Каждому по труду! (СИ) - Широков Алексей

— Ты гляди, живой и даже улыбается! — Шилов-старший вышел из-за стола и облапил меня так, что аж рёбра затрещали. — Выпороть бы тебя, чтобы не лез куда попало, да поздно уже! Ну хоть детей спас!

— Но, но, попрошу без рукоприкладства! — я шутливо испугался, здороваясь с мужчиной за руку. — Да что мне будет⁈ Я ж живучий как кошка!

— И всё же не стоит с судьбой играть в орлянку, — тоже обнял меня Цемель, но гораздо деликатнее, сразу видно, человек искусства. — Вы Сэмэн, дразните удачу. Это всегда плохо заканчивается, уж поверьте старому еврею.

— Я бы с удовольствием сидел дома и не влезал ни в какие переделки, — вздохнул я, но потом рассмеялся. — Хотя кому я вру! Меня максимум на пару часов хватило бы! Что поделать, такая натура!

— Чего насели на парня! — из дома показалась Сара Семёновна жареным гусем в яблоках на блюде, и поставив того на стол, расцеловала меня в щёки. — Вырастет — перебесится! Себя вспомните в его возрасте! Не ты ли, Лёва, из колхозного сада яблоки воровал, а сторож…

— Сарочка, ну что ты такую древность вспоминаешь! — всплеснул руками Шилов, понимая, что его реноме серьёзного дельца сейчас может дать трещину. — Ну какие яблоки, я тебя умоляю! Тебе это привиделось, пока гуся фаршировала.

— Хочешь сказать, я вру? — обманчиво мягко поинтересовалась хозяйка дума у мужа, от чего тот сбледнул с лица, но потом рассмеялась. — Да шучу я! Давайте за стол! Перекусите немного, а потом и в баньку можно! Успеете ещё о делах поговорить!

Спешить действительно было некуда поэтому мы последовали мудрому совету. На еду особо не налегали, чисто червячка заморили, без фанатизма, ибо набитое пузо в бане не к добру. В парилке стояла добрая сотня градусов, что для остальных было многовато, а вот мне едва-едва хватило чтобы прогреться. Да и то пришлось как следует поддать и веником поработать. Ванька сбежал от меня через каких-то пару минут, буркнув про психов Разрядников, но было видно, что ему завидно. Ничего, прорвётся сам вот тогда я ему покажу что такое настоящая баня, а пока пришлось парить себя самому. А потом окунаться в почти ледяную воду. Неплохо, но всё же того самого вау-эффекта уже не было. Я сделал себе заметку узнать, а как вообще ходят в баню энергеты высоких разрядов. Тот же дед весьма любил попариться, вот у него и уточню.

— Ух, хорошо! — я плюхнулся на скамейку и мне тут же пододвинули кружку холодного свежего домашнего кваса, которую я одним махом опрокинул в себя. — А сейчас ещё лучше!

— Точно, — Иван тоже отхлебнул кваску, но у него это была уже не первая кружка, так что он растягивал удовольствие. — Но ты, конечно, монстр! Я думал сдохну!

— Погоди, станешь Разрядником тоже так сможешь, — я хлопнул друга по плечу и повернулся к Льву Ивановичу. — Ну что, поговорим о делах наших скорбных? Насколько всё серьёзно?

— Честно? — Шилов-старший не выглядел взволнованным, но и спокойным я бы его не назвал. — Не знаю. Не могу оценить ситуацию. Признаюсь честно, такое со мной впервые, но раньше мне не доводилось вращаться в таких кругах. Со мной связался Агеев и сообщил, что они продают свою долю в кооперативе. Самого Чумакова я не видел, он уже улетел в Москву, его двинули на повышение. Но самое главное, что долю они продают Микоянам. А таким людям не отказывают, сам понимаешь.

— Тем самым Микоянам⁈ — я завис с недонесённым куском гуся на вилке, не донесённым до рта. — Которые родня Анастаса Ивановича?!!

— Я тоже был в шоке, — кивнул Лев Иванович. — Даже не представляю, что могло заинтересовать эту династию в нашей глуши. Уж точно не твоя шаурма.

— Охренеть… — протянул Ванька, и я был с ним полностью согласен. По-другому тут и не скажешь.

Я не то, чтобы увлекался историей, так нахватался по вершкам в основном, но имя Народного комиссара пищевой промышленности СССР, фактически накормившего страну, несомненно слышал. Как и о его достижениях, и здесь у нас и в прошлом мире. Во многом существующая система кооперации была его заслугой, как и многое, многое другое. Сам товарищ Сталин считал, что на пути к коммунизму неизбежно слияние коллективной и государственной собственности, и, хоть и признавал существование артелей и кооперативов, но лишь как временную меру. Однако именно Анастас Иванович убедил вождя сохранить некоторые элементы новой экономической политики и не спешить с ликвидацией кооператорства, а наоборот, дать ему возможность для расширения и реализации. В частности, даже разрешили частичный найм сотрудников, пусть и по хитрой схеме с выделением части пая.

Однако настоящий подвиг Микояна состоял в развитии пищевой промышленности Советского Союза. Анастас Иванович лично поехал в США и привёз оттуда массу технологий и производств. Перечислять все займёт слишком много времени, достаточно упомянуть то самое легендарное советское мороженое, считающееся лучшим в мире. Ну и кетчуп с гамбургерами. Да, в СССР делали те самые бургеры из Макдака ещё в тридцатые годы, только назывались они булка с котлетой, ну или «микояновские котлеты». Ну и не менее легендарные рыбные дни, тоже были введены Анастасом Ивановичем.

Одним из последних дел товарища Микояна была поддержка энтузиастов воссоздающих животных-эндемиков мамонтовой тундры. Да, без поддержки теперь уже Председателя Президиума Верховного Совета СССР этот проект остался бы не реализованным. Более того, Анастас Иванович вложил в него свои личные средства, точнее не он сам, а один из его внуков, и теперь династия Микоян плотно сидела на мясном потоке идущим с Крайнего Севера.

Словно этого было мало семейство Микоян отметилось и в авиации, как в качестве боевых пилотов, так и как создатели легендарных моделей самолётов. Опытное конструкторское бюро Артёма Ивановича Микояна, родного брата легендарного наркома дало стране целую линейку боевых самолётов МиГ, а дело дяди подхватил племянник, один из сыновей Анастаса Ивановича. Ещё двое стали пилотами. И словно даже этого было мало отличились уже внуки, занявшись не много, не мало, а рок музыкой.

И это в Советском Союзе, где рока не было! Но Стас Намин мало того, что собрал несколько коллективов, так ещё и уехал на гастроли по Америке. И его выпустили! Да, в этой версии СССР железный занавес был не такой уж и непроницаемый и при желании любой гражданин мог выехать за границу, но всё же к этом относились с подозрением. А тут целая группа несколько лет колесит по США с концертными турами, попадает в ведущий музыкальный топ-лист, вся Америка бодро отплясывает под «Bang» и «Moscow Calling» а потом часть музыкантов и продюсер спокойно возвращаются в Союз. Да, к сожалению, здесь Парк Горького тоже распался, зато сам Стас Намин вернулся домой и продолжил продвигать рок уже у нас.

Всех этих фактов хватало для понимания, что за махину из себя представляет династия Микоян. Свои как среди партийцев и военных, так и среди кооператоров и рокеров. Везде их уважали и было за что. Достижения самого Анастаса Ивановича и как наркома пищевой промышленности, и как министра внешней торговли и даже как дипломата, не позволившего миру скатиться в пучину атомной войны и остановившего Карибский кризис были несомненны. И не утратили своего значения после трагической гибели самого Микояна, разбившегося в авиакатастрофе из-за отказа двигателя. Так что я просто не понимал, что его родственники могли делать у нас. Орлы не охотятся на мух, люди такого уровня не покупают доли в сети забегаловок быстрого питания, это аксиома.

— Что-то вы слишком спокойны, — новости были, конечно, сногсшибательные, но старший Шилов при этом не казался так уж сильно обеспокоенным, наоборот, да, волновался, но чисто по причине неизвестности, я бы это так назвал. — вас не беспокоит эта ситуация?

— Беспокоит, — Лев Иванович пожал плечами и положил себе ещё салата. — Но что я могу сделать? Марку Артёмовичу предложили продать свою долю, и он продал. И я бы продал, а кто бы отказался? Ты? Йося?

— Таки не припутывайте меня к вашим делам, — тут же открестился Цемель, — я держусь подальше от сильных мира сего и надеюсь так оно и будет. Мне и на своём месте хорошо.