Бастард рода Неллеров. Книга 1 (СИ) - Усов Серг

— Лови! — Ник, подобрав с мостовой из кучки лошадиного навоза катышек, весьма удачно кидает в пленников, едущих в последней телеге. — Попал!

Смеётся, радуется. Дурачок. Он не один такой. Колонну со всех сторон кроме охраны сопровождают разновозрастные дети и занимаются такой же ерундой, как и мой приятель. Швыряются в бунтовщиков всякой гадостью. Солдаты на это никак не реагируют.

— И охота было руки пачкать? — спрашиваю, заметив, что Николас вытирает ладонь о драную штанину.

Тот смотрит так удивлённо, что быстро меняю тему:

— Всё, проход свободен.

Получать сахар в мире Паргеи научились, но произодство его сложное, а везут аж из Юстинианской империи, той самой, что несёт всем странам и народам веру в Создателя, и где подле императора пребывает сам Посланник бога.

Этот сладкий продукт здесь ничуть не дешевле мёда, а в отдельные годы, когда из-за войн сообщение с Юстинианом затрудняется, то и дороже. Аналогом земной пословицы «богат, как Крез» в Паргее является «богат, как мешок с сахаром».

Оттого и кондитерская на весь город одна, и цены там запредельные. Всё же иду смело и товарища за собой тащу. Драхма есть драхма, сотня зольдов. Хватит и на пару пирожных, и на кусочек торта на двоих, и на травяной чай.

Ратуша впечатляет не меньше собора. Пусть настоящая власть находится в замке, зато здесь решаются большинство текущих дел. Тут и кабинеты городских чиновников, включая отца Верды уважаемого советника Анатоля Раймса, и руководство коммунальных служб, и управление стражей, и своя тюрьма, с порядками ничуть не менее добрыми, чем в герцогских подземельях или подвальных казематах ордена Искореняющих.

А здание красивое. С высокими шпилями башен, на одной из которых сейчас часы начинают отбивать десять раз. Полдень.

Сутки в этом мире по моим ощущениям примерно равны земным, только делят их на двадцать часов. Как по мне, так даже удобней. И вообще здесь знают ноль и принято десятичное исчисление, хотя местная луна подобно спутнице Земли обновляется за год те же двенадцать раз, отчего и месяцев дюжина. А вот дней в году триста шестьдесят один ровно, без необходимости високосного.

— Давай лучше у бабки Нюры пирожков купим? — предложил Николас.

При виде расположившегося напротив ратуши заведения он смутился и оробел. Сюда ходят только богатые.

— Не бойся. Прорвёмся.

Успокаиваю и решительно иду к кондитерской, обходя по дуге представление канатоходцев и массы вопящих, визжащих от восторга зрителей. Ник еле тащится за мной, приходится поторапливать.

Попробовать первый раз в жизни угощение аристократов и богачей ему конечно же хочется, но пока не знает, во что выльется его появление в заведении. Тоже не знаю, но рассчитываю, что деньги не пахнут.

Едва мы вошли внутрь, перед нами тут же выросла молодая служанка, преградив проход в зал. Джинн что ли? Вроде не было её, и тут — раз — возникла.

Уперев руки в бока, осмотрела нас и дёрнула подбородком в Николаса.

— Пошёл вон отсюда. — без эмоций приказала она.

— Он со мной. — спешу прояснить ситуацию.

Та удивлённо приподняла брови и кивнула.

— Тогда и ты проваливай. — девушка показала рукой на дверь.

Бросаю взгляд в зал. Посетителей не так уж и много, меньше четверти мест занято.

— А если так? — показываю серебряную монетку, полученную от доброй женщины.

Драхма словно вчера отчеканена, без следов надкусов, обрезов и потёртостей. Профиль ныне царствующего славного короля Эдгара, нынешней Саворской династии, выделяется отчётливо. Чеканить золотые и серебряные деньги может лишь королевский двор. Герцогам разрешено только медные.

— Хм. — служанка приглядывается ко мне. Не украл ли? Выгляжу вполне прилично. И не станет вор тратить деньги так безумно как я. — Ладно. Заходите. Только, вон за тот стол садитесь. — показывает на самый дальний угол.

Едва девица отвернулась, слышу, что приятель выдохнул. Будто бы из воздушного шарика воздух выпустили.

— Степ, — задумчиво говорит Ник, когда мы сели на указанное место. — Никогда бы не подумал, что ты, что ты… такой смелый.

— Хотел сказать наглый? — усмехаюсь. — Давай, я тебе по башке тресну? Таким же будешь.

— Ой, не надо. — смеётся.

Надо ему периодически напоминать, что его сосед теперь не совсем нормален.

Когда нам принесли два заварных пирожных, большой кусок торта-медовика, который мы разделили по братски, и две кружки чая, то Николас выпал из реальности, пока не съел и не слизал с блюда всё до последней крошки.

— Я тебе этого никогда не забуду, Степ. — заявил он вполне искренне.

Понимаю, что такие обещания долго не живут, а всё равно приятно.

Разносчик, паренёк на пару-тройку лет старше нас, обслуживать столь неуважаемых персон поручили ему, принёс с драхмы сдачу шестнадцать зольдов. Я забрал десять, не пожалев чаевые.

— Шесть! Ты отдал ему шесть! — Николас чуть не плакал.

Мы уже шли в сторону Тополиной, не обращая внимания на глашатая, приглашающего всех посетить вечером гонки на колесницах.

— Да ладно тебе. — успокаиваю, обхватывая друга за плечи. — Легко пришло, легко ушло. Счастьем надо делиться.

С соседом я расстался на входе в наш проулок, Ник домой не хотел.

— Пойду с ребятами поговорю. — он насупился подобно штангисту, собирающемуся взяться за снаряд с рекордным весом. — Скажу им, что ударить тебя — ударить меня. Пусть решают, друг я им или не друг.

Прощаемся, и я ускорил шаг. Хочу сегодня попробовать дожать Ригера с тренировками на мечах.

Дядька уже дома. Сидит на летней веранде. Лицо довольное, как у кота, объевшегося сметаны.

— Почему в церковь не пришёл?

— Меня не пустили. Но я и на площади помолился. Хотел тебя увидеть, а пропустил в толпе. Дядь, ну, научи меня мечом владеть, а? Давай, я его принесу?

Оружие и доспех у Ригера хранятся в его комнате в сундуке под кроватью. Отставной сержант хорошо за ним следит, постоянно чистит и смазывает рапсовым маслом.

Хорошее настроение сыграло с моим опекуном злую шутку. Он согласился, наверняка рассчитывая, что надолго меня не хватит. Эх, мужик, не на того ты нарвался.

Глава 7

Отсутствие двух пальцев на правой руке не сильно мешало Ригеру махать мечом. Эксперт из меня в этой области конечно никакой, но всё же фильмы кое-какие смотрел, телепередачи про любителей старинного оружия, да и ловкость могу оценить. К тому же, здравый смысл подсказывает, что неумеха сержантские галочки в герцогском войске не выслужит.

— Чего ты им машешь, как кур гоняешь? — останавливает меня опекун. — Научись сначала правильным стойкам и переходами из одной в другую. Давай сюда. — забирает он у меня свой пехотный, средней длины клинок. — Смотри ещё раз, запоминай.

На заднем дворе нашего домишки уже сумрак, но фонарь мы не зажигаем, экономим масло.

Показав ещё раз четыре основные стойки и переходы из одной в другую, возвращает мне гладиус.

— Так правильно? — спрашиваю, перенося вес на выставленную вперёд правую ногу и прижимая к корпусу локоть державшей оружие руки.

Меч для меня тяжеловат, но другого у нас нет, а заменить его на палку дядька почему-то даже и не думает. Ну, да ему виднее. Чему меня жизнь научила, так это не лезть с советами в вопросах, в которых ни черта не соображаю.

— Всё верно. — кивает опекун. — Дальше без меня. Есть захочешь, мясо знаешь где. Солонину из кадушки не бери. Я посмотрел, она уже подванивать начала. Завтра отнесу кому-нибудь из соседей. — он уходит в дом.

У дядюшки имелась почти кубической формы бутыль коричневого стекла, в которую он наливал водку, купленную в ближайшем трактире у Одноглазого. Каждый вечер шестого дня отставной сержант, уединившись в своей комнате, в одиночестве распивал водку почти без закуски.

Степ и их соседка Эльза к такому привыкли. Старались Ригера в такое время не тревожить. Тот вёл себя вполне прилично — из комнаты выходил только до туалета, не буянил, лишь изредка затягивая песни, а с утра появлялся на свет божий хоть и мрачный, но не демонстрируя желания похмеляться. К обеду чувствовал себя уже хорошо, как будто бы накануне совсем не употреблял.