Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 3 (СИ) - Афанасьев Семён

— Теперь неловко спрашивать, что за слово, — ухмыльнулся хозяин костюма от Курихара.

— Беззаконие, — чётко проговорил борёкудан. — Но слава богам, мы в Японии, а не в Африке. И я очень хорошо знаю, чем подобное беззаконие в итоге заканчивается для виновных, — короткий поклон.

— Вы не представляете, с чем сталкиваетесь, — безэмоционально заметил старший очкарик. — Не пришлось бы жалеть.

— Я безгранично верю своим глазам, в Старших Братьев и в торжество справедливости. — Сятэй не отвёл взгляда, высокая цель позволяла выдерживать давление с лёгкостью.

Если бы он был лучше образован, он бы сейчас добавил, что ему жаль как раз их. И красиво объяснил бы, почему.

Но заумные споры и книжная премудрость не были сильной стороной Дэнда, оттого он по обыкновению промолчал.

Свои уже в курсе, прикрыть Неприкасаемого приказал Миёси-сама. Оябун просто предположить не мог, что окажется НАСТОЛЬКО прав.

Дело сятэя же — исполнять приказ. Прикрыть — значит, прикрыть. Цена и методы не оговаривались.

— Вы будете проверять фальшивые номера на угнанной тачке? — голос якудза затвердел, давая понять противнику, что шутки кончились. — Я сейчас наблюдаю такое небрежение служебным долгом, что мне становится страшно: куда катится Япония.

Телефонный разговор двух неустановленных абонентов.

— Сэмпай, это я. Извините, что напрямую, обстоятельства.

Короткая пауза.

— Узнал тебя, кохай! А-а-а, ты с того чистого телефона звонишь, понял.

— Да, он не понадобился, потому что странная история. Неприкасаемого на полном беспределе загребли в кобан с четырьмя моими «коллегами», с которыми он дрался. Я пытался вмешаться, пожалуйста, примите ссылку.

— Есть, пришло, посмотрю сразу, как поговорим. Можешь коротко самое главное?

— Сэмпай, цифры. Четверо дрались с Неприкасаемым, плюс блогер Вада Вака-сан, плюс я. Я и Вака-сан тоже едем в кобан, хотя нас и не хотели брать: мы по своей инициативе.

Пауза.

— Очень необычно, кохай. Никогда раньше этого не говорил вслух, но я изумлён по верхней планке. За цифрами твоими проследил, ты не упомянул ещё двоих друзей из ржавой хонды.

— Вот! Это главное. Патруль, который приехал на вызов, перед тем, как сказать хоть слово Неприкасаемому, откровенно сверялся взглядами с этой парочкой автобуса.

—?!!

— И я так подумал, сэмпай, но нет: это люди государства. Не могу доказать точно но… и… Теперь понимаете?

— Да. Ты молодец, кохай.

— Эти двое несмотря на запись блогерши в «контейнер» не сели. Ни в один из трёх.

Пауза со стороны звонящего, который рассчитывает на сообразительность собеседника.

— Ух ты. Три контейнера на шестерых? Я не ослышался⁈ Вас как Микадо возят?

— Ну, не совсем. Я сказал, что без меня они не поедут, сославшись на поддержку Семьи, если мои гражданские права будут нарушены: перед этим попросил меня официально внести в протоколы и задержания, и происшествия, и доставления.

— Внесли?

— Говорил под видеофиксацию, сэмпай. В итоге всех повезли вообще без протокола.

— Может, в кобане составят?

— Может, но я считаю, что нашему герою и мне заодно не помешал бы адвокат. Сэмпай посмотрите ссылку⁈ Я понял, что лучше вы увидите своими глазами, а потом я ещё раз перезвоню.

— Тебе в будке спокойно говорить дают, что ли? Пока везут?

— Не совсем. У нас с блогершей изымать средства связи не имели права — мы по своей инициативе едем. Меня вежливо попросили сдать телефон до участка, так я отдал им свой основной. Будка изолирована от кабины, двое спереди меня не слышат, звоню со второго, чистого.

— Аха-ха-ха, омавари-сан что-то сказали, когда твои картинки с Семёй на первом увидели?

— Нет, я им сам в лоб сказал, кем являюсь. Слово за слово, я открыто сообщил — сятэй Эдогава-кай, так и так.

— Что-то ещё интересное есть?

— Конвойные в полном составе погрузились к четверым коллегам и Неприкасаемому.

— Где-то логично в том раскладе, что ты дал. Ещё?

— Мне и Ваде-сан выдали по отдельному контейнеру, так что вы правильно сказали. Еду как Микадо.

— Понима-а-аю. Не хотят, чтобы вы выработали общую позицию либо сговорились.

Переговорив с расторопным подчинённым, Мая сходил по ссылке, после чего задумался.

На уровне Дэнда-куна, возможно, всё было и понятно — вот чёрное, вот белое, вот плохое, вот хорошее. Сятэй вполне логично занял определенную позицию, поскольку на его должности другая и не предусматривается.

Оябуну же, к сожалению, кроме конкретных тактических моментов всегда следует учитывать и стратегические.

Если запись блогерши будет обнародована, патрулю точно или в отставку (в лучшем случае), или даже дальше. Но кто такие двое в очках? Государство, здесь подчинённый прав; но кто именно?

Поразмышляв минуты две, Миёси-старший хлопнул себя ладонью по лбу: бой второго Неприкасаемого увлёк его настолько, что практически вернул в детство.

Оябун поддался эмоциям и забыл главное правило своей работы: каждый должен заниматься своим делом, а в государственных структурах он не разбирался, по крайней мере, настолько.

В следующую секунду Мая набрал абонента, в контактах обозначенного как двузначная цифра без имени:

— Технический вопрос, срочно. В кобан… номер участка… повезли нашего человека с четвёркой, по виду, наших же коллег. Вы меня понимаете?

— Да.

— На месте задержание не оформили. Есть возможность узнать, что там и как? Вообще, что происходит?

— Принял, ждите. Через пару минут наберу.

Миёси-старший едва успел набулькать в чашку чаю, как раздался ответный звонок:

— Выяснили. Из своих людей в том участке кое-кто оказался на месте, можно считать, повезло. Да, принимают пятерых, как вы и говорите, прямо сейчас. Но есть нюансы.

— Какие?

— Четырёх с нательной живописью…

— Я понял, о ком речь!

— … вот их задерживают по форме, хотя пока и непонятно, как надолго. А вашего человека со всеми не повели.

— А куда его тогда⁈ — искренне удивился оябун. — В кабинет главного, что ли⁈ Работать начальником участка⁈

— Пожалуйста, дослушайте, — мягко укорил собеседник. — Смешно, но вы в известных рамках угадали. Его действительно проводили на второй этаж, где находится тот кабинет, который вы вспомнили. Пока его разместили отдельно, в «люксе» — даже двери не закрывали. Наш человек говорит, ваш парень спокойно сидит и ждёт внутри. Кого и чего — мы не знаем, это не наш уровень.

— Я понял. Большое спасибо, вы мне очень помогли, — поблагодарил Мая уверенно.

Приглашение на беседу этого Решетникова оказалось с двумя слоями. Даже и не думал, что так бывает, подумал бывший спортсмен. Фургон и «коллеги» — что-то типа первого эшелона, а когда он не сработал, вступил в дело второй.

Это и не наш уровень, пришёл к сходному с собеседником выводу Миёси-старший. То, что в отношении парня какая-то справедливость восстановлена — уже хорошо. Это не задержание, раз «люкс» и двери в коридор распахнуты.

Планируется некая беседа с тем, кто стоит за прикрытием (очкариками). Семье в это дело лучше глубоко не влезать: помогли парню, чем смогли — уже хорошо.

Дэнда-кун молодец. Если блогерша запись опубликует, будем гордиться на всю страну.

Впрочем, не вчера родившемуся отцу взрослой дочери теперь крайне сомнительной представлялась перспектива того, что все записи, сделанные Вада Вакой, вместе с ней же покинут кобан.

Если в инциденте замешано государство, да на таком уровне, речь точно о секретах — удалят у блогерши из телефона всё интересное, как пить дать.

Ладно, посмотрим. Не хотелось бы, но если понадобится, будем вмешиваться. Исподволь, неявно, но и у нас есть своя запись случившегося. А позицию Семьи отлично высказал сятэй, хотя его и не уполномальчивали: «Эдогава-кай честью не торгует».

Хотя и хорошо бы, чтоб всё рассосалось так. Без участия людей с татуировками.