поддерживаю мнение о желательности засады. Доктор Менгель, вам придётся дежурить ночью. И не поскупитесь: если дракон появится, то выделите на его уничтожение пять, даже шесть «ястребов». Такой противник заслуживает уважения… Да, ещё: укрытие для вас также подготовлено. Щиты обеспечивать не буду, от них толку мало, сами знаете, почему.
Нам сегодня лететь на восток.
Насчёт сегодня – это неточность в приказе. На самом деле это будет уже завтра, точнее, в час ночи. Луны, считай, нет, так что будет темней тёмного.
Все инструкции напарница получила. Помимо стандартных «слушайся меня, умного-красивого-опытного», «следи за аномалиями», а также «ни слова голосом» было и кое-что необычное. Во время полёта на крыльях я собирался пользоваться магией воздуха. Эти потоки Фиорра могла уловить. Никаких других средств отслеживания друг друга в темноте придумать не удалось. На этом и основывался приказ. Разумеется, при сложенных крыльях в дело пускалась телемагия.
Мы уже находились над вражеской территорией. Следить и запоминать! Вот скальный выступ особенной формы (почти правильный ромб). Справа – глинистый выход на поверхность, глина даёт характерный сигнал. Слева поодаль – овражек, до него полмили. И нигде никаких признаков того убежища, о котором доложила разведка. Ничего.
Паники не было, но беспокойство присутствовало. Пусть даже у меня впереди ещё три ночных вылета, но всё равно: чем раньше я найду ту каменную дыру, тем лучше. Свои возможности были прекрасно известны: не могло такое сооружение спрятаться. Никак не могло. Да и Фиорра заметила бы, а она не подает условного знака воздушным потоком.
Я вёл напарницу зигзагом, ловя малейшие оттенки потоков земли, когда в поиск вмешалась посторонняя сущность. Магия смерти! Уж её-то присутствие не заметить трудно. Выходит, «капитан» здесь. Я не знаю, вырабатывает ли организм драконов адреналин, но, по всему видать, может. Судя по результату, не хуже человеческого.
Быстро запомнить направление и ближайшие ориентиры. Кажется, напарница делает то же самое. Аплодисменты ей, пусть даже виртуальные.
Пока я делал отметочки на мысленной карте, послышалось отчётливое, неуклонно усиливающееся хлопанье крыльев. И думать нечего – это «ястребы» один за другим поднимаются в воздух и всеми силами набирают высоту. Значит, надо сматываться отсюда, да побыстрее.
Знак Фиорре: складывать крылья и одновременно на вертикаль! Выше… выше… ещё чуть выше… хорош! А теперь курс на местный азимут двадцать пять, то есть на запад. Мы должны оторваться.
Прошли едва три минуты, как появилось ощущение отсутствия погони. По моему сигналу мы дружно развернули крылья. Вот сейчас Фиорру должно затрясти. Это я знал совершенно точно, потому что со мной как раз такое и случилось. Но как бы ни хотелось обменяться парой-тройкой фраз, делать этого нельзя.
Где-то под нами проплывала старица, и очень скоро должна была появиться Воларра. Стоп! Что-то не то под крыльями.
Это был промельк потоков магии жизни. Кто-то живой прятался там, под нами. Более того, этот кто-то относился к теплокровным. Все дальнейшие действия произошли намного быстрее, чем если бы описание их зачитывалось вслух.
На чистой интуиции я отщёлкал знак «Следуй за мной». Разворот. Лишь через две-три секунды я понял, что было неправильного: на карте здесь не было земли. А картина вод ных потоков показывала, что суша есть. Значит, там островок, и на нём кто-то прячется. Живой и немаленькой массы; местные олени обходят стороной заросли тростника и камыша, а лосей здесь вовсе нет. Получается, люди.
Приходилось идти на бреющем полёте для проверки и одновременно анализировать. Так… этих тёплых трое. Вопрос: кто? Секрет противника? А зачем? Место чуть в стороне от наиболее вероятного маршрута драконов и до последней степени неудобное для слежки – обзор никакой. Опять же пешего наступления от наших совершенно не ожидается. И чужую наземную разведку им отсюда тоже не углядеть. Просто отлёживаются? Чепуха, они практически на своей территории, бояться просто некого. А если зависнуть чуть в стороне? Так… у одного нелады с потоками. Ранение? В каком месте? Понять не могу, опыта мало, но он явно пострадавший. Чужие сейчас спешили бы в поисках врачебной помощи. По всему выходит, наши. Разведка, похоже.
Я дал сигнал «Быть наготове» и приземлился почти в центре этой группы; напарница сделала это следом за мной.
Первое, что пришло в голову: командир разведгруппы нашёл отличное местечко, чтобы там отлежаться. На островке не было ни единого кустика, вокруг лишь тростник. Сторонний наблюдатель ни за что не догадался бы о существовании кусочка суши. Но особо думать над этим было некогда. Кто-то из троицы выдохнул:
– Всё же прислали…
Вот теперь сомневаться не приходится – свои. Нас приняли за прибывшую подмогу. А что нам говорить? Выход был лишь в сугубо армейском подходе, который я и реализовал:
– Старший группы, ко мне. Назовитесь.
На всякий случай мы оба говорили на пониженных тонах, почти шёпотом.
– Сержант Сантор, разведвзвод большой звезды боевых магов.
Никто из людей и не подумал встать по стойке «смирно» – это правильно. Небо начало светлеть. Ещё с полчаса – и фигуру человека на его фоне смогут разглядеть враждебные глаза.
– Я командир десятка особого назначения. Доложите обстановку.
Видимо, опытный сержант сделал вывод, что я старше если не в звании, то уж, верно, в должности. Доклад был краток и точен:
– Вышли в поиск три дня тому назад. Обнаружили каменное сооружение неизвестного назначения. Ближайший ориентир: выступающий из земли камень вот такой формы… – Докладывающий сломал тростинку в нескольких местах и выложил нечто в виде ромба. – На расстоянии сто восемьдесят ярдов к юго-востоку. На отходе рядовой Пастур повредил ногу, идти не может. Я послал рядового Минура с докладом. Ждём плохой погоды, чтобы выходить к своим. При ясном небе идти опасно.
Я скосил глаза. Пострадавший был парень из крепких. Он всеми силами старался выглядеть невозмутимым, и это ему удавалось, но лишь потому, что его лицо в предрассветной мгле видно плохо.
Ситуация… Ясно одно: долететь с таким грузом ни мне, ни Фиорре не под силу. Слишком мы поизрасходовались в эту ночь. Подумаем.
– Вы и второй рядовой могли бы добраться до своих войск?
– Да, если постараться. Есть тут длинная тропка, часов на девять хорошего шага, да ещё полчаса на переправу, но неудобная для ходьбы, с раненым на руках или на носилках не дойдём. Да тут и носилки не из чего сделать.
Пока сержант говорил, я успел прикинуть план. Рискованный, но… мне нужен авторитет не только среди драконов.
– Хочу осмотреть ранение.
Никаких возражений. Фиорра приблизилась. Я не против: она универсал, авось что-то да усвоит.
Так… отрыв правой лодыжки… связки пострадали… План обрёл реальность.
– Слушайте внимательно, сержант. Донести рядового до целителей мы не сможем. Берусь сделать кое-что другое: наложить конструкт магии жизни на ногу. Пока он будет действовать (примерно двенадцать часов), вы, рядовой, сможете ходить уверенно. Бегать и прыгать тоже можно, но не рекомендую, от этого магия рассеется быстрее. Вы должны успеть добраться до целителей. Или, в крайнем случае, до своих, а там просто лечь и не пользоваться ногой в течение трёх недель. Ходить на костылях разрешаю. Но лучше получить помощь от мага жизни. В противном случае, хотя кость и срастётся, но вы, Пастур, вероятно, будете прихрамывать весь остаток ваших дней. Однако есть ещё условия.
Уверен, что при этих словах разведчики переглянулись, но в темноте этого не увидеть.
– Мы, как и вы, разведка, только воздушная. Запомните крепко: никаких драконов здесь не было. Так что придётся вам объяснять так: вы, сержант, повстречали мага жизни. Это правда. Ленты на плаще не было, то есть что-то вроде студента. Это тоже правда, я маг как раз такого уровня. Он (то есть я) взялся подлечить вашего товарища, а вы за это его отпустили подобру-поздорову. И тоже правда. Прокатит?
– Кхм…
– Возражений нет, стало быть. Тогда начнём.
Дело пошло резвее, чем лечение отца. Возможно, потому, что организм человека я всё же знал лучше. Не прошло и часа, как прозвучала команда:
– Ну, рядовой, вставайте на ноги.
Недоверие на угловатой физиономии рядового сменилось опасливым восхищением. Это плохо: если я разглядел такие подробности, то рассвет уже начался, и всем пора сматываться.
