Максим Шейко - Варвар из нашего города
– Что-то не так, командир?
– Угу. Все!
– Да что такое-то?!
Дежурное любопытство в голосе профессионального заместителя бывшего и, надеюсь, будущего начальника линдгорнской стражи сменилось неподдельной тревогой. Вместо прямого ответа я указал на ощетинившуюся гранеными остриями пик баталию, что строилась прямо напротив нас:
– Видишь эту тряпку?
– Ну!
– Это лангарские волки. Наемники. Обычно они вертятся в окрестностях города Лангард, оттуда и название.
– Это где это такой?
– В Виннерде. Насколько знаю, эти парни предпочитают северные королевства, но и в империи иногда появляются. Восемь лет назад под Хельмреком они отбили атаку герцогской конницы, смяли первую баталию коронных пикинеров и взяли во фланг вторую. После этого северяне опрокинули всю армию Этельгейра. Слыхал про такое?
– Ну, слыхал кое-что. Про ту резню тогда только глухой не слышал. Вербовщики потом еще год по всем углам шарили – рекрутов новых искали для коронных частей. У нас двоих забрали прямо из тюрьмы. Говорят, даже премиальные за наем повысить пришлось, чтоб некомплект покрыть. А ты-то откуда про этих «волков» знаешь? Ты ж тогда даже пива еще не пробовал небось.
– Знакомый один рассказал. Он был в третьей баталии.
Раск задумчиво почесал отросшую за время похода бородку. При этом выглядел этот заменитель прапорщика донельзя озадаченным, что случалось на моей памяти нечасто. Результат своих недолгих размышлений он озвучил почти сразу:
– Плохо дело.
– Сам знаю!
– Делать-то чего будем, командир?
– Что скажут. Видишь, наши светлости засуетились?
– А если…
– Ну, ты от меня далеко не отходи, прикроешь, если что…
– Есть идеи?
– Там видно будет.
Ни хрена у меня никаких идей не было, но Раску об этом знать ни к чему – так оно спокойней будет. И мне, и ему. К счастью, дальнейший разговор был прерван нашим непосредственным начальством, развившим вдруг необычайную активность. Волна беспокойства, расходясь кругами от сбившегося в плотную группу герцогского штаба, достигла, наконец, и ополченческого стада. Коронная пехота уже строилась в боевой порядок, отряды дворянской конницы, ранее патрулировавшие городские окрестности, стягивались на фланги, обозники приводили наш вагенбург в боевое положение, закрывая лишние проходы в стене повозок. Теперь очередь дошла и до нас.
Под крики рассыльных ополченческие сотни одна за другой потянулись вслед за знаменем коннетабля к ближайшему лесу, после чего попытались сбиться в некое подобие фаланги за левым крылом герцогской армии. В итоге образовалось классическое построение с пехотой в центре и конницей по бокам. Правый фланг этого расположения прикрывался вагенбургом, а за левым расположились мы. Дальше уже был лес, достаточно густой, чтобы исключить действия сомкнутых масс пехоты и конницы. Неплохо вроде бы. С флангов нас не обойти, атаку в лоб остановят регуляры, а если станет совсем плохо, то есть неплохие шансы уйти лесом. Запомним, кстати, на будущее этот важный момент, ибо плох тот полководец, который не думает заранее о возможных путях отхода.
Крупный кавалерийский отряд, двигавшийся на рысях вдоль городских стен против часовой стрелки и как раз показавшийся из-за самой западной башни, сделал мысли о драпе еще более актуальными. Сперва я принял вновь появившихся за один из блокадных эскадронов, присматривавших за дальними воротами, но уверенность, с которой эти конники перли чуть ли не по кромке городского рва в зоне эффективного обстрела со стен, заставила задуматься. Полнейшее спокойствие вражеской пехоты, не проявлявшей абсолютно никакого беспокойства по поводу появления на своем фланге новых действующих лиц, укрепило зародившиеся подозрения.
Дальнейшие действия таинственного отряда не оставили никакого простора для фантазии. С моей позиции было отлично видно, как, почти достигнув крайних рядов правофланговой баталии наемников, кавалеристы, не сбавляя скорости, лихо развернулись в нашу сторону, перестраиваясь для атаки. Приплыли. Наверняка вышли через западные или северные ворота одновременно с «волками» и теперь присоединились к своей пехоте. Между прочим, по численности этот отряд был примерно равен всей герцогской коннице, вместе взятой. Расстояние мешало оценить особенности экипировки и вооружения вновь прибывших, но поголовная одоспешенность и наличие длинных пик, как и общая слаженность действий, оставляли не слишком много вариантов: либо дворяне, либо наемные рейтары. Оба варианта – хреновей некуда. Меня терзают смутные сомнения по поводу удачного завершения моей дебютной воинской экспедиции…
Впрочем, день еще не закончился, а сражение даже не началось. Передо мной высятся новенькие, не успевшие потемнеть от времени стены Ирбренда, две выстроившиеся друг против друга армии заканчивают последние приготовления к битве, и солнце еще высоко, хотя уже и перевалило за полдень. Моя судьба решится сегодня, так или иначе. Я сплюнул под ноги внезапно скопившуюся во рту вязкую слюну и вдохнул поглубже, стараясь унять предательски задрожавшие пальцы. До заката еще далеко, и мы еще посмотрим, кто кого!
Глава XIV
Сражение началось красиво, прям как в рыцарских романах. Я бы даже сказал, торжественно.
Где-то в расположении ирбренцев протрубил горн, или еще какая дудка, этот сигнал подхватили прочие духовые инструменты, и почти сразу же вражеская армия сдвинулась с места. Поначалу мне показалось, что вся эта армада сунет на нас одной сплошной массой, но, приглядевшись, понял, что не совсем прав.
Конница осталась практически на месте, разве что немного сместилась в сторону, видимо, чтобы иметь больше пространства для маневра. Пехота же двигалась крайне неравномерно. Баталия, стоявшая против нашего левого фланга, наступала быстрым шагом, стремясь как можно скорее сблизиться с нашими копейщиками. «Волки», действовавшие в центре, шли вперед неспешно и как-то вальяжно, существенно отставая от своих коллег. С моего места было плохо видно, что творится на дальнем фланге, но, кажется, там ирбренцы и вовсе не сдвинулись с места. Это что такое получается? Косая атака? Сильный отряд конницы на ударном фланге (в лучших традициях Фридриха и Александра) отлично вписывается в эту схему…
Я как раз лихорадочно вспоминал все читанные когда-то книги по истории, стараясь предугадать дальнейший ход битвы и соответственно как-то спланировать свои действия, когда события резко ускорились. Сперва громко заявили о себе наши музыканты – горнисты исполнили довольно пронзительный сигнал, на который их оппоненты с противоположной стороны поля тут же ответили столь же противной композицией. Под этот аккомпанемент по рядам нашей коронной пехоты прокатилась волна какой-то деятельности. С тыловой позиции, на которой развернулись ополченцы, было проблематично разглядеть мелкие подробности поведения наступавшей на нас ирбренской пехоты, но полагаю, что у них происходило примерно то же самое.
Наши арбалетчики из задних рядов дали дружный залп навесом, и почти одновременно с этим, отстав на какую-то секунду, вражеские болты пробарабанили свою злую дробь по доспехам коронной пехоты. Негромкий звон, глухой стук, несколько вскриков и сдержанный мат – вот и весь результат обстрела. И лишь затем в тыл потянулись раненые. Убитые остались лежать там, где их настигла смерть, живые быстро смыкали ряды, закрывая образовавшиеся бреши (впрочем, не слишком большие), баталия осталась стоять на своем месте, непоколебимая, как скала. Наша стрельба едва ли была более эффективна, наступавшие наемники даже не сбились с шага. В следующие несколько минут стороны обменялись еще парой залпов, а затем баталии столкнулись…
Никаких криков «Ура!» и прочих спецэффектов: две массы людей врезались друг в друга молча и деловито под треск дерева, звон стали и грохот сталкивающихся щитов. Некоторое время солдаты сосредоточенно кололи и рубили друг друга, а затем наши регуляры подались назад. Сначала совсем чуть-чуть и как бы нехотя, буквально на один шаг, потом еще на шаг, а затем отступление стало постоянным. Сцепившиеся баталии медленно накатывались на позицию ополченцев, не прекращая яростно крошить все что ни попадя.
Глядя на пятящихся регуляров, заволновались уже мои подчиненные. Я молча вытащил меч из ножен, покосился на Раска. Заместитель нервничал. Тянул шею, вставал на носки, разве что не подпрыгивал, стараясь получше рассмотреть сражение и полностью забив на окружающее. Непорядок.
– Не боись, камрад, прорвемся!
– А?
– Слушай, что говорю, повторять не буду.
– А! Ага. Я это…
– Ну да.
Будем считать, что стороны достигли понимания. Очень вовремя, так как в это время в бой как раз вступили «волки». Хоть дело и происходило несколько в стороне от нас, грохот на этот раз вышел еще более внушительным. Кажется, перед самым ударом ирбренцы перешли с шага если не на бег, то на некоторое подобие рыси. Хотя какие они, на хрен, ирбренцы? Наемники – они и есть наемники. С тем же успехом могли бы воевать и на нашей стороне, если б Этельгейр вовремя подсуетился. Зря он, кстати, этого не сделал. Жлоб светлейший. Теперь из-за его скупердяйства нам тут таких трендюлей выдадут – лопатой не разгребешь.
