Меня убьет Рубиновый Дракон (СИ) - Волкова Лана

Саламандра вышла из своих апартаментов. Чем ближе подходила она к покоям вождя, тем сильнее колотилось сердце. Она остановилась. Несколько вдохов – и пульс снова ровный. Как хорошо быть порождением огня. Собственное тело повинуется ничуть не хуже, чем пламя костра.

Наконец она приблизилась к заветной двери. Короткий стук – и тут же, не дожидаясь ответа, шаг через порог. Она не спрашивала разрешения. Лишь уведомляла.

Никто не вышел ей навстречу. Она смело прошествовала в рабочий кабинет вождя. Тот стоял перед огромной картой Эйроса во всю стену. Задумчиво смотрел словно сквозь нее. Едва Саила шагнула через порог, стремительно повернулся к ней.

Глава 13

Саила присела в поклоне.

- Это всего лишь я, вождь. Не лазутчик Изумрудных.

- Вижу.

Он окинул ее взглядом от макушки до пят. Внимательным, изучающим. Саила замерла неподвижно, улыбаясь. Позволяя рассматривать себя.

- Прекрасно выглядишь.

- Благодарю, мой вождь. Ты тоже хорош. Хотя и обеспокоен. Яйцо… трещина прогрессирует?

Он нахмурился. Похоже, был далек мыслями от поврежденного артефакта. А Саила вернула его на этот путь. Он отошел от стены. Вновь пристально оглядел гостью.

- Тебя действительно заботит Яйцо, Саила? Какое тебе дело до него? Если драконицы перестанут зачинать и рожать, это ведь никак не отразится на саламандрах. Почему ты помогаешь?

Королева чуть не вздрогнула. К чему эти вопросы? Он что-то подозревает? Или просто возжелал поговорить? Она представит, что второе. И обернет в свою пользу. Если Эредин хочет разговоров, она даст ему разговоры.

Она протянула руку к карте, которую он изучал перед ее приходом. Придав движению максимум изящества и грации. Он должен любоваться ею каждое мгновение. Ведь каждый миг рядом с ним – ее преимущество перед той. Перед пришелицей.

- Мы обитаем в одном мире, - мягко вымолвила она. – А в нем творится что-то неладное… Сначала вымерли сильфы, перестав размножаться. Вслед за ними сгинули фениксы из своих пламенных чертогов на вершинах вулканов. И вот теперь драконицы не могут забеременеть. А Рубиновое Яйцо – величайший артефакт драконьей расы – остывает. И на его поверхности появилась трещина. Я не хочу, чтобы драконы сгинули. Не хочу терять тебя, - проговорила она просто и откровенно. – Кроме того – вдруг саламандры следующие? Мне страшно… Эр.

Она лгала в каждом слове. Ей ничуть не было страшно. Ни за себя, ни за драконов. Ей глубоко плевать, что драконицы не могут забеременеть. Она-то – не драконица! Наоборот, ей на руку, если у Эредина не будет причины вступать в брак и зачинать потомство.

У драконов и саламандр не может быть совместных детей. Это только проклятые человечки способны понести от самца любой расы. Даже от сильфов, пока те окончательно не отказались от продолжения рода и плотских удовольствий.

Не верила она, и что саламандры могут вымереть. А если все же вдруг – какое ей дело? На ее веку такого не случится. А что ждет ее многочисленных дочерей и далекое потомство – ей безразлично. Расы уходят и приходят. Так устроена Вселенная. Когда-то саламандр не существовало. Логично, что однажды их снова не станет. Вселенная живет дольше, чем ее разумные обитатели.

Королева стремилась к одному – обладать тем, что приносит ей удовольствие. А сейчас больше всего удовольствия ей дарил Эредин Файларден. И власть, которую она мечтала усилить рядом с ним.

Каждое ее слово было выверено – как жесты, позы и детали внешности. Саила, чей опыт соблазнения исчислялся десятилетиями, прекрасно понимала: таких мужчин, как Эредин Файларден, соблазняет не просто красота. Им нужно понимание. Женщина, которая разделяет их цели, их смыслы, куда интереснее им, чем просто красивая и сексуальная женщина.

Сейчас Эредин впервые спросил Саилу о ее целях. Он не спрашивал, когда она предложила ему обратиться к Гайдане. Что изменилось, почему ему вдруг стало важно? Неужели встреча с Истинной исподволь влияет на него?

Королева не дрогнула. Ни тени раздиравших ее сомнений не отразилось на прекрасном чувственном лице. Она смотрела на вождя, чуть приоткрыв пухлые губы. Будто молила о защите – слабая, хрупкая женщина сильного надежного мужчину.

Она даже не поняла, как он оказался рядом. В два шага преодолел расстояние от стены до нее. Обхватил за плечи, развернул и толкнул к столу. Заставляя согнуться и упасть плашмя на столешницу.

В следующий миг – треск дорогой ткани. Одним рывком он разодрал роскошное платье от выреза на спине и до подола. Тонкое кружевное белье постигла та же участь. Следом послышался треск его собственной одежды – с ней вождь церемонился еще меньше.

Он вошел резко, жестко, не тратя время на ласки. Саила и не нуждалась в них – уже тяжело дыша от возбуждения. Она всегда была готова, стоило ей только оказаться рядом с ним. Одно лишь присутствие Эредина Файлардена заводило ее сильнее, чем долгие старательные ласки других мужчин.

Он вбивался в нее короткими, отрывистыми толчками, проникая глубоко-глубоко. Саила кричала и стонала, подаваясь ему навстречу.

- Жестокий… жеребец… - прохрипела она сдавленно.

Он исторгался в нее и не расслышал слов в собственном экстазе. И не переспросил. Молча вышел из кабинета, ничего не сказав любовнице. Саила поднялась, опираясь на стол. Вновь прошептала:

- Жестокий жеребец…

Она не сама назвала так Эредина Файлардена. Услышала от трех девиц, которые однажды выходили, хихикая, из его спальни. Вождь, сама галантность, любезность, внимание, преображался, когда овладевал женщиной. Или женщинами.

Саила подобрала обрывки платья. Вышла из покоев вождя, даже не попытавшись прикрыть лохмотьями наготу. Она шла, не спеша. Напротив, шествовала нарочито медленно, встречаясь с похотливыми взглядами мужчин и завистливыми – женщин.

Пусть все видят. Пусть все знают. Лишь от вождя она могла выйти в таком виде. Пусть знают, что он делал с ней. Чтобы ни у кого не осталось сомнений, кто тут Истинная!

И Саила гнала прочь предательскую мысль, что Истинная осталась бы в покоях вождя, а не шла голышом через весь дворец. Она – хозяйка положения. Ей принадлежит страсть Эредина Файлардена. И никакая самозванка не отнимет то, что принадлежит королеве саламандр!

Глава 14

И вот я вновь сижу в полицейской «ладе», с крыши которой все так же сияет алым неведомый камень. За окном высятся громадные горы, а рядом со мной – могучий торс Сидора. Хвала всем богам, я убедила его облачиться выше пояса на беседу с моими родителями.

Он раздобыл что-то вроде рокерской косухи и теперь был похож на молодого и очень смазливого Джона Лоутона… Жаль, не представить его родителям как моего парня рок-звезду, а то ведь придется скидывать аудиотреки с творчеством. Так что будет просто фанат рока!

Не удержавшись, я хихикнула и протянула заунывно: «И мы умрем с тобою вместе как Сид и Нэнси, Сид и Нэнси!» Тот так и вытаращился на меня.

- Почему это мы с тобой умрем вместе?!

- А если одна я – то ничего страшного? – насмешливо фыркнула.

Он помрачнел.

- Не говори ерунды. Никто не умрет. А кто такой Нэнси?

- Кто такая, - хихикнула я. – Девушка этого Сида. Больше ничего о них не знаю. Песня такая была в моем детстве. Ни слова оттуда не помню, кроме этой строчки. Ты не переживай – хоть ты и Сид, но я-то не твоя Нэнси, слава всем богам! Так что жить будем!*

*Эвелина коверкает припев из песни рок-группы Lumen «Сид и Нэнси», посвященной музыканту панк-группы Sex Pistols Сиду Вишесу и его подруге по имени Нэнси.

- Веселые ты песни слушала в детстве, - покачал он головой.

- Было дело, - пожала плечами и перевела разговор на более практичные для меня вопросы, чем музыкальный позитив моего детства. – Что это за штука на крыше? Настоящий огромный рубин?

Сидор кивнул.

- Угадала. Это Дитя Рубинового Яйца.

Я прыснула.

- Вообще-то, яйцо – само по себе дитя. Как у него могут быть еще дети?