Андрей Посняков - Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол (сборник)
– Язык, ярл! – вставая, промолвил Никифор. – Мы плохо знаем язык хазар. Как же будем разговаривать?
Хельги задумался, потер лоб и вдруг улыбнулся:
– А нам и не понадобится много слов. «Варяг», «девушка», «схватка» – вот, пожалуй, и все. Да, и еще – вот это. – Он подбросил на ладони серебряный дирхем. – Только тратьте осторожней, мы с вами пока что не очень богаты.
Баня, расположенная близ синагоги, считалась в Итиле одной из лучших. Крытая коновязь, колонны, вместительный погреб для кувшинов с вином, мраморный пол. Парная, два общих бассейна и несколько уютных кабинок с большими деревянными бочками, полными теплой – или прохладной – по желанию клиентов, водой. Банщик-массажист – здоровенный негр в белоснежной набедренной повязке – приветливо улыбаясь, встречал клиентов у входа и провожал до места. С полдесятка слуг рангом поменьше деловито сновали между бассейнами, кабинками и погребом. Приносили вино и острый сыр с хлебными лепешками, таскали воду в бочки, терли клиентам спины, а кое-кто вел в отдельные кабинки завернутых в простыни девушек.
Хельги улыбнулся, отдавая плащ негру. Тот помог ему раздеться и тщательно запер оружие и вещи в особый сундук – для надежности. Получив мелкую монету, сверкнул белозубой улыбкой и склонился в низком поклоне:
– Господин желает отдельную бочку? Оливковое масло, египетские благовония, мирру, девочку? Или, может быть, мальчика?
Все это банщик выпалил привычной скороговоркой аж на нескольких языках: тюркском (на нем говорили хазары, булгары, печенеги и прочие), арабском и славянском. Хельги, естественно, понял лишь последний и первый.
– Бочку, масло, благовония, – по-славянски перечислил он. – Девочку? Гм… Может, чуть позже. Да, надежны ли ваши люди у коновязи?
– Беспокоитесь за своего коня, господин? – понимающе кивнул негр. – Не нужно. Наши люди честны и проворны.
– Так они все время на улице, у коновязи?
– Да, почти все время там. Так как насчет девочки?
– Можно, – подумав, махнул рукой ярл. – Только из тех, кто говорит по-славянски или на языке норманнов.
– Кого, господин?
– Варягов. Варяжский.
– Ага. – Банщик задумчиво потер шею. Улыбнулся: – Постараюсь сыскать, господин. Вот ваша накидка. Свежая, льняная, с благовониями.
Завернувшись в тонкую накидку, Хельги прошел вслед за негром в парную, где, несмотря на раннее время, уже сидело человек пять, еще столько же плескалось в бассейне. Меж собой они говорили так быстро, что ярл совсем не улавливал смысла, хотя и понимал немного язык. Поплавав в горячем бассейне, он, по примеру других, тут же нырнул в холодный и, выбравшись на мраморный пол, подозвал одного из слуг, в сопровождении которого и прошествовал в отдельную кабинку, к бочке.
– Господин желает воду погорячее?
– Все равно, – буркнул ярл, забираясь в бочку, и окунулся с головой.
– Вина? – не отставал слуга.
– Неси. – Хельги махнул рукой. – Да, и этот ваш, черный, мне что-то обещал.
– Черный? А, Мехмет! Сейчас позову, господин.
Черномазый банщик возник почти сразу же после ухода слуги. Войдя, поклонился, задернул за собой плотную штору. Сквозь слюдяное окно сверху просачивался дневной свет.
– К сожалению, девочек-славянок сейчас нет, господин, – сказал негр. – Все разобраны. – Он виновато развел руками, но тут же улыбнулся: – Есть сирийки, опытные в любовных делах. Господину очень понравится.
– Они понимают по-славянски или по-норманнски?
– Боюсь, что нет, господин. Да и зачем им понимать? – Банщик вполне резонно пожал плечами.
– Так совсем нет никого, кто бы понимал? – не отставал Хельги.
– Гм… – Негр задумался, помолчал немного, потом вдруг снова радостно улыбнулся: – Есть мальчик! Хороший, красивый. Из славян. И, говорил, что знает варяжский.
– Отлично! – хлопнул в ладоши ярл. – Давай его сюда.
– Как скажешь, господин! Только это… – Банщик замялся, и Хельги недовольно посмотрел на него:
– Что еще?
– Это очень дорогой мальчик, мой господин! Один молодой варяг в прошлый раз, когда узнал цену, больно побил Войшу – так зовут мальчика.
– Молодой варяг? – Хельги задумался. – Ну, что стоишь, веди скорей своего мальчика, да не сомневайся – серебра у меня хватит.
Банщик ушел, и Хельги с головой опустился в воду.
Мальчик пришел почти сразу. Светловолосый, сероглазый, щуплый, с тщательно припудренным синяком под левым глазом. Поклонился, не говоря ни слова, сбросил тунику и сразу полез в бочку.
– Эй, не так быстро, парень! – возмутился Хельги. – Посиди пока там. – Он кивнул на узенькую лавочку под самым окном.
– Да, но там холодно, мой господин, – возразил мальчик на языке людей фьордов. Говорил он вполне чисто, лишь чуть смягчая согласные.
– Холодно? Так оденься. И подай сюда вина.
Войша тут же исполнил все, что приказано. Хельги хлебнул вина и, взглянув на скромно сидящего в уголке мальчика, поинтересовался, кто его побил.
– Не знаю, какой-то варяг, – пожал плечами Войша. – Мало, вишь, монет с собой взял, ублюдок. А мне-то до того какое дело? Еще и стукнул, собака. – Пацан вдруг хитро прищурил глаз. – А ты, господин, говорят, не беден?
– Не беден, – кивнул ярл. – И хорошо заплачу, не сомневайся.
Услыхав последние слова, Войша оживился и снова принялся скидывать тунику.
– Стой, стой, не торопись, – замахал руками Хельги, и мальчишка обиженно засопел. – Господин желает, чтобы я раздевался медленно?
– Господин желает, чтобы ты вообще не раздевался! Лучше скажи – зачем тебе деньги? Видно, хочешь выкупиться и вернуться на свою родину?
– Да щас! – усмехнулся Войша. – Делать мне больше нечего, как только возвращаться! Жить в глуши, в дикой, нищей деревне, тем более, что и родичи мои давно померли. Нет уж, лучше здесь. Скоплю серебра, открою баню – уважаемым человеком стану!
– Хорошая мысль, – оценил идею Хельги и тут же осведомился, как к ней отнесется ребе Исаак.
– А ты откуда знаешь про ребе, господин? – волчонком взглянул на него парень.
– Плохой человек этот Исаак, – тут же словил ситуацию ярл. – Очень плохой.
– Не то слово, – кивнул Войша и улыбнулся. Видно, ему очень хотелось выговориться, да не с кем было. – Между нами говоря, гад, каких мало!
– Вот. И Езекия мне то же говорил.
– Так ты знаешь Езекию, господин? Это мой приятель!
Глаза Войши оживленно блеснули.
– Ради такого случая могу тебя бесплатно обслужить, даром!
– Не, не, не… Не надо даром… То есть, тьфу… Вообще не надо. И не лезь ко мне в бочку, кому сказано! Лучше поведай мне об одном молодом варяге…
– А, о Лейве? Тоже собака та еще… Ходил, ходил, задолжал за три дня, а как я ему напомнил про должок, так рассердился, вон, треснул мне под глаз… А дня три назад пришел, гад, мириться. Долг, правда, не принес, но обещал скоро отдать. Все допытывался, не знаю ли я тут кого из печенегов, и зачем ему эти печенеги, придурку?
– Печенеги? – переспросил ярл. – Какие печенеги?
– А такие… Вина можно испить? Благодарствую…
Войша выпил почти все вино и даже не заметил этого. Все болтал, болтал, болтал без удержу. Как потом пояснил – язык норманнов в каганате практически никто не знал, и он совсем не опасался чужих ушей – пускай себе слушают, все одно ничего не поймут. Что же касается уважаемого ярла – тут Войша цинично прищурился – то пусть он, ярл, потом попробует доказать, что ему там наговорили в бане.
– А вообще, я с варягов неплохо имею, – выпив вина, разоткровенничался Войша. – Язык их, почитай, я один здесь и знаю, по-хазарски говорю, немного на языке халифата. Многие варяги ко мне приходят, правда, жаль, мало их здесь, а то б я на баню давно заработал, ни Мехмета помочь просить бы не стал, ни Езекию.
– А этот Исаак… Он тебе не помешает?
– Может, – серьезно кивнул пацан. – Но я про него кое-что знаю. Да такое, за что тудуны по голове не погладят. Нет, не буду говорить – что, не спрашивай. Неделю назад что было? Хм… Шум какой? Да нет, вроде ничего такого. Нет, если б у коновязи что видели, я б знал. А кого должны были видеть-то? Молодого варяга и красивую девку? Угу… Девка – варяжка? Славянка… ну, это все равно, по виду не отличишь. Волосы золотые? Гм… Нет, никто ничего не видел, но… Есть на подобный товар охотник! Ты уже догадался? Верно – Исаак! Раз украли где-то красивую девку – у него спрашивать надо. Правда, он не скажет. Девок Исаак ромеям сдает или багдадским купцам… Но сейчас ни тех, ни других. И до весны, скорее всего, не будет. Значит – печенегам. А что ему еще делать? Краденый живой товар до весны держать – не утаишь, сбыть надобно сразу. Печенеги, конечно, не дадут настоящую цену, но тут уж как сторгуешься, а Исаак торговаться умеет.
Вода в бочке Хельги давно остыла, но ярл не обращал на это никакого внимания, поглощенный важной беседой. Нет, все-таки не зря он зашел сегодня в баню, не зря.
– Жди у входа, получишь дирхем, – вылезая наконец из бочки, сказал ярл Войше. Тот кивнул и исчез за занавесью.
