Алексей Переяславцев - Негатор
– Сарат, план такой. С рынка ты – никуда, встречаться будем…
Сцена, которую я видеть никак не мог
– О, дружище, тебя-то я и ищу.
– Привет, давно тебя не было видно.
– Как насчет пивка у старины Фарага?
– Он как раз распродает свежую бочку темного. Так что вполне согласен.
Через двадцать минут.
– Есть новости.
– Я так и подумал. Что-то от твоего горца?
– Положим, он такой же мой, как и твой. Но ты прав, есть.
– Не тяни быка за… хвост, выкладывай.
– Будь по-твоему. Представь себе кристалл, хотя бы розовый кварц, но с идеально ровными гранями…
– Ерунду говоришь. Таких не бывает. Если бы были, уж наверно, о них стало известно. А никто о таких даже не слыхал.
– Вот и я так думал. А горец – нет.
– Ты хочешь сказать, он нашел такой кристалл???
– Он ПРОДАЕТ такой кристалл.
– У тебя с собой?
– В том и дело. И вот тебе моя просьба: оценить.
Звук открываемой деревянной коробочки.
– …
– Я не слышу цены.
– …
– Я ВСЕ ЕЩЕ не слышу цены.
– Э-э-э…
– А нельзя ли то же самое, но в цифрах?
– Дай его хотя бы потрогать…
– Да пожалуйста.
– …но как??!
– Э нет, сначала назови цену.
– Ну хорошо. Если бы покупал его для себя – отдал бы двести пятьдесят сребреников без раздумий. А вот если продать в… ну, ты знаешь… так вот, они и все четыреста могут дать. Но только живым ты оттуда не уйдешь: вопросами замучают.
– Гы-гы. Так что, покупаешь за двести пятьдесят? Я тебя за язык не дергал.
– Я бы и купил. Но сейчас у меня таких денег нет.
– А сколько готов дать?
– Двести – с ходу. И пятьдесят… скажем, через две недели.
– Горец предвидел похожий вариант. И просил сделать встречное предложение. Ты платишь сразу двести. И делаешь еще кое-какую работу.
– Какую же? Если пыли добыть – так я с радостью.
– И это тоже. Но ему нужно не три сорта, а больше. Он говорит, это помогает. И еще он требует помалкивать об источнике кристалла.
– Это как раз самое легкое. Я и сам о нем ничего не знаю – а ты? Не мог же ты совсем ничему не научиться от этого горца?
– Легко сказать. Он точно знает много о свойствах кристалла и о поиске, причем куда больше, чем мы с тобой оба. Да вот пример – я сам видел это. Мы с ним пришли на россыпь, он только глянул, выбрал камень, ударил раза три молотком – и пожалуйста, кристаллов на сто тридцать сребреников. Но он понимает дело не только в поиске. Трудность в том, что он не всегда может это объяснить по-нашему. Однажды ему случилось проговориться: в нашем языке и понятий таких нет.
– Ну хорошо, а просто воспроизвести его действия можешь?
– Почему нет, могу, конечно. Только вот за конечный результат и медяком не поручусь.
– Ладно, а что же ты все-таки узнал?
– Первое. Горец не может раздобыть подобные кристаллы большого размера. Вот такой, – показывает половину полировального круга, – это предел. Второе – слишком маленькие тоже добыть нельзя.
– Но почему?
– Вот этого я так и не понял. По словам горца, бывает, что маленькие могут быть гораздо более ценными, чем большие, но вот почему – он объяснить не мог. А для маленьких у него чего-то там не хватает – но это можно раздобыть. И еще, главное: быстро раздобывать такие кристаллы даже у горца не получается – один кристалл в три дня, а то и пять. А если это особо ценный кристалл, то может понадобиться и неделя, и месяц. Пыль очень важна, это так, причем чем больше сортов, тем лучше, но не только пыль. Горец купил при мне серы и кусок каучука, даже попытался объяснить мне, для чего это, но не смог. Да, кстати о пыли. Горец сказал, рубины и сапфиры не обязательны. Можно брать другие кристаллы, дешевле.
– Это какие?
– Темные корунды. Непрозрачные. Горец говорит, для его целей вполне годятся. Но лучше крупные, причем, повторяю, все с разной закачкой. Причем смешивать пыль от разных кристаллов нельзя.
– Темные корунды – почти бросовый материал. Здесь проблем не вижу. Но очень хотелось бы знать, почему нельзя смешивать пыль.
– Говорю тебе, сам до конца не понимаю. Горец сказал, что это испортит кристалл. Ну, он будет как обычный кристалл.
– И это он называет «испортить»? Что же тогда «улучшить»?
– Видимо, такая возможность есть. Горец, когда взял в руки вот этот кристалл, как-то странно на него посмотрел и проворчал что-то по-своему, а потом для меня перевел, что, дескать, мог бы быть и получше.
– Еще улучшить, значит? Чего же ему не хватает?
– Каких-то алхимических ингредиентов. Он их знает, но перевести мне не может.
– Если так – я ему могу помочь. Я знаю одного человека, он не маг, просто купец. У него лавка с алхимическими препаратами. Магических среди них нет, он закон уважает, а вот разные редкие вещества – могут попасться. Он ничего не производит, просто перекупает, но у него ТАКОЕ чутье! Цены у него – сам понимаешь, но если горец раздобудет еще с пяток таких кристаллов, какой ты мне продал, – купите всю его лавку и еще на бочонок вина останется. Официант! Пол-листа бумаги и перо!
– Извольте получить, почтенный.
– Вот… – пишет, – как его найти.
– Отлично. Ну что ж, теперь к вопросу о кристаллах, что для пыли…
Следует признать: улов оказался даже больше, чем я рассчитывал. Конечно, тут же часть денег ушла на расходные материалы. Я даже купил целых две книги. Пришлось купить объемистую корзину – в нашу кожаную сумку все не вошло бы. Но главное: я сделал заказ механику на отрезной станок. Конечно, с ножным приводом, но рассчитанный на резиновый отрезной круг. Сказал, что он должен резать металл: чистая правда, но не вся. Кажется, механик мне не поверил, но это уж его дело. В следующий раз, когда придем с кристаллом на продажу, станок будет готов.
Во всей этой суете как-то забылось, что и поесть иным разом следует, так что мы с Саратом нырнули в ближайший трактир. Я рассчитывал, что за час, самое большее, мы управимся.
Запахи были вкусными, надо отдать должное. Что мне не понравилось, это выражение лица трактирщика. Оно было оценивающим – причем явно оценивал не содержимое наших кошельков. Его взгляд шарил по шее (амулеты!), рукам и поясу. Паранойя пискнула об осторожности. Но уходить до крайности не хотелось. Хотя… Я шепнул Сарату, чтобы заказывал он.
Бакалавр не подвел. Еда и вправду была вкусная и недорогая. Взглядом я предупредил спутника о необходимости молчать. Мы трудолюбиво работали ложками, и жаркое из мяса (даже не знаю его происхождения) уже подошло к концу, когда в трактире появилась компания.
Вот тут моя паранойя звонким голосом просигнализировала обострение обстановки. Пятеро. Первый явно постарше других – это вожак. Третий небольшой, но жилистый – вот этот опасен. Второй и четвертый особых ТТХ не имеют. У первых четырех физические кондиции несколько повыше средних, пятый здоровила на полголовы меня выше, а толщиной превосходит вдвое. У всех по нескольку цепочек на шее, чем оканчиваются – не знаю. Оружия на виду нет, но это ничего не значит. Ножи могут быть под полами здешних кафтанов. Главное – лица. Трое первых и великан нарочито глядят в другую сторону и обсуждают необходимость и возможность получения услуг от противоположного пола. А вот четвертый не выдержал. Он лишь на мгновение глянул. Этот взгляд я помнил с детства. Эйфория безнаказанности – название я придумал много позже, разумеется. Это для тех, давних, которые развлекались тем, что втроем на одного ловили в подворотнях, и было главным: возможность делать ВСЕ – и за это ничего не будет.
Позицию я выбрал не из самых плохих. Левый фланг нам прикрывала трактирная стойка. Сзади был очаг с решеткой. Справа прикрытие было в виде пустого, но тяжелого стола, причем проход между этим столом и нашим столом был достаточно узок. Не ахти какое препятствие, но все лучше, чем ничего.
Я подал знак трактирщику, что хочу рассчитаться. Но трактирщик вдруг занялся наведением блеска на большое глиняное блюдо. Вместо него к нам подошел тот, которого я посчитал наименее опасным, поскольку он хуже прочих умел держать себя в руках – четвертый.
– Ну что, хорошо поторговали?
Я кивнул.
– Поди, не в убыток?
Еще кивок.
– Ну раз хорошо поторговали, надо заплатить налог в гильдию. По десятке с хвоста и идите. Это на первый раз. А потом будете платить по пятнадцать.
Я повернул голову и показал глазами на нечто слева и сзади. Он купился. В тот момент, когда он повернул голову, в моей правой руке оказалась хорошо обгрызенная трубчатая кость с острым концом. Время замедлилось. Я понял, что нахожусь в боевом трансе. Кость ткнулась четвертому точно под ухо. Он только начал падать, а я уже был на ногах.
Кто самый опасный из оставшихся? Уж верно не здоровила. Этот только думает, что он козырной туз, на самом деле на валета тянет, самое большее. Нет, первый и есть первый кандидат. Он не самый опасный, он быстрее всех соображает, иначе не был бы вожаком. И его-то выпускать ни в коем случае нельзя.
