Рыцарь из ниоткуда. Книга II. Сборник (СИ) - Бушков Александр Александрович
Сварог невесело усмехнулся:
— Судя вашему тону и выражению лица… Что-то мне вещует: начальство и научные круги гипотезу не приняли?
— Угадали, — столь же невесело ответил маркиз. — Ученые заявили, что восемь случаев — слишком мало для выведения закономерности. Лучше бы двадцать восемь, и совсем хорошо — сто двадцать восемь. Говорили, что за эти восемьсот лет произошло десятка три событий, подходящих под категорию Большой Беды, но никак не связанных с появлением тварей — и в этом был свой резон… Напомнили, что — уже гораздо позже, касательно последнего случая — это появление твари не вызвало ничего, отдаленно напоминавшего бы Большую Беду. Парню сломали карьеру в научном отделе Серебряной бригады. Мы и тогда были хорошо знакомы, и сейчас поддерживаем дружеские отношения. Он сейчас работает в Технионе у профессора Марлока — но, по мнению некоторых, далеко не на той должности, какой заслуживает. Можете с ним встретиться, если хотите.
— Посмотрим… — сказал Сварог. И сразу же вспомнил Каниллу, те причины, по которым ее выставили из Лицея. — Ваш друг был слишком горяч, а? Слишком рьяно отстаивал свою гипотезу? Так, что сановитым ученым мужам это категорически не понравилось?
— Значит, вы что-то знали? — удивленно вытаращился на него Оклер.
— От вас первого слышу, — сказал Сварог, и криво усмехнулся. — Просто немного знаком с поведением в подобных ситуациях сановитых ученых мужей — и здесь, и за облаками. Стандартно себя ведут сановитые ученые мужи. У меня в Трех Королевствах сидит за колючей проволокой один такой корифей науки — не стал размениваться на интриги, подослал к «молодому и горячему» наемных убийц. Я вам как-нибудь потом расскажу, если вам будет интересно. А сейчас… Что там в одном случае из восьми, когда никакой Большой Беды так и не случилось?
— Это предпоследний, — сказал Оклер. — В шестом году, за два неполных года до вашего появления здесь. Ровным счетом ничего Большого не произошло. — Он широко улыбнулся: — Нельзя же считать Большой Бедой ваше появление здесь? По-моему, как раз наоборот. Наконец вы появились через два года после твари. Интервал меж тварью и Большой Бедой никогда не затягивался так надолго. Самый длинный — семь с лишним месяцев. Так что скептики, увы, в чем-то и правы: ничего не произошло…
— Не произошло… — медленно повторил Сварог.
Некая заноза засела у него в подсознании. Шестой год текущего столетия определенно с чем-то ассоциируется. Если, подобно тому парню, сопоставить даты…
— Маркиз, — сказал он, чувствуя, как внезапно пересохло в горле. Когда именно появилась та, предпоследняя тварь?
— Числа я, простите, точно не помню. Но месяц могу назвать со всей уверенностью: фион. Кажется, конец фиона… впрочем, можно сделать запрос, если вам нужно точное число.
— Не стоит, — сказал Сварог.
По спине у него прошел легкий холодок. Конец фиона пять тысяч пятьсот четвертого года. Это на земле ничего не произошло. А вот за облаками… Через несколько недель, в Квинтилии, на Сильване с Яной едва не произошло нечто, безусловно положившее бы начало тому, что заслуживает названия Большой Беды — с непредсказуемыми последствиями и для нее самой, и для всей Империи. Вот только знают об этом считанные люди — имеются в виду те, кто остался на свободе в прежнем своем состоянии. Десятка три знающих из тех, кто попроще, свободы никогда уже не увидят. Значит, вот так. Девять из девяти, а не восемь из девяти…
— Лорд Сварог… — с некоторой тревогой произнес Оклер. — Что такое? У вас вдруг лицо стало… не знаю, как и назвать.
— Да так, глупости, — сказал Сварог насколько мог естественнее, моментально придав лицу выражение полного спокойствия. — Просто мелькнула одна шалая догадка… Точнее даже, тень догадки, которую еще нужно обдумать, чтобы не выглядеть потом дураком. Что ж, интересная тема. Правда, нет причин заниматься ею всерьез и немедленно. Пока что никакой особенной угрозы для Талара — и уж тем более для Империи. Я кое с кем поговорю, чтобы мне подобрали все старые книги, где говорится о тварях и Больших Бедах…
— Нет никакой необходимости, лорд Сварог, — живо ответил Оклер. — Граф Себедер — тот самый мой добрый знакомый, что связал тварей с Большими Бедами, — в свое время собрал абсолютно все книги, о которых вы говорите. И перевел в электронный вид. Архиву Серебряной бригады они оказались не нужны ввиду известного финала этой истории, но все материалы, я точно знаю, Себедер держит в своей библиотеке. Не думаю, чтобы пришлось его особенно уговаривать сбросить вам копии. Это гораздо проще. Хотите, я сразу же с ним свяжусь, когда покончу со всем этим, — он мотнул подбородком в сторону деревни.
— Вы бы мне сделали большое одолжение, — сказал Сварог.
Оклер махнул рукой:
— Я всего лишь смогу вас хоть чуточку отблагодарить за все, что вы для меня сделали… Ага! — радостно воскликнул он, уставясь в небо. — Летят ученые мужи, видите виманы? Значит, все кончится самое большее через полчаса, и я тут же свяжусь с Себедером. В успехе уверен заранее — у меня до сих пор остается впечатление, что он и сейчас охотно бы к этой теме вернулся, а уж когда он узнает, что этим заинтересовались вы… Наверное, лучше будет отослать все на ваш компьютер в девятом столе?
Он ничего не стал добавлять, но, судя по тонкой улыбке, вполне разделял чуточку ироническое отношение к восьмому департаменту, в последнее время возникшее среди некоторых серьезных людей.
— Еще лучше будет отправить все на мой компьютер в Латеранском дворце, — сказал Сварог. — Я сейчас лечу туда, там и останусь до завтра — дела накопились…
— Как скажете! — с энтузиазмом выпалил Оклер.
…Когда самолет взлетел на автопилоте и взял курс на Латерану, Сварог откинулся на мягкую спинку кресла и, как частенько в минуты тягостных раздумий, включил Тарину Тареми.
Кто-то мог не верить, но ему и в самом деле успокаивал нервы этот голос с легкой неповторимой хрипотцой…
Нельзя сказать, что он отнесся к появлению непонятного чудища совершенно равнодушно — но и особой тревоги не испытывал. Не видел поводов. Все зависит от того, откуда смотреть на события — с поверхности земли, с холма, с высокой горной вершины…
И как король королей, и как глава двух имперских спецслужб, он не усматривал во всей этой тянувшейся во семьсот лет истории глобальной угрозы, всепланетного катаклизма вроде Шторма или Вьюги (кстати, нужно наконец посмотреть сохранившиеся материалы по Вьюге, вдруг да отыщется нечто полезное). Даже если допустить, что правы были старинные книжники — и пользовавшийся их трудами граф Себедер — и всякое появление Чудища-из-янтаря непременно влечет за собой Большую Беду — все дело в масштабах, если можно так выразиться. Большая Беда, да, безусловно — но никак не глобальная катастрофа. И потом, ничего нового. Извержения вулканов и прежде случались, и в паре случаев — как моментально подсказал ему получивший соответствующий запрос компьютер — жертв и разрушений было даже больше, чем в том, что последовало за появлением чудовища, вымершего до начала времен. Гаримфельская война была самой долгой и кровопролитной исключительно для своего столетия — но не для пяти последних тысячелетий. Великий Пожар в Андилатене — опять-таки не уникален, случались и побольше, лет пятьсот назад из-за лесных пожаров практически полностью выгорела целая провинция — восемь городов, десятка четыре деревень, верфи и мельницы, пороховые склады и лабазы купцов, речные корабли. Исполинский марен, когда-то буквально сровнявший с землей немаленький портовый город Арчелат (около сорока тысяч погибших, убытки оценивались в миллионы ауреев золотом) тоже был не единственным. Так обстояло и со всеми прочими трагедиями. Уникальным был разве что случай с Яной.
