Наруто - Кровавые тени войны (СИ) - "Zang"

Пара мгновений атаки показались мне буквально вечностью, но прошли и они. Проморгавшись, я обнаружил себя более чем в сотне метров от того места, где еще недавно находился, на конце выжженной и вспаханной просеки в несколько метров шириной. Вот только зависать на разрушения было некогда и не обращая внимания на полученные повреждения, я содрал с лица раскалившиеся очки и бросился вперед, окатив себя из свободной руки водой и туша одежду с волосами. Оставалось только радоваться, что основной урон пришелся на верхнюю часть туловища, не прикрытую великим мечом и вещи ниже середины груди под плащом не пострадали.

В результате столь концентрированной и разрушительной атаки, Гинкаку смог выбраться из тюремного кеккая, походя уничтожив всех клонов и сейчас резво наседал на Орочимару с призывом, позволяя брату восстановиться. Треххвостый покров делал его практически неуязвимым для ниндзюцу и змеиному саннину приходилось весьма туго, несмотря на артефактное оружие, способное причинить вред противнику. Лишь змея уравнивала силы, благодаря своей титанической силе и массе, а также впечатляющей скорости, что могла противостоять стремительным атакам псевдо джинчурики. Будь у последнего возможность применить еще одну биджудаму и все могло бы пойти совсем по-другому, но напарник это отлично понимал, потому и не позволял ни момента сосредоточения, весьма умело пользуя феноменальной гибкостью своего тела.

Правда, Орочимару следовало не выпускать из виду Кинкаку, успешно регенерировавшего полученные повреждения и даже восстановившего начальный покров — заметно более жидкий и без хвостов — но я подоспел как раз вовремя, чтобы предотвратить воссоединение Кингин Кьёдай. Регенерация обугленной кисти правой руки и других поврежденных тканей, где не имелось подкожной брони, требовало солидной концентрации, но даже так, я смог на бегу создать и запустить вперед Бакхацу Расенган (Взрывной спиральный шар), подорвав его рядом с ублюдком. Конечно, он попытался уйти от атаки, но я просто оказался быстрее уже побитого кумовца.

Во все стороны хлестнула жгутами чакра, стремясь стереть врага и даже вскинутые в защите лапы из покрова оказались бессильны, чтобы нормально защитить. Пузырящийся покров очень быстро стесался, а за ним пришел черед и плоти. Когда шторм бешено хлещущих нитей исчерпался, на стоявшего псевдо джинчурики было страшно смотреть — окровавленная фигура в лохмотьях, большая часть кожи которой просто исчезла, обнажая кровоточащее мясо, а в некоторых местах и кости. Лишь готова, более надежно закрытая руками, пострадала меньше, позволив шиноби сохранить зрение.

— Аааааааааа!!! — бешеный крик боли, что вырвался из его рта, был оглушительным даже на фоне продолжавшейся неподалеку битвы.

Раны старого шиноби продолжали заживать прямо на глазах, но уже намного медленнее, чем раньше, и я воспользовался моментом, когда Кинкаку еще не отошел от атаки и со всей дури вмазал Самехадой, запуская его в полет сквозь попадавшиеся на пути деревья и еще дальше от брата. Секундная остановка позволила перевести дыхание. Чакра лилась от оружия щедрой рекой, восстанавливая резерв и позволяя мне восстанавливать наиболее серьезные повреждения, полученные от биджудамы, а заблокированные болевые импульсы — оставаться в боеспособном состоянии, несмотря на почти сожжённый скальп и другие серьезные ожоги, способные вывести из строя и опытного джонина.

Когда я собирался рвануть вслед за Кинкаку, чтобы не упускать взятую инициативу, внезапно пришли воспоминания от клона — Хьюга сообщала, что вторая волна подкрепления скоро будет рядом. В пылу битвы и вспышках чакры, новые сигнатуры получилось пропустить, но сейчас я отчетливо ощущал их движение прямо к нам.

— Орочимару, время, — заорал напарнику, усиливая свой голос чакрой.

Саннин быстро оглянулся и кивнул.

— Шаа, задержи его на сколько получится, — скомандовал он призыву и бросился за мной ко второму брату, только начавшему подниматься на ноги.

— Ссссделаю.

Несмотря на просто феноменальную устойчивость к повреждениям, регенерацию и гигантские запасы чакры, полученные раны ощутимо повлияли на скорость реакции псевдо джинчурики — когда десяток золотистых цепей обвил его и сдернул с места, он просто не успел ничего сделать.

— Кинкаку! — отчаянно взревел позади Гинкаку, мощным ударом огромных лап отбрасывая в сторону призыв и бросаясь за нами.

— Сссссаааа, убью!

Вот только и призыв был не лыком шит — быстрый удар хвостом смел кумовца с ног, а потом обвил своим телом, очевидно, стараясь ставить и стереть чешуей. Это подарило нам драгоценное время, кторого и так было мало — второму отряду оставалось до нас несколько десятков секунд.

Подтащив сопротивлявшееся тело ко мне, я шлепнул на него загодя извлеченную бумажку и даже не дожидаясь, пока фуин перейдет на плоть, сильным пинком отбросил его на Орочимару. К сожалению, Самехада не имеет режущей кромки, что нанести по-настоящему летальный урон, так что дело за саннином. Напарник понял замысел с одного взгляда и от души рубанул летевшее на него тело покрытым фуутон чакрой лезвием. Он целился отрубить голову Кинкаку, но внезапно вырвавшийся из-под земли хвост красной чакры заставил Орочимару извернуться, избегая атаки и удар пришелся чуть ниже пояса кумовца.

— Уииииииииии!!! — пронзительный визг, в котором не осталось ничего человеческого, вырвавшийся из глотки пострадавшего, заставил меня вздрогнуть.

Несмотря на мощный удар, Орочимару не удалось разрубить врага на две части, но вот отрубить правую ногу и разрубить нечто очень важное для мужчины, если судить по звуку — очень даже. Дернув к себе нитями чакры трофейную конечность, я поймал ногу и задал деру, стремясь как можно скорее скрыться с поля боя. Саннин от меня не отставал и судя по ощущениям, мы разминулись с кумовцами буквально на несколько секунд.

Естественно, отступали мы не прямо вглубь наших территорий, а в сторону, не слишком стараясь скрывать свои следы. Сомневаюсь, что джонины решатся на преследование без поддержки эС-ок, а Гинкаку сейчас необходимо дотащить брата до ирьёнина, а не развивать наступление.

Через пару минут остановившись, чтобы отдышаться, я откопал в на поясном подсумке специально запасенный свиток и запечатал в него трофей.

— Хоть мы и хорошо потрепали Кингин Кьедай, но не смогли убить, — покачал головой Орочимару, осматривая раны, полученные в схватке.

А досталось ему довольно прилично, если судить по ожогу на пол лица, порванной одежде с кровоподтеками и почти разодранной когтями броне, но все равно, не так сильно, как мне.

— Сейчас — да, но я оставил Кинкаку очень неприятный сюрприз, и он должен сработать… — я сделал паузу и вдалеке раздался мощнейший взрыв, — сейчас.

— Что это было? — вскинул целую бровь Орочимару.

— Это подорвался Кинкаку, — расплылся в злорадной улыбке, но тут же стер ее с лица, чтобы не тревожить только начавшую восстанавливавшуюся кожу на лице, — творческая переработка кибакуфуды, которая качает чакру у жертвы, а потом взрывается, так что при доле удачи, сейчас погибли оба брата.

— Оригинально, — хмыкнул напарник, — этак можно одним прикосновением бумажки убить любого.

— К сожалению, действует только как добивающее средство, — помахал я свободной рукой, — здоровая цель может не дать у себя откачать чакру.

— Это уже куда хуже, — согласился саннин и сменил тему, — возвращаемся?

— На сегодня сражения для нас закончены — лечиться надо, — кивнул ему, демонстрируя обугленную с внешней стороны правую руку, — только сперва подберем нашу спутницу и спасенных.

Глава 11

— Вот дерьмо! — сцепив зубы, джонин Имашу Такахаги выжимал из тела всю возможную скорость, несясь в ту сторону, где только что прогремел мощнейший взрыв, накрывший солидную часть леса, что уже смогли зачистить силы наступавшей армии.

А еще всего пару минут назад, ровно в туже сторону умчался Гинкаку с раненым братом в руках. И Такахаги владели очень тяжелые предчувствия насчет их судьбы. Еще один провал в доверенной ему миссии всего за несколько последних минут, несмотря на мощную силу по его рукой. Когда все успело пойти настолько не так⁈