Олень (СИ) - "Mr.Eugene"

— Я старался. — только и мог я ответить, соображая насколько чужие слова были похвалой, а насколько сарказмом.

— Ха, — на дряхлом лице десницы вылезла добрая улыбка, — вылитый Роберт в юности. Разве что ума побольше.

— Странная ситуация, милорд, я в Королевской Гавани всего лишь неделю, в ходе которой активно занимался разве что пьянством да шлюхами, и умом я ещё не блистал.

— Я живу уже восьмой десяток, и могу отличить зерно от плевел. Тем более, ты брат короля, и каждый считает своим долгом выведать о тебе как можно больше.

— И что же выведывается? Что говорят?

— То, чему я рад. Силён, умён, добр, любим как чернью, так и дворянством. Умеренно пьёшь, как в принципе, и предаёшься утехам.

— Если сравнивать меня с Робертом или Тирионом Ланнистером, то да. Но я ещё молод, догоню.

Незатейливая шутка зашла на удивление неплохо, но, отсмеявшись, Аррен принял серьёзный вид.

— Мне нужна твоя помощь, Ренли, помощь в управлении государством.

Просить помощи юнца, который относительно недавно стал самостоятельно править в собственной вотчине. Старик, до чего же ты отчаялся?

— Роберт, — продолжил Аррен, не дожидаясь вопросов с моей стороны, — плевать хотел на мои советы и увещевания, ничего не хочет слышать. С каждым годом он всё глубже и глубже опускается в пучину разврата и пьянства. И, что намного страшнее, безразличия к делам королевства. Станнис… что творится в его душе не известно никому, но от жизненных невзгод добрее он точно не стал. Ни Роберт, ни Станнис не видят и не хотят видеть, что королевству грозят многие беды и испытания, а они продолжают лелеять давние обиды.

— Государству всегда что-то грозит. Так было, есть и будет.

— Верно, но посмотри, к чему мы пришли? Таргариенов нет уже двадцать лет, а многие, поверь мне на слово, очень многие до сих пор лелеют мечту об их возвращении. Ланнистеры с каждым днем становятся все сильнее и влиятельнее, подгребая под себя все больше и больше власти. Дорн и Простор копят обиды, гордецам тяжело мириться с тем, что они на обочине власти. Пока что нам удаётся держать ситуацию под контролем, но…

— Под контролем, — бесцеремонно перебиваю старика, увлекшимся лекцией по внутренней политике, — ничего вы не держите. Раньше Вестерос дрожал в страхе от Роберта и его молота, а за его спиной стояло четыре великих Дома, могущие похвастаться многими достойными представителями. А сейчас Роберт, мягко говоря, не в форме, а наши Дома уже не так многочисленны. Сколько там сейчас Арренов?

— Двое…

— Двое. Вы, Джон, и сын. Конечно, если поискать по Долине, то найдётся множество бастардов или побочных ветвей, но не мне рассказывать, что это уже не то, не те Аррены. А сколько Баратеонов, вне Королевской гавани? Трое – я, Станнис и малышка Ширен. Конечно, Станнис перестал тебя слушать, ведь кое-кто настоял на его браке с девицей Флорентов, только бы остудить пыл Тирелов. И брак этот в конце концов ничего не дал ни Станнису, ни Королевству… кроме нескольких выкидышей. Немудрено, что Станнису надоело жертвовать собой ради тебя и Роберта. Продолжим? Талли, связующее звено союза Арренов и Старков. Сколько представителей главной ветви Талли, которые могли бы продолжить род, имеем? Одного, Джон, один Эдмур да и всё. Из некогда большого Дома один человек. К Старкам претензий нет, Эддард работает за всех нас, но вот только он далеко, и ему со всем северным почтением плевать, что происходит к югу от Перешейка, а что касается Ланнистеров, — продолжил я после краткой паузы, так и не дождавшись реакции, — то их около четырех десятков. Тиреллов так же. Мартеллов хер его знает сколько. При этом, и это никак нельзя забыть, без Ланнистеров Роберт власть бы не удержал, и ни один его наследник не удержит. Союз с Ланнистерами был нам необходим, а в союзе нет равенства — есть ведущий и есть ведомый. Можем ли мы винить Ланнистеров в том, что из ведущих, мы стали ведомыми? Можем и будем, но произошло-то это всё равно по нашей вине. Ведь Тайвин «всего лишь», оплачивает ваши с Робертом капризы и справедливо просит взамен определенные уступки.

Аррен молчал, задумчиво рассматривая гобелен на стене. Единственное, что выдавало его эмоции — бешено сокращающиеся желваки. Отрицания как такового нет, Америку старикану я не открыл.

— Но ситуация не такая уж и безнадежная, — весело улыбаюсь удивленному Джону, — Ланнистеры — истинные львы, и держит вместе эту огромную толпу львов и львиц только воля Тайвина. А люди смертны и, к огромному нашему страху, внезапно смертны. Представим вот, Тайвина завтра не станет. Кто станет новым лордом Утёса Кастерли?

— Тирион, — моментально ответил Джон.

— По закону. Но скажите мне, неужели другие Ланнистеры потерпят, чтобы ими правил… такой как он? Боюсь, что нет. Но нам всем будет только на руку, чтобы львы передрались друг с другом, а они передерутся, уж будьте уверены. Нам просто нужно дожить до этого момента и помочь кому нужно и когда нужно всем необходимым. Единственный представитель Дома Ланнистеров, которого следует опасаться, помимо Тайвина, это Серсея. Остальные… не впечатляют. Теперь Тиреллы. Богаты, но крайне осторожны, против короны они не выступят точно. Они не союзники, но и не враги. Дорн в похожей ситуации, но ещё и плетут там свои бесконечные и бесполезные заговоры против Тайвина. Но и пускай, покуда платят подати.

Десница молчал долго. В конце концов, старик расслабился и откинулся на кресло, переведя свой взгляд на меня.

— Теперь я точно уверен, что не ошибся, когда вызвал тебя в столицу.

— Ну, ещё не вечер.

***

С северной башни Красного замка открывается отличный вид на столичную гавань, а также на множество кораблей маленьких и больших, пузатых и хищных. Что касается кораблестроения, в Вестеросе и в остальном известном мире, то оно весьма специфично в сравнении с известной мне историей развития кораблестроения Европы. По сути, какой-либо чёткой классификации кораблей в Вестеросе и в Эссосе нет. Тут одновременно строят и каракки и галеоны, коги, ладьи и даже дромоны. Откуда-то взялся термин «галея», которым местные называют скопом все корабли с вёслами. Короче, полная каша. При чтении книг было понятно, что Мартин не разбирается в кораблях, как, впрочем, и его редакторы, но увидеть эту катавасию вживую оказалось опасно для рассудка.

Допустим, вон отплывает браавосийский галеон, длина которого, на глаз, больше сорока метров. Высокий борт, палубы три точно будет, четыре мачты, развитое парусное вооружение, экипаж… допустим человек шестьсот, водоизмещение тонн пятьсот. Не самый большой галеон из известных мне, но для местных просто настоящий гигант, владыка морей, морская крепость, и, сука, абсолютно бесполезный корабль. Галеоны, являвшие собой следующую эволюционную ступень после каракки, в Европе строились практически для одной единственной цели — для торговли среди океанов. А в Узком море для галеона очень тесно. Слишком тесно! Частые штормы, шныряющие по многочисленным гаваням побережья пираты на юрких и мелких кораблях, малые расстояния между прибрежными городами, слаборазвитая денежная экономика (и это даже в вольных городах), а следовательно и товаропоток… все они обнуляют ценность галеона как торгового корабля. Что в принципе, можно сказать и о его боевых качествах. Без пушек это бесполезный в бою корабль, слишком медленный и неповоротливый, он только для перевозки войск и пригодится. На галеоне, конечно, можно разместить туеву хучу лучников и несколько десятков баллист, можно даже попытаться использовать его как боевой корабль. Но без весел, которые у галеона хоть и есть, но оно чисто для докования? Галеон тупо не сможет маневрировать в безветренную погоду и станет лёгкой мишенью, что не раз доказывали капитаны испанских галер при встрече с английскими галеонами у побережья Испании. При этом это ещё и достаточно дорогой корабль. Легче снарядить десять когов, чем один галеон. Да, у целых десяти когов и всего лишь одного галеона будет равная грузоподъёмность, но вот десять когов утопить куда тяжелее, чем один галеон.