Наталия Матейчик - Дерзкие дни
Тем временем лешан и орна обменялись первыми заклятиями, и, похоже, Тор сразу понял, что эта дуэль будет не из лёгких: хотя его заклятия несколько превосходили по силе заклятия Литы, Санг была очень быстрой, ловкой и вёрткой – от половины заклятий она попросту уворачивалась. Поединок набирал обороты: шутки кончились – теперь противники сражались в полную силу. И Тор, и Санг то и дело наполовину пробивали заклятиями защиту друг друга, причиняя боль, но, похоже, не собирались заканчивать дуэль, не выяснив, кто же из них сильнее.
Над поляной нависла напряжённая тишина. Долгое время ни один из противников не мог окончательно пробить сеть защитных заклятий другого, но всё же, в конце концов, Тор ловким обманным движением обыграл противницу. Бордовый луч, который не смогла парировать Санг, с силой швырнул орну на ствол огромной сосны, и она, больно ударившись, выпустила из рук браслет и сползла к подножию дерева. Зрители ахнули, но Лита, поднявшись на ноги и потирая ушибленное плечо, с несколько натянутой улыбкой поблагодарила Тора за интересный поединок. Грянули бурные аплодисменты. «Вы – великолепны»! – крикнула Санг какая-то старшекурсница с Мельяна.
– Зря он так, – тихо сказала Ида. – Она всё-таки женщина – зачем нужно было так сильно бить заклятием?
– Я не думаю, что Тор сделал это специально, – ответила Алиса. – Скорее всего, он думал, что заклятие будет отбито.
– Ну, если на то пошло, – встрял в разговор Артём, – Призраки в случае чего никому не будут давать поблажку. Им наплевать, кто перед ними – мужчина, женщина или ребёнок. Так уж лучше шандарахнуться спиной о дерево сейчас и сделать из этого вывод, чем допустить такую же ошибку во время смертельного поединка.
– Ты глянь-ка! – с удивлением воскликнул Влад.
Артём, Алиса и Ида глянули туда, куда смотрел Владислав, и увидели, что в круг решительно вышел Чернов.
– Ну, сейчас что-то будет! – негромко сказала Ида. – Три года назад на турнире «Тиа-Рье» они оба вошли в десятку сильнейших магов Валии, но в личном поединке Тор тогда победил Чернова. Похоже, Чернов сейчас хочет взять реванш.
По рядам сидевших пробежал негромкий шумок и тут же стих. Противники кивнули друг другу, из их браслетов вырвались лучи, и нескладная фигура алхимика внезапно обрела быстроту и гибкость.
– Ты, я слышал, преподаёшь ментальную защиту? – спросил Клатр Сото, подходя к Вадь и усаживаясь рядом с ней на траву.
Хотя комиссия работала в школе уже третью декаду, времени по душам поговорить с бывшей однокурсницей у него до сих пор не было. Лишь раз они перебросились несколькими словами в коридоре, хотя оба были искренне рады встрече. Клатр надеялся, что он будет каждый день встречаться с Леей в трапезной, но там она за всё это время ни разу не появилась.
– Да, верно, – автоматически ответила девушка, не отрывая взгляд от сражающихся.
– Могу поспорить – дерёшь со своих студентов три шкуры! – с легкой улыбкой продолжал эльф. – Они, наверное, тебя ненавидят так же, как мы в своё время ненавидели…
– Замолчи! Я не хочу об этом вспоминать!
– Лея, прости, – извиняющимся тоном сказал Клатр. – Я не думал, что для тебя это всё ещё… – но девушка уже не слушала. Эльфийка встала, отошла от Клатра, и, прислонившись к разлапистой берёзе, снова сосредоточилась на поединке.
Тем временем лица обоих противников посерели от напряжения – в ход шли уже самые сильные оборонные и атакующие заклятия, каждый выискивал брешь в защите другого, каждый выжидал, когда же соперник совершит ошибку. Тор сделал быстрый обманный выпад и тут же молниеносно ударил бордовым лучом. Казалось, что этот луч невозможно отбить, но Чернов использовал «зеркальный щит», и отражённое заклятие попало в лешана, отшвырнув того на несколько альдаров и с силой приложив о землю.
Над замершей поляной раздались громкие аплодисменты – первокурсникам явно понравился поединок. Остальные зрители тоже начали аплодировать. Чернов, прислонившись к дереву, тяжело дышал и не улыбался. Тор поднялся с земли и молча пожал противнику руку.
Клатр подошёл к Лее, держа в руках два кубка с элем.
– Ты злишься на меня?
– Нет.
– Докажи! – он протянул один из кубков эльфийке.
Вадь, улыбнувшись, взяла кубок.
– Пошли пройдёмся, – предложил Сото, кивая в сторону едва различимой тропки. – Поговорим. После окончания школы наш выпуск так ни разу и не собрался, – продолжал он. – А помнишь, на выпускном все говорили, что каждый год будем встречаться? – слегка улыбаясь, добавил эльф.
– Все так говорят, – вздохнула Лея, маленькими глотками отхлёбывая из бокала горячий эль. – А потом всё как-то забывается за ворохом дел и событий, и мы теряемся в закоулках жизни… Ты лучше скажи мне начистоту, что ты думаешь обо всей этой галиматье, что в школе творится?
– Никаких конкретных гипотез у меня нет, – помолчав несколько минут, ответил Клатр. – Как целитель, могу только сказать, что у Эстелы Риви, Айи Мар, Лакшми Мей и Бьянки Ли наблюдался сильнейший упадок сил. Я делаю это заключение на основании записей Равии, – добавил он.
– И какие могут быть причины?
Сото только развёл руками и покачал головой:
– Может быть, слишком сильные учебные нагрузки? – неуверенно предположил он.
– Не сходи с ума! – ответила эльфийка. – Это исключено.
Несколько минут они молча пробирались сквозь заросли гигантских папоротников, под листьями которых мог без труда спрятаться самый высокий эльф.
– Как Ута? – прервав молчание, спросила Лея, когда они, наконец, снова выбрались на тропинку. – Ты что-нибудь слышал о ней?
– Мы потерялись, – ответил эльф. – С тех пор, как Уту со скандалом выгнали из Кюммиуля за два месяца до получения Бриллиантового гранфа, а потом ещё на три месяца посадили в тюрьму, от неё ни слуху, ни духу.
– Я тоже с тех пор ничего не слыхала о ней, – сказала Вадь. – Вся эта история с исключением какая-то странная, – добавила она. – Уту обвинили в неоказании помощи находящейся в опасности валькирии. Вроде бы это и послужило причиной смерти. Хоть убей – не поверю, что Ута на такое способна…
– Я несколько раз пытался навестить её в тюрьме, – сказал Клатр, – но все свидания были запрещены…
– Я тоже приходила к ней, и тоже без толку, – вставила Лея. – А после выхода из тюрьмы Ута куда-то пропала. Я долго пыталась тогда её искать, писала ей письма… Тюрьма опустошает, – продолжала эльфийка, – по себе знаю…
Маленькая птица, едва не коснувшись волос Леи, пролетела прямо над её головой и заставила эльфийку вскрикнуть от неожиданности.
– Мы виделись с Утой где-то месяца за три до всех этих событий, – тихо сказал Сото. – Ута вырвалась домой на пару дней, я пригласил её на верховую прогулку, она согласилась. У меня остался неприятный осадок от этой встречи, – продолжал эльф. – От Уты исходила какая-то тревога. В ней как будто что-то надломилось… Она была молчалива и задумчива, не улыбалась, в глазах не было привычного блеска. Это была уже не та Ута, которую мы знали…
– Ты не пытался поговорить с ней тогда? – спросила Вадь.
– Ты же знаешь, что Уту бесполезно о чём-либо расспрашивать, – ответил Клатр. – А помнишь, – после паузы продолжил он, – как мы, все трое, скрывая друг от друга, послали свои гранфы на рассмотрение в Кюммиуль?
– Конечно, помню, – улыбаясь, ответила Лея. – И в результате оказалось, что из всего нашего выпуска гранфы на рассмотрение посылали четырнадцать студентов, но приняли только Уту и Шона.
– Я тоже закончил Кюммиуль в прошлом году, – как будто между прочим сказал Сото, внимательно наблюдая, какое же впечатление произведут его слова.
– Ну, ты даёшь! – в голосе Леи слышалось восхищение, к которому, однако, примешивались едва заметные нотки лёгкой зависти.
– Почему ты не посылаешь свой гранф об окончании магистрата на рассмотрение в Кюммиуль? – после паузы спросил её Клатр.
– У меня нет шансов, – с грустной улыбкой ответила эльфийка. – У меня ведь только «бирюза». Я сама виновата – запустила учёбу на первом курсе.
– Запустить учёбу – это на тебя не похоже.
Лея бросила на собеседника быстрый внимательный взгляд и вновь невесело усмехнулась.
– Но почему ты не хочешь хотя бы попробовать? – снова спросил эльф.
Вадь покачала головой, давая понять, что она не желает говорить об этом. Кюммиуль был элитарным учебным заведением, попасть в которое мечтали все.
– А Шон Кретт, как ты, наверное, знаешь, в прошлом году вошёл в состав Белой Ложи. Об этом трезвонили на каждом углу… Похоже, он там не на самых последних ролях. По крайней мере, он вхож к Великому Магистру, и Магистр, говорят, ему доверяет, – заметил Сото.
– Я всегда знала, что у Шона большое будущее, – ответила Лея. – Он и Ута были, пожалуй, самыми талантливыми в нашем выпуске.
Клатр недовольно поморщился:
– Не люблю зубрил. К тебе и Уте это, конечно, не относится…
