Суда не будет (СИ) - Федин Андрей Анатольевич

— … Так уж получилось, что менты… наша городская милиция вышла на этих тварей раньше меня, — сообщил он. — Признаю: они иногда неплохо работают. Когда чувствуют запах наживы. А в этот раз куш был очень большой. Правда. Менты всегда хорошо улавливают запах денег. Вот они и нашли тех залётных тварей раньше меня. Выследили их, как те собаки-ищейки.

Соколовский усмехнулся и пожал плечами.

Сказал:

— Мне бы радоваться удачам наших ментов. Но только вот какое дело, Дмитрий Иванович. Случилась странная вещь. Менты нашли уже трупы тех тварей, что прикончили моих людей. Обнаружили их в Зареченском, на острове, мёртвыми — так они говорят. Случилось это на следующий день после ограбления на рынке. Но менты не нашли мои деньги, как бы странно это не прозвучало.

Лёша снова хохотнул и пояснил:

— Они сказали, что денег рядом с трупами грабителей не было. Вот так вот, Дмитрий Иванович. Такие дела.

Соколовский взмахнул рукой — в воздухе перед ним закружили чешуйки сигаретного пепла.

Я не сдержал ухмылку.

Лёша ткнул в мою сторону сигаретой и сказал:

— Вижу, тебе это тоже показалось смешным, Дмитрий Иванович. Вот и меня слова ментов… развеселили. Потому что две сумки с деньгами — это не иголка в стогу сена. Затеряться они не могли. Без посторонней помощи. А я залез в большие долги после этого ограбления, как ты уже знаешь. Поэтому я бросил на поиски тех сумок все свои силы. И кое-что выяснил…

Лёша выдохнул в потолок дым.

— … Кое-что очень любопытное, — сказал он.

Соколовский вновь ткнул сигаретой в пепельницу.

— Чаю не хочешь, Дмитрий Иванович? — спросил он. — Или кофе? Может, пиво или коньяк?

Я покачал головой.

Напомнил:

— Что ты выяснил, Алексей Михайлович?

Соколовский шумно вздохнул. Он опустил взгляд; стряхнул с халата на своей груди то ли пепел, то ли частички перхоти.

— Вот это я и хочу с тобой обсудить, Дмитрий Иванович, — сказал Лёша.

Он посмотрел на меня из-под бровей. Будто бы с грустью и виновато.

— Мои люди прошерстили посёлок, — сказал Соколовский. — Они опросили там чуть ли не всех жителей. И выяснили интересный момент. Несколько зареченских сказали одно и то же: ночью, под утро, в посёлок приезжал автомобиль. Он свернул с моста в сторону острова. И меньше чем через час вернулся через мост обратно в город. Знаешь, Дмитрий Иванович, какую машину они видели?

Лёша выдержал паузу, но я не порадовал его вопросом.

— Ночью в Зареченский приезжал ВАЗ-2106, — сообщил он, — красного цвета. Такой же, на каком ездит капитан милиции Владимир Рыков, твой младший брат. Я лично поговорил с теми людьми. Правда. Если желаешь, я назову тебе их имена и адреса. Они в один голос говорили мне, что видели в посёлке ночью красную «шестёрку». Она ездила ночью на остров, где прятались те твари.

Соколовский шумно выдохнул и произнёс:

— Дмитрий Иванович, ты скажешь, что это ничего не доказывает? И будешь прав: на красной шестёрке у нас в городе ездит не только твой брат. Но только он и его коллеги уже на утро чудесным образом узнали, где спрятались те залётные грабители. А действительно ли только утром менты раздобыли те сведения? Хороший вопрос, правда? Кто и зачем расстрелял тех преступников на острове?

Лёша затушил в пепельнице сигарету, покачал головой.

— Это сделали менты, — сказал он. — Больше некому. Тех залётных ублюдков искали только мы и милиция. Всё. Больше они никого не интересовали. Мои люди получили указание только найти тех грабителей. Они бы не ослушались моего приказа. И уж точно не прикоснулись бы к моим деньгам. Но менты тех тварей нашли раньше нас. Молодцы, что ещё сказать. Умеют работать, когда захотят. Вот только…

Соколовский покачал головой.

— Почему они не арестовали преступников? — спросил Лёша. — Я бы, разумеется, с теми поквитался. Потом. Но если уж менты нашли их раньше меня, то зачем пристрелили? Не для того ли, чтобы… замести все следы моих денег? Я понимаю: такие деньги вскружили бы голову кому угодно. Не только твоему брату. Там было в разы большая сумма, чем я предлагал тебе, Дмитрий Иванович, за… новую работу здесь, в городе.

Соколовский откинулся на спинку кресла, пальцем потёр камень на перстне.

— Ведь у меня есть связи и в милиции, Дмитрий Иванович, — сказал Лёша. — Я давно сотрудничаю с ментами, у которых звёзды на погонах покрупнее, чем у твоего брата. Правда. Без этого сейчас никак. Поэтому я могу вернуть свои деньги не только обычным способом: ведь понимаю, что с ментами так лучше не поступать. У меня есть вариант получить вполне законным путём похищенные из кассы Союза кооператоров деньги.

Соколовский постучал пальцем по сигаретной пачке. Тряхнул вторым подбородком.

— На действия ментов тоже есть управа, Дмитрий Иванович, — заявил он. — Закон в нашей стране один для всех. Как бы это странно ни звучало. Я предоставлю своим ментам свидетелей. Те опишут им машину твоего брата. Я отправлю парней, и те просеют землю вокруг острова по песчинкам. Они наверняка найдут там ствол, из которого в пятницу завалили на острове грабителей. А на стволе найдутся и пальчики стрелка.

Лёша выразительно взглянул мне в глаза, спросил:

— Чьими они окажутся, Дмитрий Иванович? Как ты считаешь? Найдут там отпечатки пальцев капитана Владимира Рыкова? Или пальчики его подельников? А может, тот пистолет и вовсе сейчас лежит в багажнике машины твоего брата? Мне нужно только снять трубку и сообщить об этом куда следует, как положено честному советскому гражданину. Правда. Я так бы и поступил, Дмитрий Иванович. В любом другом случае.

Лёша Соколовский взглянул на свои ладони, вытер их о халат на груди.

— Но капитан Рыков, — сказал он, — это твой брат. Я помню об этом, Дмитрий Иванович. Если я отправлю его за решётку, то наверняка испорчу наши с тобой дружеские и рабочие отношения. Не хочу этого, честное слово. Я их очень ценю. Правда. Поэтому я согласен на уступку. Ни для кого другого я бы на такое не пошёл. Но тебя я уважаю, Дмитрий Иванович. Предлагаю: убеди своего брата, чтобы он вернул мне деньги. Или…

Он замолчал, вновь сощурил глаза. Мне показалось, что круги под Лёшиными глазами стали темнее.

— Или что? — спросил я.

Справа от меня вновь скрипнул паркетом Рома Кислый.

Я заметил, как Лёша положил правую руку на край не полностью задвинутого в стол ящика.

— Я понимаю, что семья, — сказал Соколовский, — это очень важно. Для всех. Не только для тебя. Поэтому я помогу тебе, Дмитрий Иванович. Как твой друг. И просто, как хороший человек. Хочу, чтобы ты отработал те деньги, которые присвоил твой младший брат. В конце концов, это всего лишь деньги. Если желаешь, подели их с братом. Оставите их себе, как плату за услугу. За ту самую услугу, в которой ты мне недавно отказал.

Последнюю фразу Лёша произнёс тихим голосом, словно опасался: наш разговор подслушают.

Соколовский смотрел мне в глаза. Я не отводил взгляд, прислушивался к сопению стоявшего рядом со мной Кислого.

— Слушаю тебя, Алексей Михайлович, — сказал я. — Что тебе нужно? И что конкретно ты предлагаешь? Говори прямо. Без намёков.

Лёша взглянул на свой перстень.

— Ну… без намёков, так без намёков, — сказал он.

Соколовский вновь упёрся взглядом в мою переносицу.

— Мои деньги находятся у твоего брата, Дмитрий Иванович, — заявил он. — Я это точно знаю. Спор на эту тему считаю напрасной тратой времени. Никакого ущерба для своей репутации в этом обстоятельстве я не вижу. Потому что твой брат взял их не у меня. Считаю, что сейчас он лишь хранит их, как улику. Временно. Но деньги есть деньги. Они мои. Терять их я не намерен. Но!..

Леша оттопырил вверх слегка изогнутый указательный палец.

— … Сейчас я предлагаю эти деньги тебе, Дмитрий Иванович, — сказал он, — как плату за работу. Работу назначу тебе сложную и срочную. Срок её исполнения, как я уже говорил, до середины августа. Однако и оплата за неё соответствующая. Правда. А в качестве премиальных я тебе обещаю, что ни один из зареченских не вспомнит о ночном визите твоего брата в посёлок.