Владимир Скворцов - От Суры до самых до окраин
Надо честно признаться, хоть и устал, но сам чувствую, что уже не тот пацан, что был раньше. Когда видишь кровь, и на твоих глазах убивают людей, детские мысли и поступки как‑то быстро исчезают. Вот это со мной произошло. Да и сержант с егерями многому научили. Теперь у всех нас, пробегавших лето по этим лесам, в первую очередь вера друг другу. Все научились и знают, что только вместе мы сможем как‑то победить врагов, особенно когда их гораздо больше.
И хоть нам не пришлось всерьёз биться в рукопашке, но штыки тоже кровью попачкали. Вот тогда и пришло это понимание, что только вместе мы сила. Мы тогда лопухнулись, когда бандитов, штурмующих поселение, начали гранатами обстреливать, на нас со спины бросились четверо врагов с саблями. Сначала их сержант задержал, успел двоих из пистолета положить, а я почему‑то схватился не за пистолет, а штык успел прицепить. Сержант с одним из оставшихся бандитов сцепился, а мне пришлось штыком против сабли отбиваться.
Правда, недолго. Два раза отвёл удар, а потом поскользнулся, на ногах устоял, но удар пришлось ружьём принимать. А сабелька‑то не простая была, вот и остался я без ружья. Смотрю, бандит скалится, ну, думаю, конец тебе, Вышата. И тут вспомнился мне Изик, который как чёрт крутился с лопатой. Вот и я ружьё кинул бандиту в морду, он отвернулся от него, а я успел лопатку схватить. И как Изик показывал, по голове бандиту и приложился.
А тут и сержант своего противника штыком добил. Так и получилось, что он меня спас, а я его. Вот поэтому и говорю, вместе мы сила. Но после этого сержант меня долго гонял, надавал пинков и пообещал научить хвататься за пистолет, а не за лопату. Да я и сам понимаю, что пистолет гораздо лучше лопаты в обороне.
Окск, Яван.Две лодии пришли одновременно, одна Гостяты с Гнездово, другая с верховьев Оки с разведчиками. Удачно получилось. Тут Азамат приезжал с письмом от Вика, просил солдат по максимуму выделить. А то, говорит, у всех воины есть, а в Сурске не осталось никого. Так что на всякий случай Вик с Азаматом собирают батальон быстрого реагирования, все поселения раздевают, особенно где спокойно. У нас теперь считается именно такое место.
Так что набрали мы со всех поселений три десятка бойцов, да у Гостяты на лодии столько же, будет теперь Азамату чем Сурск прикрывать. Да он ещё, поди, с других мест десятка четыре наберёт. Хотя, считай, уже полсотни ушло в Барыш, да и Маска не меньше взял на север. И сколько ещё по всем поселениям осталось? То‑то же. Вон, в Которосли только два десятка воев стоит. А сколько их в казаки ушло, да на новых поселениях работают? Но думаю, сотню Азамат наберёт.
Отправил я эти обе лодии в Сурск и попросил оттуда транспортную баржу прислать, буду поселенцев перевозить с верховий Оки.
Пьянск, СурайА в общем, лето у нас хорошо прошло. Зерно уродилось, картошка и овощи тоже, рыбы наловили, и ещё наловим. Запасов на зиму хватит. Цех у нас ткацкий работает, швейный ещё запустили, мастерская сапожная есть. Так что теперь не только на себя, но и на продажу товара хватит. Хотя тут не знаю, что лучше. Заказ появляется — на армию форму шить. Сами ткань делаем, красим и шьём. Сапоги тоже надо будет тачать. Правда, не мы одни, Яван тоже заказ получил.
Но ничего страшного, сделаем для армии, будем на продажу шить. Хотя надо посчитать, в какие сроки нужно всё сделать, и сколько на это людей понадобится. Может, удастся и сразу посадить девок товар на продажу готовить. Вот только теперь я понимаю Вика, когда он постоянно жалуется, что нет людей. У нас тоже уже не хватает людей. Кроме тех мастерских, что я уже назвал, ещё работает деревянный завод, артель по добыче руды и бумажная мастерская.
При этом мы ещё и зерно растим. Приходится соседей в помощь привлекать. Они пока не поняли, что надо у себя цеха ставить, так что им запасов впритык хватает. А у нас в каждом доме скотина своя, да ещё общественное стадо есть. И запасов хватает с излишком, и без дела никто не сидит. Говорят, Молчун новую машину сделал, на ней вязать можно. Надо будет съездить и посмотреть. У себя потом такие поставим.
Ничо, справимся. Народ дружно работает, все знают, кто и сколько сделал, и зависти у людей нет. Главное, что все видят — никому ничего лишнего просто так не даётся, всё только заработанное своим трудом.
Барыш, Жихарь— А что, Дугиня, вроде бы хорошо мы тут укрепились?
Я стоял на наблюдательной вышке и осматривал окрестности. Видно было далеко, оврагов рядом нет, лесов и кустов тоже, так что просто так к острогу не подобраться.
— Неслабо. И пусть холм не холм, а прыщ на ровном месте, но на метр стену поднял. А всю лишнюю землю мы срезали, так что к нам так просто не подойдешь.
— Вот только нам бы с тобой припасом обзавестись. Что‑то мне кажется, маловато его у нас.
— Пока да, маловато. Но все солдаты работают над этим. Нам сейчас дрова нужны, сено и еда. Её обещали в скором времени подвезти, да охотники вон по лесам ходят, каждый день что‑то да приносят. Коптильня постоянно работает, так что с едой мы будем. Вот лошадкам надо бы корм запасти, да ведь негде.
— У Сурая возьмём, он мужик запасливый, поделится. Кстати, когда там радисты работу закончат?
— Обещали через неделю, потом будут ещё неизвестно сколько налаживать.
— Ладно, посмотрим, что получится, что‑то плохо мне верится, что можно будет с Городом связываться.
— Как говорят эти спецы, с Окском и Камском связь работает. Правда, не всегда как надо, но работает.
— Это конечно хорошо, если связь будет. Но нам стоит рассчитывать на свои силы. Ты проследи, чтобы вокруг где надо мины поставили, да не в один ряд.
— Сделаю.
— Вот и хорошо. Какие‑то мутные тут истории затеваются. Каламас, приказчик наш, говорит, что тайные дела тут закручиваются. Неизвестные люди появляются и исчезают, купцы что‑то суетятся, да и остальные вокруг какие‑то беспокойные. Так что нам с тобой надо быть готовыми к любым неприятностям.
— Мы и так готовы, не в первый раз врага ждём. Отобьёмся.
Сурск, ГалкаА ничего так машинка вяжет. В наше время на неё и не взглянула бы, а здесь очень даже хорошо. Зато теперь и трикотаж будем делать. Здорово!
Но дело даже не в этом. Как‑то всё замерло, будто перед грозой. Нет, жизнь так вообще бурлит. Народ всё привыкает к нововведениям — должности, звания, оклады. Теперь начинают думать о новых назначениях и званиях, аттестациях и конкурсах. Но за этой суетой остаётся какая‑то пустота. Кажется мне, что делается это всё ради самого процесса. Нет, не так, ну никак не могу слова подобрать, чтобы высказать своё ощущение.
Если раньше я чувствовала город как что‑то монолитное и цельное, то сейчас это ощущение пропало. Так, есть большое количество людей, проживающих в одном месте и делающих какое‑то дело. Понятно, что моё отношение к Сурску не изменилось, ему отдано столько сил и здоровья, что я просто не могу как‑то по — другому к нему относиться. А вот он изменился, и видимо сам не знает, каким ему необходимо стать.
Скажем так, складывается такое впечатление, что ребёнок взрослеет, и от слепого обожания родителей начинает переходить к оценке их действий с точки зрения появившегося у него собственного жизненного опыта. С одной стороны — это хорошо, есть явные признаки взросления, а вот с другой немного настораживает, чем же это всё может кончиться. Я обсудила свои ощущения с Витьком, и что удивительно, у него сложилась такая же оценка происходящего.
— Понимаешь, Галина свет Александровна, мы уже один раз этот рубеж прошли, правда тогда его никто не заметил, на нас война накатила, и мы все как один встали на защиту наших завоеваний. А вот сейчас происходит то же самое, да вот только ситуация совсем другая. Людей стало больше, они меньше друг друга знают, много новичков и пришлых. И прежнее наше монолитное единство как‑то вдруг стало пожиже.
А у нас за это время и жизнь немного изменилась. Спокойно живём, достаток появился, какая‑то уверенность в завтрашнем дне. Вот народ и стал подумывать, а надо ли как прежде горбатиться? И кто‑то решил, что нет, захотелось ему сладкой жизни. А тут и перестройка подоспела, стало возможным деньги зарабатывать и значительно улучшить своё материальное положение. Только вот опять это воспринимается как должное и обыденное, а о том, что это заработано тяжёлым трудом и на войне, уже забывается.
Вот и получается, что тот фундамент, что мы закладывали, оказался слабоват, пошёл трещинами. Конечно, ещё не поздно внести нужные изменения во всё происходящее, но и откладывать их надолго нельзя. Так что я тоже мучаюсь, видя всё происходящее, но нет у меня готового решения.
— Да, Витюш, если наши ощущения совпадают, то значит, действительно всё так и есть. И что же нам делать?
